– Бинго!!! – расхохоталась Лиона. А потом притворно вздохнула: – И кого из «захребетников» мне прикажете целовать?
– Посмотрите на тактический экран, сэр!
– На что именно? – кинув взгляд на трехмерную модель системы, усыпанную сотнями разноцветных точек, уточнил Нюканен.
– На эти вот четыре метки, сэр! – ткнув световой указкой в одну из обрамленных алым кантиком точек, воскликнул майор Бигель. – Или у нас сбоит СДО, что маловероятно, или это – Ключи нового типа!
– Ключи – в смысле, орбитальные крепости?
– Да, сэр! Судя по показаниям системы дальнего обнаружения, масса покоя каждого из этих монстров в полтора раза выше, чем у стандартного Ключа проекта «ОКр-827». А без особых на то причин увеличивать ее не будут. Значит, дело не только в уровне защиты.
– Так. У Лагоса шесть орбитальных крепостей. Четыре из этих шести могли быть как-то усилены, – начал было Нюканен, но, увидев выражение лица командира «Медичи», тут же замолчал.
– Судя по показаниям СДО, в настоящий момент вокруг планеты висит не шесть, а десять Ключей, сэр! Смотрите – я подсвечиваю их метки. Видите, эти шесть – обычные «ОКры». Которые, кстати, зачем-то сдвинули со стандартных орбит. Мда… Судя по тому, как вывесили новые – посмотрите, они расположены в вершинах воображаемого тетраэдра, – концепция обороны Лагоса претерпела кардинальные изменения.
– Спасибо за информацию, майор! – расфокусировав взгляд, задумчиво пробормотал Сеппо. Однако уйти в себя и обдумать новую информацию ему не удалось: буквально через минуту командир линкора встревоженно пробормотал:
– Точка финиша курса, рекомендованного диспетчером Башни, – посадочная пятка одного из этих монстров! Какие будут распоряжения, сэр?
– Следовать указаниям диспетчера, – пожал плечами начальник ОСО ВКС. – И, естественно, включить всю аппаратуру контроля и фиксации, которая имеется на борту линкора.
В кают-компании для старшего офицерского состава было немноголюдно – кроме президента системы Элайи Фарелла, в ней находились только командующий вооруженными силами планеты генерал Роммель и его правая рука, бывший начальник ОСО ВКС Конфедерации генерал Харитонов. Что интересно, вся эта троица сидела не вокруг здоровенного стола, над которым сияла трехмерная картинка какой-то заснеженной вершины, а у небольшого камина в дальнем углу помещения. И с удовольствием потягивала что-то алкогольное.
– Доброго времени суток, господа! – замерев в дверном проеме, поздоровался Сеппо. И, пропустив Филиппа Мейнарда вперед, двинулся к свободному креслу, стоящему рядом с креслом президента.
– Здравствуйте, господа! – отставив в сторону классический «снифтер» [58] , Элайя Фарелл ослепительно улыбнулся. – Располагайтесь поудобнее. Что будете пить?
– На ваше усмотрение, господин президент… – с ходу встраиваясь в предложенный формат переговоров, в унисон ему ответил Сеппо. И, стараясь не морщиться, стоически перенес рукопожатие обоих генералов. – От хорошего коньяка я не откажусь.
– Отлично! – усмехнулся Роммель и, налив в бокал немного коньяка, протянул его Нюканену. – Попробуйте! Думаю, вам понравится.
Прикоснувшись к наружной стенке «снифтера», начальник ОСО ВКС посмотрел на просвет и удовлетворенно хмыкнул: отпечатки пальцев просматривались просто замечательно. Легонько шевельнув бокал, он вгляделся в следы от стекающей по внутренним стенкам жидкости и уважительно посмотрел на генерала: судя по всему, напитку было лет за пятьдесят, если не больше [59] .
– А как вам аромат? – поинтересовался Фарелл.
– Это что, настоящий «Martell L’Art»? – ощутив все три «волны» запахов напитка, удивленно поинтересовался Сеппо. – Небось со Старой Земли?
– Да, – кивнул президент. – Оказывается, у вас неплохой вкус, господин Нюканен! Мы только что в этом убедились.
– Угу, – покатав на языке напиток, промычал генеральный прокурор. – Полностью с этим согласен.
– Ну, если пить, – начал было Сеппо.
– …то пить «Martell», – завершил его любимое изречение Харитонов. И жизнерадостно расхохотался: – Продолжение вашей любимой фразы, касающееся женщин, я цитировать не буду: не время и не место.
Как ни странно, мысль о том, что его досье было изучено и вдоль и поперек, показалось Нюканену хорошим знаком.
«Значит, воспринимают всерьез, – согревая бокал в ладони, подумал он. – А это говорит о том, что я – в обойме!»
Зато Филипп Мейнард слегка напрягся. Хотя и постарался этого не показать.
– Что ж, благодарю вас за возможность еще раз попробовать это чудо… – улыбнувшись второму члену делегации, отшутился Сеппо. – Надеюсь, что у меня будет возможность ответить чем-нибудь подобным.
Следующие полчаса говорили о чем угодно, кроме волнующих обе стороны вопросов. Обсуждая искусство виноделия прародины человечества, правила употребления напитков и то самое пресловутое правило трех «С» [60] , которое являлось предметом споров между любителями коньяка не одну сотню лет. Как оказалось, ни один из собравшихся здесь мужчин не являлся сторонником этого правила.
– К кофе я равнодушен. Курить – не курю. Значит, этот принцип мне не подходит, – выразил общее мнение Элайя Фарелл. – Да и вообще, правила хороши тогда, когда они отвечают нашим потребностям.
– Позвольте с этим не согласиться, господин президент! – позволив себе изобразить на лице легкое недоумение, вздохнул генеральный прокурор. – Ведь правила… или законы появляются не просто так.
– Безусловно! – улыбнулся Фарелл. – Однако совокупность правил и законов, по сути, является чертовски инертной штукой. Значит, с изменением ситуации их надо корректировать. Иначе вы рискуете превратиться в посмешище для всей галактики. Вспомните некоторые законы Старой Земли: скажем, вора, попавшегося на краже мыла в Моухейв Каунти штата Аризона древних Соединенных Штатов Америки, предписывалось мыться им же. До тех пор, пока оно не закончится. Скажите, вы часто моетесь мылом?
– А что это такое? – под смех обоих генералов и Нюканена поинтересовался Мейнард.
– Моющее средство Темных Веков, – хохотнул президент. – Или вот еще пример: в городе Чико в Калифорнии за взрыв ядерного устройства в пределах города предписывалось взимать штраф в размере пятисот местных кредитов. В городе Балтимор запрещали сбрасывать копны сена со второго этажа здания.