— Я тоже, — отозвался он.
— Так вот, давай покончим с этим и будем жить мирно. Нам ведь нечего делить. Правда?
Боб молчал. Я чувствовал, как он напрягся.
— Поверь, я совершенно серьезно.
Он вдруг тронул меня за плечо:
— Ты что, не видишь, что у нас на хвосте коп?
Только сейчас я заметил в зеркале заднего вида проблесковый маячок — примерно в миле от нас, но это значения не имело. Скоро патрульная машина будет здесь. Я почувствовал, как заколотилось сердце. Неужели после всего, что произошло, меня беспокоит штраф за превышение скорости?
Правда, может быть хуже, если Дженнингз вычислила, куда и в каком автомобиле мы едем, и дала ориентировку.
Сбежать с этого магистрального шоссе было некуда. Впереди не предвиделось ни одного съезда. Я снизил скорость почти до разрешенной, надеясь, что к тому времени, когда коп нас догонит, можно будет задурить ему голову — убедить, что он ошибся насчет превышения скорости.
Впрочем, пусть штрафует. Я с радостью заплачу.
— Что ты делаешь? — спросил Боб, когда автомобиль замедлил ход вначале до восьмидесяти, а затем до семидесяти пяти.
— Снижаю скорость, — сказал я.
— Наоборот, прибавь и попробуй оторваться.
— И как ты предлагаешь от них смыться? На какую боковую улицу свернуть?
— Понимаешь, тут такое дело… — произнес он запинаясь. — Я не совсем уверен, что документы на этот автомобиль в полном порядке.
— Что?
— Думаю, было бы лучше, если бы он нас не останавливал.
— Боб, неужели этот «мустанг» краденый?
— Я этого не говорил. Просто документы, если их начнут внимательно изучать, могут оказаться не такими, как надо.
Проблесковый маячок позади меня приближался.
— Боб, ты же уверял меня, что закончил дела с автомобилями, побывавшими в урагане Катрина. Да это же…
— Успокойся. Возможно, все будет в порядке.
— Ты скажи хотя бы, эта машина краденая? — взмолился я.
— Лично мне об это неизвестно, — угрюмо отрезал он.
Я вытер со лба пот. Может, остановиться у обочины и ждать развязки?
Теперь стала слышна сирена.
— Поверь, автомобиль совершенно законный, — продолжил Боб, — только с немного туманной историей.
— И сколько у тебя таких на площадке? Ты их разместил по группам? Эти побывали в наводнении, эти краденые, а эти с бесплатным огнетушителем, потому что могут в любое время вспыхнуть?
— Чего ты всполошился? — проворчал Боб. — Сам же только что предлагал жить мирно.
Патрульный автомобиль почти нас догнал.
— Ты еще не учел, — напомнил Боб, — что у нас в машине два пистолета.
Я похолодел от ужаса.
— Значит, так: превышение скорости — раз, автомобиль с неправильными документами — два, и плюс оружие без лицензии, из которого, как потом выяснится, было совершено несколько убийств.
Боб восхищенно прищелкнул языком:
— Неплохо выходит.
А затем случилось чудо.
Автомобиль копа перешел на соседнюю полосу и промчался мимо.
— Вот это я понимаю, — сказал Боб.
Примерно через милю впереди мы подъехали к пикапу, перевернувшемуся на разделительной линии. Патрульный автомобиль стоял у левой обочины. Полицейский разговаривал с двумя мужчинами. Похоже, они серьезно не пострадали.
— Видишь? — улыбнулся Боб. — Я же говорил, что все будет в порядке.
Остальную часть пути я держал «мустанг» на скорости, лишь на несколько миль выше разрешенной. Так было спокойнее.
Потом мы долго ехали, не проронив ни слова. Я размышлял о бегстве Сид, о Гэри, Картере, Оуэне и… Энди Герце.
Также не переставал думать и о Патти, моей, как недавно выяснилось, биологической дочери, которая тоже канула в неизвестность.
Мне вдруг захотелось выговориться. Боб был для этого не самым подходящим объектом, но, к сожалению, больше никого рядом не оказалось.
Я сказал:
— Что бы ты сделал, если бы узнал, что вдруг объявился твой ребенок, теперь уже взрослый, о котором ты ничего не знал?
Боб посмотрел на меня с опаской:
— Ты что, услышал обо мне какие-то сплетни?
— Да не о тебе речь, — успокоил я его. — Просто рассуждения. Что человек в таких случаях чувствует, как себя ведет.
— Не знаю, — сказал он. — Думаю, у меня бы голова пошла кругом.
— Но это не все, — медленно добавил я. — Узнав, что у тебя есть ребенок, ты очень скоро обнаруживаешь, что с ним что-то случилось. Плохое. И встретиться вы никогда не сможете.
— А что с ним случилось? — спросил Боб. — С этим воображаемым ребенком?
— Умер, — ответил я.
— О чем ты говоришь, Тим? — беспокойно спросил Боб. — Надеюсь, это не связано с Званом и Сидни?
— Нет.
— Тогда о чем?
— Ни о чем. Просто блажь взбрела в голову.
Наконец показался съезд к Уотербери. Дальше дорога пошла вдоль великолепных лесистых пологих холмов. Несколько раз фары на обочине высвечивали глаза лесных существ, наверное енотов. Небольшие такие яркие точечки.
Примерно через пятнадцать минут после съезда с шоссе дорога закруглилась вправо и вниз, к центру городка Стоу. Мы остановились на Т-образном перекрестке. Справа была гостиница, дальше — церковь, а впереди слева какое-то официальное здание. Мы свернули туда и подъехали к небольшому мосту с крытым тротуаром для пешеходов.
— С чего начнем? — спросил Боб.
Зазвонил мобильник. На этот раз его.
— Да, — ответил он, — мы только въехали в город. Да, все в порядке, хотя мы чуть не попались. Ага. Хорошо. Хорошо. Узнал Эван что-нибудь? Да? Замечательно. Что? Хорошо, я буду осторожен. Ладно. Пока.
— Что? — спросил я, когда он закончил разговор. У заправочной станции на углу стояла будка телефона-автомата. Не с него ли звонили Патти на мобильный?
— Эван нашел этого своего приятеля. Его зовут Стюарт. Представляешь, разбудил среди ночи. Парень действительно работал в Стоу, в каком-то то ли мотеле, то ли гостинице.
— Как она называется? — спросил я.
— «В тени горы», — ответил Боб. — Стюарту там понравилось. Тем более что платили наличными.
— Он рассказывал об этом Сидни?
— Да. Эван сказал, что несколько месяцев назад они сидели в кафе и Сидни его подробно расспрашивала. Возможно, сама хотела туда поехать.
— Пожалуй, лучшего места, чтобы на время скрыться, и не придумаешь, — сказал я. — Что ж, поехали искать этот отель.