— Ну-ну, — нахмурился Ангес. — Посмотрим, что за умельцы властвуют в Колдовском дворе. Не нравится мне то, что творится с сосудами Саша. Дюжину лет назад я прислуживал священнику имперской гвардии. В Холодной степи всегда было неспокойно, мы везли продовольствие в гарнизон у Верхних порогов. Когда миновали укрепления в проходе Шеганов, на наш обоз напали мертвые копейщики Аддрадда. Их было не больше дюжины, но каждый из них унес с собой не менее двух жизней. Их пришлось порубить на куски, и на обрубках проступало вот такое же плетение. Правда, оно было синего цвета, но уверенности мне это не прибавляет!
— Это плетение посинеет тоже, если заражение достигнет гортани, — глухо сказал Леганд. — Не оплакивай Саша раньше времени, у него пока еще достаточно сил.
— Так ли это? — подозрительно спросил Ангес. — Послушай, Саш, насколько ты владеешь собой? Все ужасные истории про мертвых копейщиков Аддрадда начинались с того, что после специального обряда пленник терял сознание, а когда открывал глаза, то оказывался живым мертвецом, исполняющим приказания своего повелителя. И что-то я не слышал об излечении от этого недуга.
— Услышишь, — жестко сказал Леганд. — Если излечишься от болтливости. Не все мысли, что появляются в голове, следует пробовать языком на вкус.
— Ты не первый обвиняешь меня в болтливости, — махнул рукой Ангес, — поэтому я не обижусь. Кстати, мертвые копейщики не принимают пищу. Они идут в бой до тех пор, пока их суставы не высохнут, а сухожилия не полопаются. Конечно, если раньше не попадут под клинки имперских или салмских воинов. Саш, как у тебя с аппетитом?
Саш отрицательно мотнул головой. Его не слишком обеспокоили слова Ангеса, но только потому, что они не стали для него новостью. Последние три дня он не мог даже смотреть на пищу. И во время скачки по лесным дорогам и пустынным проселкам, и в короткие мгновения привалов, и по ночам — когда не спали только дозорный и он, Саш боролся. Ему казалось, что липкая паутина обволакивает его, и невидимый паук уже трясется от жадности, ожидая, когда же тело жертвы достаточно переварится, чтобы высосать его без остатка. Вялость и безразличие заполняли сознание, Саш стискивал зубы и вновь и вновь пытался вызвать в себе утраченные способности. Он думал, что справился бы с этой напастью за один день, если бы его исчезнувший дар дал ему такую возможность.
Но еще был зов. Почти неслышной мелодией он наполнял лес, ночное небо, тонкой нитью тянулся с запада, успокаивая и жалея. Он словно приносил облегчение, только сеть, что оплетала тело Саша, от этого зова становилась крепче стали. Казалось, еще немного — и собственное тело перестанет подчиняться ему.
— Слышишь? — тревожно спросил Леганд. — Это Тохх зовет тебя. Я удивляюсь, как ты держишься. Пожалуй, мантия сдерживает его приказы. Я поддерживаю ощущения тела мазью, но не могу покрыть ею твой дух. Держись. И не выпускай из рук меч. Уж он-то точно неподвластен Тохху.
— Чего Тохх хочет от меня? — с трудом выговорил Саш.
— Спроси, чего он хочет от Эл-Айрана, — горько усмехнулся Леганд. — Вероятно, он чувствует в тебе врага. Или выполняет чью-то волю.
— Разве кто-то может приказывать такому колдуну? — спросил притихший Ангес.
Леганд помолчал, поднялся, вглядываясь в темноту:
— Может, Ангес. Но гораздо страшнее, что кто-то властвует над теми, кто способен отдавать приказы Тохху.
Из темноты вынырнул Тиир. Он встревоженно оглядел спутников, нервно лязгнул мечом.
— Мы окружены.
— Я знаю, — неожиданно спокойно кивнул Леганд и протянул руку Сашу: — Пойдем.
Они шагнули в сторону от костра. Лошади, тревожно всхрапывая, жались к огню. А впереди, там, где ночные кусты сливались в неразличимую пелену, неожиданно сверкнули горящие глаза. И еще. И еще.
— Со всех сторон, — коверкая слова, произнес на ари Тиир. — Не меньше четырех дюжин.
— Волки, — кивнул Леганд, останавливая Лингу, уже наложившую стрелу на тетиву. — И не простые волки. Они пришли за Сашем.
— Где наш добрый нари? — мрачно спросил Ангес. — Сейчас бы сказал: Линга, бери тех, что справа; Дан, твои слева, а тех, что в центре, мы порубим на мелкие куски. А будь здесь песик, от одного его рыка вся эта стая помчалась бы, не оглядываясь, до Верхних порогов. Отчего они не нападают?
— Зачем? — прошептал Леганд. — Они ждут, когда Саш перейдет на их сторону.
Ангес оглянулся. Саш стоял за их спинами, закрыв глаза и стиснув пальцами рукоять меча.
— Ты как, Саш? — хрипло спросил священник. — Не собираешься прогуляться с этими зверьками?
— Пока подожду, — ответил Саш.
Спутники достигли гор к полудню. Заснеженный хребет перегородил небо на треть, когда лес окончательно поредел и долина начала подниматься вверх, постепенно превращаясь в каменистые отроги. Лошади скакали из последних сил, словно чувствуя, что в пол-ли за отрядом несется стая огромных белых волков.
— Загоняют, как стадо лайнов! — крикнула Линга, оглядываясь.
— Выдавливают к югу! — отозвался Ангес, прижимаясь к шее хрипящего коня. — Я слышу шум. Это река?
— Северный Кадис здесь выбегает на равнину! — прокричал Леганд, показывая на темный распадок.
— Белое ущелье? — подал голос Тиир.
— Нет! — откликнулся старик. — До ущелья еще полдюжины ли по узкой долине. Но поселок, о котором говорил Орд, и Колдовской двор уже близко. Там мы сможем укрыться! Скоро выйдем на тракт, который идет вдоль реки. Линга! Возьми!
Девушка оглянулась и приблизила разгоряченного коня к старику. Он сжимал в руке зеленую ветвь.
— Смараг?! — поразилась Линга.
— Да! — кивнул старик, понукая коня одной рукой. — Возьми! Эта единственная уцелевшая ветвь смарага с Мерсилванда. Будь рядом с Арбаном! Если увидишь, что его глаза застилает серая пелена, хлестни по лицу.
Саш скакал впереди всех. Он почти лежал на шее лошади. Взмыленное животное не требовалось торопить. Ужас перед настигающими волками гнал его вперед.
— Эй! — встревоженно заорал Ангес, пытаясь нагнать Саша. — Леганд, как бы наш друг не вывалился из седла!
— Не вывалюсь, — прошептал Саш.
Ангес ударил и так надрывающуюся лошадку, поравнялся с Арбаном и едва не натянул поводья. Зубы Саша были стиснуты, кровь выступила на губах, судорогой скручивало ноги и руки. На лице Линги, которая догнала Саша с другой стороны, отпечатался ужас.
— Спокойно! — послышался сзади хриплый голос Леганда. — Пока Саш владеет собой, они не приблизятся. Впереди в четверти ли сухое дерево у серой скалы. Сразу за ним осыпь и тракт. Пост стражников за скалой! Правда, я удивлен, что на ней нет наблюдателя…
Лошади на последнем дыхании домчались до скалы. Из-под копыт полетели камни. Резко натянув поводья, подсаживая лошадей на круп, друзья стали спускаться к тракту. Блеснула лента реки, показался заросший тонущими в воде кустами противоположный берег. Распахнулась горная долина, прорезанная рекой. На узкой полосе тракта между крутым склоном и речным обрывом шел бой. Ощетинившись копьями, прикрываясь щитами, дюжина салмских гвардейцев сдерживала отряд раддских мечников и двоих архов, вооруженных дубинами. Убитые с той и другой стороны лежали под ногами. Раддские мечники укрывались за спинами чудовищ. Архи недовольно отмахивались от копий и понемногу теснили гвардейцев в глубь долины.