Наташа чуть не заскрипела зубами от досады. Но, в конце концов, у нее достанет выдержки провести рядом с ним эти два часа в машине.
Они вышли па крыльцо проводить гостей. Наташа махала вслед машинам и вдруг поняла, что со стороны они с Казимом напоминают радушную семейную пару. Она быстро сделала два шага назад и поежилась на пронизывающем осеннем ветру. Если Казим и заметил, то не подал виду. Он предупредительно распахнул перед ней дверь.
— Мы тоже скоро сможем уехать, но предварительно мне надо поговорить с обслуживающим персоналом. Вы уже собрались?
Наташа жестом указала на свою дорожную сумку. Казим удивленно хмыкнул.
— Вы так торопитесь покинуть мой дом?
Слава богу, наконец-то заметил! — саркастически подумала Наташа, но вслух лишь вежливо произнесла:
— Нисколько. Просто давняя привычка путешествовать. Мне приходится много разъезжать по делам фирмы.
— Прекрасный пример для подражания, — сухо ответил он. — Присядьте к камину. Я не задержу вас больше чем на полчаса.
Первым, кого увидел Казим, войдя в помещение для персонала, был Том Солтано. Стоило закрыться двери за последним гостем, как он приступил к своим прямым обязанностям — к просмотру видеозаписей, сделанных скрытыми камерами, и к поискам подслушивающих жучков. Виду него был очень озабоченный.
— Главные ворота были открыты сегодня в девять двадцать три и оставались незапертыми на протяжении часа. Мы стараемся выяснить, чьих это рук дело и какая электронная техника была использована.
— Боюсь, Том, одна гостья совершила незапланированную прогулку в деревню.
— Гостью придется проверить. Кто она? — Лицо Тома окаменело.
— Наташа Ламберт, давняя подруга Иззи. Имеет собственное маркетинговое агентство. Успешна. Элегантна. Умна. — А еще смела и решительна, но категорически отказывается признать за собой эти качества, мысленно добавил он.
— Я понял — подружка невесты. — В Томе заговорил профессионал. — Каких политических взглядов придерживается? Когда и с кем приехала? Где постоянно проживает?
— Про политику мы не говорили. Живет в Лондоне, адрес я не знаю, но сегодня провожу ее до дома. Приехала вечером в субботу. Опоздала из-за важной встречи в Нью-Йорке.
— С кем была встреча?
— Это, если есть необходимость, тебе придется выяснять самому.
— Понятно. Какие-то еще сведения о ней есть?
— Она блондинка.
На мгновение Том потерял дар речи, потом догадался — шеф увлекся этой женщиной.
— Я не думаю, что идея проводить Наташу Ламберт до дома является правильной, — твердо сказал он.
— А я не думаю, что Наташа Ламберт — секретный агент, — возразил Казим, вспоминая тапочки с котятами. — Не тот тип.
— Казим, скажите честно, она вам понравилась? — проникновенно спросил Том.
Казим заколебался на секунду, и за это короткое мгновение ему самому все стало окончательно ясно.
— Да, — негромко и спокойно сказал он. — Она мне понравилась. — И заметив, как вытянулось лицо Тома, сухо добавил: — Мне жаль, если тебя это расстраивает.
— Нам придется проверить ее багаж. — Том счел за лучшее не выказывать эмоций. — Хотя бы не уезжайте, пока мы не убедимся, что у нее все чисто.
Наташа посмотрела на часы. Казим отсутствовал уже больше пятидесяти минут. Пламя в камине угасло. Порой до нее долетали приглушенные голоса и звук шагов. Кто-то несколько раз поднялся и спустился по лестнице. Один раз ей послышался голос Казима, и она приоткрыла дверь, но в холле никого не было. Наташа подбросила полено в камин и развернула забытую кем-то газету. Ничего не остается, как только ждать. Казим — единственная надежда покинуть наконец «Серената Плейс».
— Прошу прощения, что заставил вас ждать, — непринужденно произнес Казим, появляясь на пороге кабинета ровно через два часа. — Было несколько неотложных дел, требующих моего непосредственного участия. Но вы, наверное, проголодались. Я велел сервировать чай. Что вы предпочитаете?
— Я предпочитаю отправиться домой. Там у меня тоже есть несколько неотложных дел. А завтра мне надо рано вставать. Пожалуй, я еще раз попробую вызвать такси.
— Не стоит, чай займет совсем немного времени. — Казим снял трубку и отдал короткое распоряжение.
— То есть я пленница в замке Синей Бороды? — как можно спокойнее поинтересовалась Наташа. — По каким-то причинам вам потребовалось задержать меня здесь на два часа. Что происходит?
Казим нахмурился, но почти сразу улыбнулся, хотя взгляд продолжал оставаться внимательным.
— Вы очень наблюдательны. Я даже не буду пытаться возражать. Ведь вы никогда не меняете своего мнения, не так ли?
— А вы очень умны. Но, может, сейчас вам просто нечего возразить?
— Означает ли это, что я вам не нравлюсь? — засмеялся Казим. Он откинулся в кресле и положил ногу на ногу. Наташа снова уловила запах дорогого одеколона. Она прекрасно понимала, почему он так ведет себя. Просто мстит за то, что вчера она приняла его за дворецкого. И как ее угораздило ошибиться!
— Это означает, что я вам не доверяю. Чем вы занимаетесь в жизни? Когда, конечно, не изводите гостей.
— Я, скажем так, деловой человек. — Он неопределенно взмахнул холеной рукой. — Довольно скучное занятие. Давайте лучше говорить о вас. Чем занимается маркетинговое агентство? Это вы присылаете настойчивых молодых людей, которые каждый раз в аэропорту пытаются выяснить, какую минеральную воду я предпочитаю?
— Нет, не я. — Наташа заставила себя подавить чувство острой неприязни. С него станется отказаться везти ее в Лондон. К счастью, дверь распахнулась и высокий человек в строгом костюме вкатил сервировочный столик.
— А вот, наконец, и чай, — заметил Казим. — Спасибо, Том.
И этот тоже не дворецкий, подумала Наташа, принимая чашку чая. Короткий пронзительный взгляд, которым он ее окинул, заставил почувствовать себя голой. Что же происходит в этом доме?
— Ваша машина готова, — произнес загадочный незнакомец, глядя на Казима. — Вы можете ехать, как только пожелаете.
— Замечательно. — Наташа залпом выпила чай. — Давайте поедем немедленно. Я только еще раз проверю, все ли забрала из комнаты. — Она вскочила и почти бегом кинулась из кабинета, не желая задумываться, почему простая фраза заставила мужчин так многозначительно переглянуться. Она поднялась наверх и быстро осмотрела спальню. На тумбочке ничего… на кровати и под кроватью ничего… Черт! Туфли! Она оставила их в ящике для обуви у входной двери. Конечно, носить их уже нельзя, но оставлять в негостеприимном доме тоже не хочется.
Оба мужчины молча стояли в холле и смотрели, как она спускается по лестнице, держа перед собой пару изуродованных туфель.
— Что это? — подозрительно спросил тот, кого Казим звал Томом. — Оставьте их здесь. Они испорчены.