Есть риск и для Лораны. Но ее мозг Ялитэ по максимуму огородил тем же эмофоном, расспрашивая о прошлом, расставляя маркеры от опасного влияния. Да, неприятно – но полезно. Сати не пострадает, это факт – девочка уже дважды выживала в подобных ситуациях.
Значит, надо рискнуть, никому не сообщая о своем опыте. Потому что убедить в чем-либо волвеков невозможно: их отношение к детям носит фанатичный характер тотальной защиты. Опять же правила стаи исключают использование любых разумных в опасных опытах без их согласия и подстраховки. То есть – дважды неизбежен запрет.
Ялитэ выбрал самый крупный транспорт, удобный для «отдыха на природе». В стае все просто, любой взрослый может использовать вездеходы, если они не зарезервированы под обязательные работы. Сегодня работ нет, никаких. Пластина под рукой дрогнула, весело мигнула зеленым, подтверждая разгул безделья.
Сати уже пыхтела за спиной, тащила продолжающую хихикать Лорану к люку. Пять минут – и транспорт завершил шлюзование, пополз по песку, скрепленному редкой, но цепкой травой. Сати визжала, требовала называть все растения и рассказывать о них. Потом увидела колонию хчел, и поездку пришлось прервать на десять минут, то есть до построения активной объемной модели рабочей хчелы. Ялитэ скупо улыбался: радость Сати действительно заразительна, непосредственна и горяча. Отогревает душу. Может, моэ Барти привязался к ней… по-своему. И сам Ялитэ уже повторяет путь того айри. Вступает в детские игры и охотно излагает сведения, не мешая пьяной Лорри превращать их в очередную глупейшую сказку. Приятно… Нелепая эта Лорана, но живая, вот уж чего не отнять. И смотрит с таким трогательным обожанием. Жаль, сложись все иначе…
Ялитэ резко прибавил скорость, пассажирок вдавило в кресла, и обе заверещали, требуя, само собой, ехать еще быстрее и прыгать. Пришлось тормозить и пояснять: прыжки тяжелой техники на Хьёртте запрещены, они рвут тонкий ковер корней и создают эрозию едва начавшей формироваться плодородной почвы. Выслушали, кивнули. Им жалко почву, и траву, и хчел. Дались волвекам эти мелкие тварюшки! Половина детских игрушек изображают хчел…
Сто семь километров. Позади пологий склон и скала. Транспорт выполз на дно удобной небольшой долины, в расчетную точку. Сейчас стая не услышит сообщения Сати, слишком велика радость. Зато те, чужие, наверняка будут внимательны – опять же по причине мощного всплеска эмофона. Позитивного, что важно.
Ялитэ остановил транспорт и стал трансформировать его салон для торжественного обеда на природе. Сати и Лорри тотчас принялись помогать. Азартно, со смехом, порой роняя тарелки и салфетки, но не огорчаясь утратам. Наконец стол был собран, Ялитэ разлил в три высоких бокала томатный сок. Улыбнулся, поправил рукава. Голос не имел права дрогнуть, и директор за собой строго проследил. Все, он начинает великое дело. Может быть, последнее для себя… Но какой ан-моэ откажется от титула координатора первого контакта? Кстати, настало время сообщить в купол Лайла местоположение. Мало ли как пойдет процесс, Йяллу следует прибыть вовремя.
– Девочки, давайте сперва закончим с делами, – строго сказал Ялитэ, отвернувшись от консоли. – Сати, ты выучила рекомендацию?
– А то, – весело сморщила нос девочка. – Даже усовершенствовала. Я – дочь вожака! Я могу построить модель достижений Лорри в инфоплане. Ну, что умная, что в Среде как дома. И что открыта для общения.
– Попробуй, – одобрил Ялитэ, уговаривая руки не дрожать от радости. – Только в полную силу! Я хочу понять, можно ли заменить стандартную рекомендацию.
Сати встала, поправила рубаху. Гордо выпрямилась… и начала рычать. Тихо, едва различимо для слуха, порой уходя в писк или низкий, почти настоящий, бас. Ялитэ не усомнился: это подлинный язык стаи в своем полном, сложном и не переводимом в вербальный аналог разговоре сознания.
Лорри ничего сложного не думала. Громко гордилась подружкой, хлопала в ладоши и пыталась неловко подрыкивать и подвизгивать, совсем пьяно и смешно… Потом взяла бокал, подняла, намереваясь выпить за успех рекомендации… и рухнула на пол. Сати резко оборвала звучание, охнула, беспомощно обхватила ладонями голову. И ей, и Ялитэ показалось, что сам воздух потемнел, уплотнился, пропитался звуком, дрогнул – и стал опять нормальным.
– Я снова убила человека, – тихо, без выражения шепнула Сати. Села возле Лораны, робко тронула ее руку. – Тихо-то как… пусто. Мне нельзя жить среди людей. Я ужасная. Я всем несу вред.
– Нет! – Ялитэ всерьез испугался реакции, которую он совершенно не предвидел. – Ты не виновата. Все хорошо, она выздоровеет, малыш. Вот увидишь…
– Йялл! – закричала Сати во весь голос, обернувшись точно в сторону купола. – Йялл, помоги! Ты же можешь. Ну ты-то точно можешь, ты все можешь! Тайя! Все!
– Уже вызвал его, – попробовал успокоить девочку Ялитэ. – Он в пути, дело считаных минут.
– Я убила Лорри, – снова зашептала Сати, не слушая слов. – Совсем убила. Хуже, чем Йура. Хуже, чем плохого людя в Академии. Нет отзвука, нет эха сознания, нет совсем! Йялл!
Она села на корточки, обхватила руками голову и замолчала. Ялитэ испуганно смотрел в небо. Он ожидал, что мобиль появится вот-вот. В конце концов, волвеки умеют лечить. И детей они выводят из любого кризиса.
Мобиль действительно появился. Большой, явно медицинский. Йялл выпрыгнул еще во время посадки и побежал к шлюзу, морщась от разреженного воздуха, мучительного для человеческого облика. Впрыгнул, чуть не сломав неспешно отодвигающийся люк. Нагнулся, схватил Сати в охапку, прижал, питая добротой и доверием.
От мобиля спешил Фэр, за ним – две женщины, в одной Ялитэ с некоторым сомнением опознал под кислородной маской Хэйн. Снова глянул на Лорри, неловко скорчившуюся на полу, облитую томатным соком и оттого выглядящую еще страшнее и мертвее. Планируя опыт, ан-моэ предполагал значительный риск для себя, существенный для Лораны и близкий к нулю – для Сати. Признавать ошибку расчетов теперь было тяжело. Особенно в отношении девочки. Фэр упал на колени рядом с Лорри, коснулся пальцами ее висков.
– Пока физиологически все восстановимо, – негромко отметил он и добавил: – Странная симптоматика, как снавь говорю. Нет разрыва связей, но есть полное отсутствие самой Лорри… Здесь только тело. Хэйн, готовь капсулу, будем переводить на полное внешнее жизнеобеспечение.
Хэйн молча нырнула обратно в шлюз. Фэр поднял Лорри на руки и тоже двинулся к выходу. Йялл сидел на прежнем месте, баюкал Сати. Светловолосая незнакомая женщина пристроилась рядом. Ялитэ отметил: «человека», как принято говорить на Хьёртте. Довольно молодая, принесла вместо приборов или аптечки нелепую игрушку – очередную тряпичную хчелу. Видимо, перенервничала и схватила первое, что попалось под руку.
– Это моя игрушка, – негромко объясняла женщина сжавшейся в комок Сати. – Когда мне было семь, я думала, что с ней можно смело подходить к самым странным существам. Типа ан-моэ рода айри. Мне казалось, что их можно напугать, если сказать, что хчела ядовитая и кусается.
– Глупости, – буркнул Йялл, поскольку Сати не отозвалась, но слушала внимательно. – Мы уверены, да.