Он плачет как ребенок:
— Пожалуйста! Я не хочу умирать!
Я притягиваю его к себе и шепчу ему свои любимые слова.
— Тогда тебе не надо было рождаться, — говорю я.
Я наслаждаюсь едой.
Высосав все из техасца и закопав его подальше от его машины, я иду прогуляться по пустыне. Я утолила свою жажду, но мой ум работает безостановочно. Через несколько часов Энди вернется с работы. Я должна спланировать, как убедить его помочь мне, но не могу сосредоточиться. Я не могу отделаться от мысли, что упустила что–то важное. Я обдумываю события последних нескольких дней и каким–то образом убеждаюсь, что чего–то не хватает — части головоломки. Эта часть где–то рядом, сразу за границей моего воображения. Но я не могу ухватиться за нее.
Меня преследует призрак Артуро. Мир так и не узнает, что он в нем потерял. Что может быть печальнее? Я спрашиваю себя, как бы о нем вспоминали, не будь инквизиции. Не будь Ситы и магической крови, которая отравила его мечты. Возможно, его имя произносили бы с таким же придыханием, как имена Леонардо да Винчи и Эйнштейна. Для меня просто пытка думать об этих утраченных возможностях. Алхимик Артуро — основатель тайной науки.
— Что ты сделал с Ральфом? — шепчу я вслух. — Почему ты это сделал? Почему ты отказался со мной разговаривать, когда мы были в тюрьме?
Но у его призрака есть свои вопросы.
«Почему ты так поспешила убить Ральфа?»
— Мне пришлось, — говорю я ночи.
«Почему ты предала меня, Сита?»
— Мне пришлось, — снова говорю я. — Ты был неуправляем.
«Но я никогда не обвинял тебя, Сита. А ведь это ты была настоящей ведьмой».
Я вздыхаю:
— Я знаю, Артуро. И я не была хорошей ведьмой.
Я зашла далеко. Передо мной возвышается крутой холм, и я забираюсь на его вершину. В тридцати километрах слева от меня сверкает своим сумасбродством и упадничеством Лас–Вегас. Почти полная луна висит высоко в небе справа от меня. От подъема на холм я разгорячилась и вспотела. Сбросив с себя одежду, я еще раз кланяюсь лунной богине. Я чувствую, как лучи проникают в мое тело, и покалывающий холодок странно приятен. Мое дыхание становится глубоким и свободным. Мне кажется, что мои легкие могут вобрать в себя всю атмосферу, а моя кожа — все ночное небо. Мое сердце колотится в груди и теперь гоняет не вязкую красную кровь, а молочно–белую субстанцию. Даже не глядя на себя, я знаю, что становлюсь прозрачной.
Я ощущаю необычайную легкость.
Словно я могу летать.
Эта мысль приходит из ниоткуда. Это как шепот, донесшийся из бездны вечности. Возможно, душа Якши вернулась, чтобы дать мне последнее наставление.
Мои подошвы отрываются от вершины холма.
Но я не подпрыгнула. Нет.
Я парю. В нескольких сантиметрах над холодным песком.
Вернувшись в свой номер, я звоню Сеймуру Дорстену — другу и личному биографу, юноше, которого я излечила от СПИДа несколькими каплями своей крови. Сеймур и я — психологические близнецы: он часто описывает, что со мной происходит, хотя я ему об этом не рассказываю. В последнее время я транслирую ему выдающийся материал. Мой звонок будит его, но при звуке моего голоса вся сонность сразу пропадает.
— Я знал, что ты скоро позвонишь, — говорит он. — Это ведь ты была в Лос–Анджелесе?
— Джоэл и я.
Он секунду переваривает то, что я сказала:
— Джоэл теперь вампир?
— Да. Эдди изувечил его. Он умирал. У меня не было выбора.
— Ты нарушила свою клятву.
— Обязательно надо мне об этом напоминать?
— Извини. — Он делает паузу. — Могу я стать вампиром?
— Зачем тебе эта головная боль. Давай я расскажу тебе, что происходит.
Следующие девяносто минут Сеймур слушает, как я подробно излагаю все, что случилось, начиная со спасения Якши и битвы с Эдди. Я упоминаю техасца, который спит в мелкой могиле в пустыне, и то, как я парила в лунном свете. Сеймур долго раздумывает над моим рассказом.
— Ну, что? — наконец спрашиваю я. — Ты обо всем этом уже написал?
Он колеблется:
— Я писал рассказ о тебе. В нем ты была ангелом.
— У меня были крылья?
— Ты светилась белым и летала высоко над исковерканным ландшафтом.
— Похоже на конец света, — замечаю я.
Сеймур серьезен:
— Конец света наступит, если ты не вырвешь Джоэла из рук этих людей. Ты думаешь, у них действительно есть еще один вампир, помимо Джоэла?
— Да. Энди создал модель вампирской ДНК. Он бы не успел этого сделать после того, как к ним привезли Джоэла.
— Откуда ты знаешь, как выглядит вампирская ДНК?
Я не рассказывала Сеймуру об Артуро. Это слишком тяжелая история, и, кроме того, я не думаю, что она имеет отношение к нынешней ситуации.
— Поверь мне. У меня есть опыт в этом деле, — отвечаю я. — У Энди получилась точная модель. Так или иначе, неважно, один там или двое, проблема от этого не меняется: мне надо туда пробраться, а потом втроем оттуда выбраться.
— Похоже, что твоя лучшая ставка — это Энди. Почему тебе не уставиться ему в глаза и не заставить сделать то, что ты хочешь?
— Может быть обратный эффект. Если я не рассчитаю усилие, то разболтаю ему мозги, и люди увидят, что с ним что–то не в порядке. Но если действовать осторожно, то я смогу разместить глубоко в его сознании несколько нужных мыслей.
— Хороший ход был бы с деньгами. Предложи ему миллионы. Совсем неплохо и то, что он ненавидит генерала.
— Согласна. Но, Сеймур, ты должен мне сказать, что я упустила.
— Ты чувствуешь, что есть какое–то упущение? — спрашивает он.
— Да. Не могу объяснить, но оно есть. Я просто не могу его определить.
Сеймур размышляет.
— Я скажу тебе пару неприятных вещей. Когда ты попадешь на базу, ты не должна сразу искать Джоэла.
— Почему нет?
— Тебе надо добраться до генерала. Ты должна поставить его под свой контроль.
— Может быть, до него труднее добраться, чем до Джоэла.
— Сомневаюсь. Джоэл заперт в такой клетке, что и тебе из нее не выбраться. Они наверняка знают, насколько силен вампир.
— Конечно, Джоэл силен. Но по сравнению со мной он просто младенец. А они этого не знают.
— Они знают больше, чем ты думаешь, Сита. Ты не видишь всей картины. Они, наверное, все еще обшаривают озеро Мид в поисках твоего тела. Поскольку оно не найдено, это убеждает генерала и том, что ты по–прежнему жива. А если ты выжила после всего, что они с тобой сделали, то они знают, что с тобой надо обращаться с исключительной осторожностью. — Сеймур делает паузу: — Генерал понимает, что ты придешь за Джоэлом.