— Конечно, — кивнул я.
Я спустился вниз и набрал номер Тесс.
— Я ей сказала, — призналась она.
— Знаю, — ответил я. — Спасибо.
— Он был здесь.
— Кто?
— Этот детектив. Мистер Эбаньол. Очень милый мужчина.
— Да.
— Пока он был здесь, позвонила его жена. Чтобы сообщить, что готовит на ужин.
— И что это было? — полюбопытствовал я.
— Какое-то жареное мясо, если не путаю. И йоркширский пудинг.
— Наверное, вкусно.
— Короче, я все ему рассказала. О деньгах, о записке. И все ему отдала. Он очень заинтересовался.
— Я так и думал.
— Он говорил об отпечатках без особого энтузиазма. Слишком много лет прошло.
— Разумеется, Тесс, очень много, к тому же ты столько раз брала эти письма в руки. Но считаю, ты поступила правильно, все ему передав. Если еще что-то придет в голову, позвони ему.
— Он сказал то же самое. Дал свою визитку. Я в данный момент на нее смотрю, она пришпилена к моей доске около телефона, рядом с фотографией Грейс.
— Правильно, — одобрил я.
— Обними за меня Синтию, — попросила она.
— Обязательно. Я люблю тебя, Тесс, — сказал я и повесил трубку.
— Она тебе рассказала? — поинтересовалась Синтия, когда я вошел в спальню.
— Рассказала.
Синтия уже надела ночную рубашку, но лежала сверху, на покрывале.
— Я весь вечер думала, что сегодня займусь с тобой безумной, страстной любовью, но до смерти устала. Не уверена, что смогу соответствовать.
— У меня нет завышенных требований, — заметил я.
— Как насчет неиспользованных купонов?
— Годится. Знаешь, можно на выходные отвезти Грейс к Тесс и поехать куда-нибудь. Остаться на ночь, позавтракать.
— Может, я там буду лучше спать, — согласилась Синтия. — А то мне последнее время снятся какие-то беспокойные сны.
Я сел на край кровати.
— Ты это о чем?
— Ну, я же говорила об этом доктору Кинзлер. Вроде слышу их голоса. Думаю, они говорят со мной или я с ними, или разговаривают между собой, но у меня такое ощущение, будто я с ними и одновременно не с ними, могу протянуть руку и их коснуться. Но когда я пытаюсь, они превращаются в дым. Который уносится прочь.
Я наклонился и поцеловал ее в лоб.
— Ты пожелала спокойной ночи Грейс?
— Пока ты разговаривал с Тесс.
— Тогда постарайся заснуть. Я зайду к ней на минутку.
Как обычно, в спальне Грейс было совершенно темно, так она лучше видела звезды через телескоп.
— Нам сегодня ничего не грозит? — спросил я, входя в комнату и закрывая за собой дверь, чтобы туда не проникал свет из коридора.
— Похоже на то, — отозвалась Грейс.
— Славно.
— Хочешь посмотреть?
Грейс установила телескоп на уровне своих глаз, но мне не хотелось наклоняться, поэтому я подхватил компьютерное кресло у ее стола, купленное в «ИКЕА», пододвинул его к телескопу и сел. Взглянув в телескоп, я ничего не увидел, кроме темноты с отдельными искорками света.
— Так куда я должен смотреть?
— На звезды, — пояснила Грейс.
Я повернулся и взглянул на свою дочь, которая хитро улыбалась в почти сплошной темноте.
— Благодарю вас, Карл Саган! — Я снова приник к окуляру, покрутил колесико и едва не столкнул телескоп с подставки. — Bay! — воскликнул я. Часть клейкой ленты, с помощью которой Грейс пыталась закрепить телескоп, отклеилась.
— Я ведь говорила, — сказала она. — Совсем негодная подставка.
— Ладно, ладно. — Я снова заглянул в телескоп. Но обзор сместился, и теперь я смотрел на сильно увеличенный круг тротуара прямо перед нашим домом.
И на мужчину, который на этот дом смотрел. Лицо его было расплывчатым и нечетким.
Я оставил телескоп, встал и подошел к окну.
— Кто это такой, черт побери?! — спросил я больше себя, чем Грейс.
— Кто? — удивилась она.
Дочь подошла к окну как раз в тот момент, когда мужчина бросился бежать.
— Кто это, папа? — удивилась она.
— Стой здесь! — приказал я и стремглав выскочил из комнаты, скатился по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и практически вылетел из передней двери. Промчался до конца подъездной дорожки и посмотрел в ту сторону, куда убежал этот тип. Примерно в ста футах от меня зажглись задние огни припаркованной у тротуара машины, когда кто-то повернул ключ в зажигании, передвинул рычаг передач и вдавил педаль газа в пол.
Я был слишком далеко, да и уже стемнело, так что мне не удалось разобрать цифры на номерном знаке или определить марку машины, прежде чем та свернула за угол и исчезла. По звуку было ясно, что это старая модель, причем темного цвета. Синяя, коричневая, серая — точно сказать невозможно. Мне хотелось вскочить в машину и погнаться за ним, но ключи находились в доме, так что к тому времени как я их возьму, этот человек будет уже в Бриджпорте.
Когда я вернулся к двери, там стояла Грейс.
— Я же велел тебе сидеть в своей комнате, — рассердился я.
— Я только хотела посмотреть…
— Немедленно иди в постель.
По моему тону она поняла, что спорить бесполезно, поэтому поспешно поднялась по лестнице.
Мое сердце колотилось, и потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, прежде чем подняться наверх. Когда я наконец вошел в спальню, Синтия лежала под одеялом и крепко спала. Я посмотрел на нее и подумал, какие разговоры она может слышать и о чем может рассуждать с исчезнувшими или мертвыми.
«Спроси их от моего имени, — хотелось мне сказать. — Спроси, кто следит за домом? И что ему от нас нужно».
Синтия позвонила Пэм и договорилась, что придет на следующий день на работу попозже. Мы вызвали на девять утра слесаря, чтобы поставить щеколды, и если это мероприятие продлится дольше, чем мы рассчитывали, Синтия может не беспокоиться.
За завтраком, до того как вниз спустилась Грейс, я рассказал Синтии о мужчине, стоявшем напротив дома. Сначала я немного поколебался, стоит ли говорить. Но во-первых, Грейс обязательно поднимет этот вопрос, и во-вторых, если на самом деле кто-то следит за домом, не важно кто и по каким причинам, мы все должны быть на страже. Скорее всего это не имело никакого отношения к особой ситуации в жизни Синтии. Просто в районе появился какой-то извращенец, так что вся улица должна остерегаться.
— Ты хорошо его рассмотрел? — спросила Синтия.