Если Натали и рассердилась за то, что ее подняли с постели в столь ранний час, то не подала виду.
— Я постараюсь узнать, какой версии будет придерживаться следствие теперь, когда они нашли пистолет, — пообещала она. — И как можно быстрее.
Несмотря на пережитое потрясение, мы спали хорошо, что было для нас полной неожиданностью. Наверное, впервые после ареста Дерека у нас появилась надежда.
— У меня большие надежды на сегодняшний день, — призналась утром Эллен. — Хочу увидеться с Натали, и, возможно, удастся встретиться с Дереком.
Я обрадовался, когда увидел Дрю на обочине дороги около дома его матери. Барри не изменил своего решения, и Локуса не арестовали.
— Привет, — поздоровался я, когда он сел в мой пикап.
— Доброе утро.
— Как ты?
— Устал. Помнишь того детектива? Когда я сел в машину, чтобы ехать домой, он задержал меня и опять стал задавать вопросы. Причем раза два спрашивал одно и то же.
— Все прошло нормально?
— Наверное, он в конце концов понял, что мы сказали правду.
— А в остальном у тебя все хорошо?
Глупый вопрос. Прошлым вечером он убил человека. И пусть спасал жизнь другим людям, такой поступок нелегко пережить. По крайней мере меня еще долго мучили бы воспоминания.
— Я все думал, приедешь ты сегодня или нет, — сказал вдруг Дрю.
— Почему?
— Из-за моей судимости, — ответил он. — Потому что вы узнали, что я был в тюрьме.
— После того что ты сделал прошлой ночью для меня и Эллен, я был бы последним засранцем, если бы бросил тебя.
Он кивнул и посмотрел вперед через лобовое стекло.
— А как у вас дела? — спросил он. — Все нормально?
— Да. — Я понимал, что мне стоит поговорить с компаньоном, поддержать его. Я чувствовал, как ему грустно. — Непросто выйти из тюрьмы и все начать сначала.
Локус кивнул:
— Это все равно что заново родиться. Тебя выбрасывают в мир, к жизни в котором ты совсем не готов. Ни работы, ни денег, ни места, куда можно вернуться.
— По крайней мере у тебя есть мать.
Здоровяк снова кивнул:
— Да, и я встретил старого приятеля. Парня по имени Лайл. Он одолжил мне старую машину. Без машины мне было бы совсем тяжело. Я приезжал на ней вчера вечером к вам.
— Вчера ты говорил, что у тебя был ребенок. Что тебе нужны были деньги.
— Да.
— Но теперь ты его потерял? Это из-за того, что сел в тюрьму?
— Нет. Ребенок умер.
«Что ты сказал? Какой кошмар!» — эти слова первыми пришли мне в голову, но я сдержался.
— Даже представить себе не могу, каково это — потерять ребенка. Когда это случилось?
— Недавно. Вскоре после того, как ей исполнилось восемнадцать. Я никогда не смогу этого забыть.
— А как же ее мать?
Дрю покачал головой:
— Понятия не имею, где она и что с ней. Подсела на иглу и давно пропала.
— А кто же присматривал за твоей дочерью, пока ты был в тюрьме? Твоя мать?
Он внимательно посмотрел на меня:
— Да. Моя мать. Поэтому теперь, когда она постарела, я чувствую, что должен помогать ей.
— Конечно, — согласился я. Потом подождал немного и спросил: — Как это случилось?
— Что?
— С твоей дочерью?
Локус молча провел языком по внутренней стороне щеки. Потом заговорил:
— Она была больна. И не смогла вовремя получить помощь, хотя так нуждалась в ней.
— Врачи, — догадался я. — Они что-то упустили из виду?
Дрю лишь пожал плечами. Было видно, что он не хочет говорить об этом. Я подумал, что воспоминания о случившемся причиняют ему сильную боль и мои вопросы затрагивают слишком личные моменты его жизни.
— Прости. — Я прекратил расспросы.
Первый дом, около которого мы остановились в тот день, принадлежал Уолтеру Бюргессу — бывшему учителю Бретта Стокуэлла. Я был здесь в первый раз после того, как он попросил меня заняться участком.
Уолтер вышел поприветствовать меня, в то время как его компаньон Трей Уотсон наблюдал за нами через дверь.
— Здравствуйте. Может, вам что-то нужно, пока вы не приступили к работе?
— Нет. Если только у вас есть какие-нибудь пожелания.
— Вы там будьте поаккуратнее с томатами, которые растут позади дома. Трей не переживет, если с ними что-то случится.
— Не волнуйтесь.
Он откашлялся, словно собирался сказать нечто важное.
— В вашей семье произошло много событий, с тех пор как вы в прошлый раз приезжали к нам.
— Да, — подтвердил я. Разумеется, всем была известна история с Дереком. Вчерашнее происшествие в нашем доме пока еще не стало достоянием общественности.
— Мне жаль, что у вас возникли такие проблемы. Когда вы были у нас в прошлый раз, спрашивали о Бретте. Сказали, что он написал роман, который сохранился в его старом компьютере.
— Верно.
— А вы его весь прочитали?
— Нет.
— И это все, что имелось на компьютере Бретта?
— Я не знаю точно. А почему вы спрашиваете?
Он покачал головой, как будто это было не важно.
— Просто Трею стало любопытно. Вот я и решил спросить. Ничего особенного.
У меня вдруг возникли подозрения на его счет. Я вспомнил, как Дерек впервые рассказал о том, что заметил исчезновение компьютера из комнаты Адама, и о том, что в том компьютере было. Сын сказал, будто они нашли там еще письма какому-то школьному учителю.
— Письма, — вспомнил вдруг я.
— Что, простите? — спросил Бюргесс.
— В компьютере были письма. К учителю. Я вспомнил, Дерек говорил мне.
Уолтер вздохнул.
— Они были адресованы мне? Что там было?
— Не знаю. Думаете, это письма вам?
Он нервно облизнул губы.
— Возможно. Стокуэлл писал мне тогда несколько раз. Эти письма… понимаете, юноша был немного увлечен мной. Если вам это, конечно, интересно. — Он покачал головой, словно пытаясь избавиться от воспоминаний. — Уверен, что теперь это не имеет значения. Трей переживает из-за этих вещей. Но это бессмысленно. У меня больше нет работы, которую я мог бы потерять. — Хозяин снова облизнул губы. — Если вы их найдете, скажете мне?
— Обещаю, что не стану их читать.
Он поблагодарил меня и вернулся в дом. Я подошел к Дрю, предупредил о грядках с томатами, потом сел на трактор и стал косить траву во дворе, а Локус обрабатывал более узкие участки газонокосилкой.