Постояв еще с минуту, я повернулась и стала карабкаться по насыпи. Вылезла на тропинку и увидела вдалеке Джона. Тот сидел на верхней ступеньке деревянной лестницы с мобильным в руке. Я пошла к нему. А где-то вдали уже ревели сирены полицейских машин. Я подошла и присела рядом. Он положил телефон на землю и затянул покрепче ремень, которым перехватил ногу, чтобы остановить кровотечение.
– Ранило? – спросила я.
Он кивнул и поморщился. Ему было очень больно.
– Спустись к воде, поищи его пистолет. Он мог его выронить или выбросить. Там могли остаться пальчики.
Я обыскала лестницу и каменный карниз в том месте, где он прыгнул в воду. Ничего не нашла. Кроме крови, которая была, казалось, повсюду.
– Посмотри на дне. У самого берега, – крикнул сверху Джон.
Миссисипи не зря называют «Мутной лужей». Если где и бывают реки с прозрачной водой, Миссисипи к ним явно не относится. Я перегнулась через карниз и стала шарить в воде рукой. Ничего. Пальцы скользили по склизким, поросшим водорослями камням. Я ползком передвигалась вдоль карниза и старательно обыскивала каждый сантиметр дна у берега. Наконец на что-то наткнулась и замерла. Выцарапав застрявший между камней небольшой легкий предмет, я вынула его из воды. Это оказался мобильный телефон. И под крышкой дисплея, куда проникла вода, была кровь…
– Что там? – крикнул Джон.
Я поднялась к нему, держа телефон за край антенны.
– Тебе везет…
– Самое смешное, что он еще включен. Смотри.
– Осторожно! – Джон принял у меня из рук аппарат, но тут его экран погас. – Черт возьми! Замкнуло! Проклятие, прямо на глазах!
– На телефоне могли остаться отпечатки пальцев.
– Вряд ли. Скорее всего их смыло водой. Впрочем, проверим. Главное – карточка памяти. Надо срочно отправить эту штуку в Вашингтон. Полицейским ни слова.
Он покосился в сторону автостоянки. Я проследила за его взглядом и увидела двух конных полицейских, ехавших вдоль трамвайных путей в нашу сторону. Я опять опустилась на лестницу рядом с Джоном и обхватила себя руками за плечи. Меня всю трясло.
– Венди погибла…
– Да.
– Она прикрыла меня своим телом.
– Это была ее работа. Она молодец. Справилась.
– Она не просто молодец. Она совершила настоящий подвиг. А еще… она любила тебя.
– Я знаю. О, черт, как же больно…
– Ее наградят? Посмертно? Надо поддержать ее родных.
– Само собой.
– А как ты тут вообще оказался?
Джон опять поморщился и подавил стон.
– Мне не понравилась твоя идея прогуляться в одиночку. От Фрэнка ты вышла сама не своя. Джордан, никакие переживания не могут оправдать потерю бдительности. А ты ее потеряла. Даже про пистолет свой не вспомнила. Зачем я тебе его дал? Чтобы он пылился в твоей чертовой машине? Словом, я решил подстраховаться.
Я чуть сжала его руку.
– Спасибо тебе, Джон. Спасибо за то, что ты такой параноик.
– А что эта сволочь тебе кричала?
– Что моя сестра жива.
Джон внимательно посмотрела мне в глаза.
– Ты поверила?
– Не знаю… Зато знаю, что он не похож ни на Роджера Уитона, ни на Фрэнка Смита, ни даже на Леона Гейнса.
– Я это тоже заметил.
– Он еще кое-что сказал, Джон.
– Что?
– Сказал, что если я буду дергаться, он приставит пистолет к моему позвоночнику и нажмет на спуск. Но я по-прежнему буду сладенькая и мокренькая между ног. И с меня еще можно будет кое-кому написать красивую картинку…
Джон побледнел.
– Он так и сказал? Кое-кому?
– Да.
– Черт, это важно.
Полицейские приближались. Джон приготовил свое удостоверение специального агента ФБР.
– Ты меня очень обидел, Джон.
– Ты о чем?
– Женщину, труп которой вы отыскали, оказывается, изнасиловали. Ты это знал. Но не сказал мне.
Он долго молчал, потом буркнул:
– То, что ее изнасиловали, еще не факт.
– Только не говори мне, что вы не справлялись у ее мужа, когда они в последний раз занимались любовью.
– Ну хорошо, ты права. Скорее всего, ее действительно изнасиловали. Я не хотел травмировать тебя лишний раз, пойми. Особенно перед встречей с подозреваемыми. Мы не имели права рисковать. Если бы мы сказали тебе, еще неизвестно, как бы ты повела себя во время разговора с Уитоном, Смитом и особенно Гейнсом.
– Я все понимаю. Но мы договорились, что идем в одной упряжке. Пожалуйста, впредь не утаивайте от меня ничего. По-человечески прошу.
– Хорошо, – кивнул он.
– Обещай.
– Обещаю.
Полицейские едва не наехали на нас. Один темнокожий, другой чем-то похожий на Джона. Оба наставили на нас оружие.
– Руки за голову! Быстро!
Джон ткнул им в нос свое удостоверение.
– Специальный агент Джон Кайсер, ФБР. Место происшествия надо оцепить до прибытия наших экспертов. Я ранен и почти не могу двигаться, так что, ребята, возьмите эту работу на себя.
Сцена гибели Венди еще долго стояла у меня перед глазами. Но в эту минуту она казалась уже почти сном. Кошмарным, но сном. Я поднималась в лифте на четвертый этаж штаб-квартиры ФБР. С набережной Джона увезли прямиком в госпиталь. Я поехала вместе с ним. Нас охраняло столько вооруженных людей, что впору было почувствовать себя женой президента. Дэниел Бакстер и инспектор Боулс первыми навестили Джона в больничной палате. И не удержались от инструктажа медперсонала, хотя врачи и сестры без них знали, что нужно делать и как.
Через полчаса Бакстера и Боулса и дух простыл. Они вернулись в штаб-квартиру, где руководили поисками трупа утонувшего похитителя. Я сидела в приемном покое, со всех сторон окруженная бойцами ФБР, а перед мысленным взором то и дело вспыхивала одна и та же картинка: Венди стреляет в похитителя и ранит его, а тот выпускает в нее целую обойму… А в ушах по-прежнему стоял глухой стук, с которым Венди упала на мостовую… И голос похитителя: «Если дернешься еще раз, я приставлю пушку к твоему позвоночнику и нажму на спусковой крючок. После этого ты станешь похожа на тряпичную куклу. Мне придется переть тебя на себе, зато ты останешься жива, по-прежнему сладенькая и мокренькая между ног. И кое-кому еще можно будет написать с тебя красивую картинку».
На мое счастье, ко мне снова приставили телохранителя-женщину. Она раздобыла для меня новую блузку, а мою – забрызганную кровью Венди – запечатали в полиэтиленовый пакет и сдали на экспертизу.