Убивая жену, Бишоп мог поранить руку. Мог, конечно, и пораниться по неосторожности, но уж больно он не похож на неуклюжего растяпу. С другой стороны, абсолютно понятно – расстроенный горем, плохо рассчитывал свои действия. Существуют, однако, и другие возможные объяснения. Сразу после преступления почти все преступники превращаются в клубок нервов. Погружаются, как говорится, в «багровый туман».
Вы в багровом тумане, мистер Бишоп?
– Далеко продвинулись? – неожиданно прохрипел Бишоп, оглядывая обоих детективов. – Вышли хоть на какой-нибудь след?
«Да, и мне кажется, что он сейчас перед моими глазами», – думал Грейс, но, разумеется, не собирался этого показывать.
– К сожалению, не дальше, чем прошлым вечером, сэр. А вам ничего не пришло в голову? Может, у вас с миссис Бишоп были недоброжелатели? Не припомните каких-то врагов?
– Нет… Нет. Никого. Завистники, наверное, были…
– Подумайте.
– Ну… мы с Кэти… были… знаете… одной из золотых пар в городе. Я говорю не в вульгарном смысле, не хвастаюсь, просто факт констатирую. Я имею в виду наш образ жизни…
– Он вам не нравился? – не удержался Грейс от вопроса, поймав усмешку Брэнсона.
Бишоп невесело улыбнулся:
– Нет. Собственно, мы его сами выбрали. Ну… главным образом Кэти… ей как раз нравилось быть на виду. У нее всегда были серьезные общественные амбиции.
Муха беспорядочно летала по комнате. Грейс несколько секунд следил за ее полетом, а потом спросил:
– Вы сами выбрали такой приметный «бентли», в котором приехали, или ваша жена?
Бишоп пожал плечами:
– Автомобиль выбрал я, но, по-моему, Кэти высказала какие-то пожелания насчет цвета… Он ей очень нравился.
Грейс улыбнулся, стараясь обезоружить его:
– Весьма дипломатично с вашей стороны. Женщины иногда возражают против мальчишеских игрушек, если они куплены без их участия. – Он бросил многозначительный взгляд на Гленна. – А иногда и наоборот.
Сержант в ответ скорчил гримасу. Бишоп почесал в затылке.
– Послушайте… мне нужна ваша помощь… надо готовиться к похоронам… Что я должен для этого сделать?
Грейс сочувственно кивнул:
– К сожалению, выдача тела зависит от коронера. Лучше поручить дело посреднику. Линда Бакли вам поможет.
Бишоп уставился в чашку с кофе, вдруг напомнив потерявшегося мальчика, словно мысль о посреднике сделала произошедшее невыносимо реальным.
– Я хочу вновь уточнить вместе с вами время событий, – сказал Грейс, – удостовериться, что все правильно понял.
– Пожалуйста. – Бишоп поднял на него почти умоляющий взгляд.
Грейс склонился к столу, перелистал страницы блокнота.
– Ночь с четверга на пятницу вы провели в Лондоне, а рано утром в пятницу поехали в Брайтон играть в гольф. – Он перевернул страницу. – По вашим словам, прошлым утром в половине седьмого консьерж Оливер помог вам погрузить в машину багаж и клюшки для гольфа. Верно?
– Да.
– Вы ночевали в Лондоне после ужина со своим финансовым консультантом мистером Филом Тейлором?
– Да. Он может это подтвердить.
– Уже подтвердил, мистер Бишоп.
– Хорошо.
– И консьерж подтвердил, что помогал при вашем отъезде около половины седьмого утра.
– Это правда.
– Конечно, – кивнул Грейс и снова поглядел в блокнот. – Вы уверены, что никуда не ездили между ужином с мистером Тейлором и утренним отъездом?
Брайан Бишоп замешкался, вспоминая странный разговор с Софи, которая настойчиво утверждала, будто он с ней спал после ужина с Филом Тейлором. Какая-то бессмыслица. Не мог же он полтора часа ехать к ней в Брайтон, а потом обратно в Лондон и ничего не помнить.
– Так ездили?
Бишоп снова оглядел детективов:
– Нет. Не ездил. Абсолютно точно.
Грейс заметил его замешательство. Еще не время выкладывать, что в одиннадцать сорок семь в четверг вечером камера наблюдения засекла «бентли» Бишопа на дороге в Брайтон.
В его распоряжении немало детективов, специально обученных ведению допроса и способных умело надавить на Бишопа. Он решил придержать информацию, выстрелив в подходящий момент.
Этот момент наступит с принятием решения об официальном признании Бишопа подозреваемым. Грейс уже был практически готов к такому решению.
Убийство Кэти Бишоп оставалось главной темой двухчасовых радионовостей, равно как и всех прочих выпусков, которые он слышал в последние двадцать четыре часа. С каждым разом история все сильнее приперчивается старательно подобранными фразами, все больше приукрашивается. Начинает смахивать на мыльную оперу.
Брайтонская светская дама Кэти Бишоп.
Муж, богатый бизнесмен, Брайан.
Улица миллионеров Дайк-роуд-авеню.
У ведущего новостей по имени Дик Диксон молодой голос, хотя на фотографии на сайте Би-би-си он выглядит старше, грубее, совсем не похожий на собственный голос. Сейчас на экране было его изображение – вид довольно зловещий, как у актера Стива Бусеми в «Бешеных псах». Не пожелаешь связываться, хоть никогда о том не догадаешься по дружелюбному голосу.
С помощью редакторской команды Дик Диксон изо всех сил старался, чтобы выпуск, где не сообщалось никаких новых сведений о ходе следствия, произвел впечатление близящегося и неизбежного прорыва. Ощущение значительности происходящего усиливал фрагмент записи выступления на сегодняшней утренней пресс-конференции суперинтендента Роя Грейса.
«Преступление особо жестокое,
– говорил суперинтендент. –
Проникновение в частный дом, снабженный надежной охранной системой, трагическое и жестокое уничтожение человеческой жизни. Миссис Бишоп неустанно работала в местных благотворительных организациях, пользовалась огромной популярностью в городе. Мы выражаем глубочайшее соболезнование ее мужу и родственникам и будем трудиться круглые сутки, чтобы совершивший чудовищное злодеяние дьявол предстал перед правосудием».
Дьявол.
Слушая офицера, он посасывал руку. Боль усиливается.
Дьявол.
Опухоль стала заметной – хорошо видно, если сложить руки вместе. И еще один дурной признак: тонкие красные линии расползаются от ранки к запястью. Он продолжал усиленно сосать, стараясь удалить попавший в рану яд. На столе стояла чашка свежезаваренного чая. Он помешал его, старательно считая: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь.
Снова заговорил Дик Диксон. Теперь он рассказывал о нарастающем движении протеста против предполагаемого строительства третьего терминала аэропорта Гатуик. Голос местного члена парламента начал яростную атаку.