Дальше, по свидетельству молодых женщин, живших в доме, его стошнило прямо на ковер в холле.
— Впечатляющий поступок, — усмехнулся я, — даже для Финли.
— Тебя замучила ностальгия? — спросила Эллен. — Как думаешь, он взял бы тебя назад?
Я чувствовал себя таким измотанным, что у меня не было сил придумывать какую-нибудь остроту в ответ. Отхлебнув кофе, я продолжил читать статью. Когда в пятницу утром в прессе начали появляться сообщения о выходке мэра, тот сначала все отрицал — было неясно, лгал или просто ничего не помнил, — но днем, когда ему были предъявлены неоспоримые улики, включая испачканный рвотой ковер, который лежал в холле и который Джиллиан Меткалф принесла в ратушу и положила на ступени, мэр пошел на попятную.
— Я глубоко сожалею, — признался он в письме, не решаясь показаться прессе лично, — в своем поведении прошлым вечером в Доме Свонсон. — Дом был назван в честь Елены Свонсон — покойного члена городского совета, которая возглавляла местное движение феминисток. — Совет был очень напряженным, и я позволил себе расслабиться больше, чем стоило бы. Я по-прежнему намереваюсь оказывать значительную поддержку Дому Свонсон и приношу искренние извинения. В следующий раз я, надеюсь, буду дарить печенья, а не выбрасывать их.
— Узнаю Рэнди. И вечно он заканчивает свои выступления шуткой. По крайней мере больше не прикидывается, что ничего не произошло. Наверное, потому, что было очень много свидетелей.
Эллен достала три тарелки, положила на каждую из них по полоске бекона, два жареных яйца и пару тостов и поставила все на кухонный стол. Я положил в рот кусок бекона. Соленый, жирный и очень вкусный.
— М-м.
— Поэтому ты и держишь меня, не так ли? Чтобы я готовила тебе завтраки?
— Твой обед меня тоже устраивает.
Она взяла газету, перевернула страницу и стала читать семейную рубрику. Я выпил кофе, потом отправил в рот вилку с яйцом, откусил бекон и тост. У меня была своя система в поглощении пищи.
— Ты будешь работать до вечера?
— Я надеюсь закончить вскоре после полудня. Из-за дождя мы отложили все на день, но вчера начали наверстывать упущенное.
С восьми утра до пяти вечера мы обычно успевали обработать по семь-восемь участков, даже если попадались дворы, где приходилось повозиться и немного облагородить территорию. В таких случаях работать приходилось больше, но и оплата была выше. Эллен в своем колледже зарабатывала больше меня, но мы не могли допустить, чтобы я потерял мой бизнес.
— А что? — спросил я. — У тебя есть планы?
Жена пожала плечами:
— Однажды я видела, как ты смотрел на свои картины. — В нашем гараже у стены стояло несколько холстов разной степени завершенности. Они давно покрылись толстым слоем пыли. Когда я ничего не ответил, она продолжила: — Подумала, что ты снова хочешь заняться этим.
Я покачал головой:
— Старая история. Я давно думал побросать их в пикап и отвезти на помойку.
Эллен нахмурилась.
— Перестань, — возмутилась она.
Я взял последний кусок тоста и собрал им желток, отправил его в рот и вытер уголки губ салфеткой.
— Спасибо, сладкая моя. — Я встал и поцеловал жену в темя. — Что будешь сегодня делать?
— Читать, — устало ответила она. — Конечно, я не собираюсь прочитать труды всех писателей, которые придут на фестиваль, но должна знать хотя бы немного об их работах. Чтобы не приходилось выкручиваться, когда случайно столкнусь с кем-нибудь из них на вечере. Большинство писателей очень милые люди, но испытывают огромную потребность во внимании. Им нужно постоянно доказывать свою состоятельность.
— Что-то наш маленький член семьи не показывает носа. — Я положил тарелку в раковину.
— Наверное, тебе стоит разбудить его. Вообще-то я думала, что с этой работой справится запах бекона. Скажи ему, что я оставила для него несколько кусочков, а пару яиц быстро поджарю.
Поднявшись наверх, я остановился перед дверью в комнату сына. Тихо постучал в закрытую дверь, потом слегка приоткрыл ее и увидел, что он лежит под одеялом, отвернувшись к стене.
— Дерек, дружок, просыпайся!
— Я не сплю.
Дерек по-прежнему лежал, повернувшись лицом к стене.
— Я сегодня не смогу встать. Заболел.
Я распахнул дверь пошире и вошел в его комнату. Здесь все было как обычно — перевернуто вверх дном, как будто только что разорвалась бомба. Куча одежды на полу, с полдюжины кроссовок, и ни к одной нельзя найти пары; повсюду разбросаны коробки от дисков и игр, на столе — целых три монитора, две клавиатуры, а внизу — несколько системных блоков и спутанный клубок проводов, часть из которых была присоединена к чему-то, а часть — просто лежала без дела. Когда-нибудь он спалит дом.
— Что случилось?
Дерек был мастером по части выдумывания болезней, чтобы прогулять школу, но если речь заходила о том, чтобы помочь отцу, он никогда не отлынивал.
— Я плохо себя чувствую.
Проходившая мимо Эллен услышала обрывки разговора и заглянула в комнату:
— В чем дело?
— Говорит, что заболел, — объяснил я.
Она прошла мимо меня, села на край кровати Дерека и хотела положить ему руку на лоб, но парнишка отвернулся, не давая матери прикоснуться к себе.
— Перестань. Я хочу проверить, нет ли у тебя температуры.
— У меня нет температуры, — буркнул он, продолжая прятать лицо. — Неужели я не могу поваляться в постели всего один день? Сегодня же суббота!
— У тебя был выходной в прошлый понедельник, и полвторника ты отдыхал из-за дождя, — напомнил я. — Где-то потеряешь, где-то найдешь. Мы должны все закончить к полудню. У нас остались только Симпсоны, дом Вестлейков и еще этой, как ее зовут? Она отдала тебе свой компьютер. У нее кошка, похожая на лохматую свинью.
Ох уж этот Дерек! Хороший мальчишка, и я не мог найти слов, чтобы выразить, как сильно его люблю, но иногда он мог выкинуть что-нибудь в этом духе. Просто мастерски умел увильнуть от своих обязанностей и всегда делал это с творческим огоньком. Дерек ненавидел школу и слыл большим выдумщиком; правда, не все его затеи были удачными. Сразу вспомнилось несколько случаев. Пару лет назад они с приятелем Адамом стали запускать петарды, положив их в сухую траву позади дома. Дождя не было уже с месяц, и от малейшей искры мог возникнуть пожар, который спалил бы весь дом. Тогда я чуть не сломал ему шею. Потом как-то раз он ввязался в новую авантюру вместе со своим пятнадцатилетним приятелем, который взял «эм-джи» своего отца без разрешения и не имея водительских прав. Потом ребята стали наматывать на нем круги вокруг дерева. К счастью, никто не пострадал, кроме, разумеется, автомобиля. А еще был случай, когда они с другом решили исследовать крышу школы и взобрались на нее по водосточному желобу, словно какие-нибудь ниндзя. Возможно, если бы озорники сидели там тихо, их никто и не заметил бы, но они решили устроить там забег на скорость, а потом перепрыгнуть на крышу другого корпуса школы — что-то около восьми футов. Просто чудо, что балбесы не сорвались и не разбились.