— Что ему от меня нужно? Я ничего не знаю.
— Ему приходится опрашивать много людей. Он тебе все объяснит, когда спустишься вниз.
— Мне одеться?
— Было бы неплохо, — улыбнулся я. — Только не нужно официоза, и никаких галстуков.
— Галстуков?
— Шутка. Накинь что-нибудь и спускайся.
Я вернулся в кухню, через пару минут туда пришел и Дерек. Он надел футболку с эмблемой хоккейного клуба «Нью-Йорк айлендерс» и рваные джинсовые шорты. Его черные волосы по-прежнему были взъерошены.
— Здравствуй, Дерек, — поприветствовал его Барри.
Сын молча кивнул.
— Хочешь французских тостов? — спросила Эллен.
— Мама, я еще не проснулся.
— Садись, — пригласил Дакуорт. Дерек отодвинул стул и уселся на него. — Как у тебя дела?
— Я устал, — вздохнул Дерек.
— Да, прости, что поднял тебя так рано, но мне понадобится твоя помощь.
Сын поднял на него глаза и показался действительно утомленным.
— Ты ведь был у Лэнгли незадолго до того, как они уехали?
Дерек медленно кивнул, словно размышляя над ответом. Этот вопрос показался мне слишком прямолинейным.
— Около восьми?
— Значит, ты был последним, кто видел Лэнгли живыми, если только они не останавливались на автозаправке или где-нибудь еще после своего отъезда, а также ты был последним, кто находился в их доме перед убийством?
Дерек сглотнул.
— Наверное, — согласился он.
— Так вот зачем я сюда, собственно, пришел… мне нужно, чтобы ты пошел со мной в дом Лэнгли и посмотрел, нет ли там чего-нибудь необычного.
Эллен охнула и тут же вмешалась в разговор:
— Вы ведь это не серьезно? Вы же не собираетесь тащить нашего сына в тот дом… где все случилось?
Представляю, что в тот момент она говорила про себя: «Ах ты, сукин сын, сначала ешь мой завтрак, а потом говоришь такое!»
Барри извинился, но при этом совсем не был похож на человека, который испытывает чувство вины за свои слова.
— Мне нужна помощь Дерека. Его участие в расследовании очень важно, Эллен. Он может заметить что-нибудь необычное. Или увидит какую-нибудь пропажу. Может, картину или…
— Картину? Вы думаете, что Лэнгли убили потому, что кто-то хотел украсть у них картину? — Она бросила взгляд на меня как на специалиста по живописи. — У Лэнгли были ценные произведения искусства?
— Ничего такого не слышал.
— Я просто привел пример, — объяснил Барри, стараясь не показывать раздражения. — Не знаю, были ли у них дорогие картины или нет. Может, преступники проникли в дом, чтобы украсть украшения миссис Лэнгли или…
— А что может знать Дерек об украшениях Донны? — возмутилась жена. — Почему вы вообще…
— Эллен, — попытался я перебить ее, но у меня ничего не получилось.
— …спрашиваете его об этом?
— Опять-таки, — продолжал Барри очень спокойно, но было видно, как он напряжен, — это лишь одно из предположений. Возможно, в доме произошли какие-то перемены, о которых я не знаю. А Дерек вполне может заметить, что какие-то вещи исчезли. Вот что я имел в виду.
— Понятно. Но я не дам разрешения. Ни при каких…
— Я пойду туда, — твердо сказал сын.
— Нет, не пойдешь, — отрезала Эллен. — Я тебе не позволю.
— Я сделаю это, — повторил Дерек, не сводя глаз с Барри. — Если вы так хотите.
Жена открыла от удивления рот. Она была готова снова возразить, но передумала.
— Все хорошо, мам. Если благодаря мне быстрее поймают убийцу Адама, я готов сделать все, что от меня зависит.
Дакуорт пожал руку Дереку.
— Молодчина. Не хочешь сначала позавтракать? Для начала нужно подкрепиться. Я подожду. Твоя мама готовит потрясающие французские тосты. Хотя, может, тебе лучше пока не есть. Ну, ты меня понимаешь? Это просто совет человека, который уже побывал там.
Жена с мольбой посмотрела на меня, надеясь, что я поговорю с Барри. Я примерно понял, чего она хотела.
— Барри, ты не против, если я пойду с Дереком?
Эллен облегченно вздохнула. Значится угадал.
— Конечно, Джим, не возражаю.
На пару секунд в комнате повисла пауза, пока Дерек не прервал ее:
— Так мы идем?
Мы направились к двери. Я шел за Барри и сыном. Уже в дверях Эллен дотронулась до моего плеча и прошептала на ухо:
— Прости, но я не могу пойти с вами. Просто не могу.
— Понимаю.
— Присмотри там за ним.
Я похлопал ее по плечу, стараясь немного приободрить, а затем вышел из дому. Дерек и Барри ушли достаточно далеко, и мне пришлось догонять их.
— Значит, летом ты работаешь у отца? — спросил детектив.
— Ага, — ответил сын. Я подумал, что даже в этой ситуации он мог бы сказать правильно — «да». Родители всегда остаются родителями.
— Тяжело работать на улице в такую жару?
— Да, нелегко, — согласился Дерек. — Но в начале недели были сильные дожди, мы немного отдохнули. Зато потом пришлось все наверстывать.
— Я тебя понимаю, — проговорил Барри таким тоном, словно внезапно они с моим сыном стали хорошими друзьями. Не знаю почему, но это успокоило меня.
Беседа постепенно сошла на нет, когда мы приблизились к дому Лэнгли. У самого дома вдруг возникло такое чувство, что я в первый раз очутился в этом месте. Внешне здесь ничего не изменилось — все выглядело так же, как и неделю или месяц назад, не считая желтой оградительной ленты. А вот атмосфера стала зловещей и гнетущей. Я тут же задал себе вопрос, что будете домом теперь, когда все Лэнгли умерли. Наверняка родственники захотят продать его. Меня передернуло при мысли о том, что агент по продаже недвижимости будет искать покупателей для дома, где были убиты три человека.
Мы было направились к черному ходу, но Барри вдруг остановился и сказал:
— Войдем через переднюю дверь, у черного хода еще не убрались.
Сын, молчавший почти всю дорогу, неожиданно спросил:
— Неужели они еще там?
Дакуорт улыбнулся:
— Нет, тела уже убрали, Дерек.
Мой парень молча кивнул с таким видом, словно уже знал об этом и просто пошутил. Как будто у кого-то было настроение для шуток.
Мы обошли дом и приблизились к крыльцу, около которого стояла патрульная машина и служебный автомобиль Барри. За рулем сидел полицейский. Дакуорт подошел к нему и, склонившись над окном машины, сказал, что мы зайдем внутрь, чтобы осмотреть дом. Вряд ли Барри нужно было спрашивать разрешение у этого человека, но сегодня он был чрезвычайно вежливым и предупредительным.