— А что, если я хочу быть… вежливым?
В его голосе звучал смех. И невыносимая сексуальность. Холли вздрогнула.
— Вот видишь, ты замерзла. Пора идти.
Сегодняшней ночью они должны были остаться наедине. Холли знала, что так и случится. Она просто старалась не думать об этом. Теперь она отчаянно искала лазейку.
— А никто не будет против?
— Обычно на свадьбе ожидается, что жених с невестой уйдут вместе, — иронически сообщил он.
Холли даже подпрыгнула. Снова это слово!
— Я уже не могу слышать, как меня называют невестой! — процедила она сквозь зубы.
— Но выглядишь ты очень по-свадебному.
Музыка заиграла громче.
— Нам уже давно пора быть не здесь, — весело сказал Джек.
— Но праздник…
— Праздник продолжится до утра.
— Но я думала… ты ведь не виделся с друзьями так долго. И на празднике пробыл совсем немного. Они удивятся, если ты так быстро уйдешь.
Джек нетерпеливо возразил:
— Они удивятся только в одном случае — если мы до утра пробудем на празднике.
В темноте не было видно, как она покраснела. Почему Джек все время заставляет ее чувствовать себя нелепо? Она сильная, самостоятельная и может сама о себе позаботиться, она объехала пол-Европы. Откуда эта неловкость в общении с ним, и только с ним?
— Я не буду тебя ни к чему принуждать. Обещаю.
Холли поверила ему. И пошла следом за ним.
Она ожидала, что Джек проведет ее через всю толпу, чтобы найти Протея или еще кого-нибудь из водителей. От мысли о том, чтобы снова оказаться среди людей, она сжалась, но вида не подала. И снова Джек, казалось, прочитал ее мысли.
Он повел ее в другую сторону, по берегу моря, к небольшой купе деревьев. Там стоял небольшой автомобиль.
— Не знаю, намеревались они подшутить над нами или нет, — мрачновато пояснил Джек. — Но я решил перестраховаться.
Он сел за руль и завел мотор.
— Я люблю быть ко всему готовым.
— Вижу.
— И не люблю сюрпризов.
— Я это запомню, — засмеялась Холли.
Он включил фары, разорвав темноту, окутывавшую песчаный берег и деревья.
Казалось, дорогу он мог бы найти с закрытыми глазами. Машина внезапно свернула с твердой дороги на какую-то грунтовую дорожку, которая по волнистости своей не уступала морю. Легкий автомобиль подпрыгивал и нырял в ямы, но Джек невозмутимо сжимал руль в руках. Холли смотрела на его сильные плечи, запястья и длинные пальцы и думала о том, каким чужим он кажется здесь, под карибским небом.
Они подъехали к гостиничному комплексу какой-то боковой дорожкой, которой она не знала.
— Мне в дальний домик, — подсказала она, голос прозвучал неожиданно громко.
— Знаю.
Она поморгала.
— Откуда?
— Спросил у Паолы.
— А. — Подумав и не поняв, для чего ему это понадобилась, спросила: — А зачем?
Джек расхохотался.
— Я подумал, что, учитывая весь влитый в тебя ром, ты сама до дома добраться не сможешь.
До дома. Как странно это прозвучало. У Холли уже давным-давно не было своего дома. И у Джека тоже; он даже, казалось, и не переживал по этому поводу. И вдруг он называет «домом» это маленькое бунгало, в котором они проведут от силы одну ночь. Безумие. Но все же отчего-то это показалось Холли правильным.
Она порывисто обернулась к нему.
— Спасибо.
Джек остановил машину на лужайке у дома и выключил мотор.
— Не стоит меня благодарить. Я это делал для собственного удовольствия.
Холли покачала головой.
— Нет. Ты не хотел на мне жениться. Я знаю, не хотел, даже когда говорил, что это — единственный выход. Не надо было мне соглашаться…
Джек смотрел на нее.
— Передумала? Кажется, немного поздновато.
Холли возмущенно отозвалась:
— Нет, не передумала.
В лунном свете его глаза блеснули.
— Тогда идем.
Он легко выпрыгнул из машины и помог выйти Холли. Ничего, кроме простой вежливости, в этом не было, однако она могла поклясться, что его пальцы едва не прожгли ей ладонь. Снова сердце принялось выбивать ритм тамтамов у нее в груди. Холли прижала руку ко лбу.
— Что такое? — встревожился Джек.
Чтобы поддержать ее, он снова обнял ее за талию. Так было еще хуже.
Почему мое тело так на него реагирует? — в ужасе подумала Холли. Но сказать это вслух она не могла. Чтобы ее услышал Джек? Она огляделась в поисках подходящей причины своей слабости и увидела куст с крупными цветами-граммофонами, росший рядом с верандой.
— Это запах цветов. У меня от него вдруг жутко закружилась голова.
Он бросил на нее проницательный взгляд.
— Хочешь, я тебя донесу?
— Нет!
Джек рассмеялся. Очень чувственно.
— Тогда, женушка, опирайся на меня.
У Холли не было другого выбора. Ноги у нее дрожали и подкашивались.
Он вынул ключ от домика.
— Откуда он у тебя? Я свой оставила у стойки.
— Опять планирование. Я попросил Паолу захватить ключ с собой. Подумал, что ты предпочтешь сразу поехать сюда, а не разыскивать свои ключи. — Он отпер дверь и провел ее внутрь, только на минуту остановившись, чтобы запереть дверь.
Джек хлопнул по кнопке выключателя. Загорелись три настольные лампы, и их мягкий свет осветил огромную кровать.
Он посмотрел на Холли.
— Я раньше не замечал, — сказал он. — У тебя глаза словно мармелад.
— Очень мило, — иронически ответила Холли, внутренне содрогаясь от удовольствия.
Он нежно коснулся уголка ее глаза.
— Да. Только золото и зелень…
Казалось, Джек на что-то решился. Повернулся к ней, взял ее голову в свои ладони и склонился к ее лицу.
— Я и в этом ошибаюсь? — прошептал он.
Холли только почувствовала, как ее тело выгибается навстречу ему. Последовал долгий поцелуй.
Холли никогда не думала, что такое возможно. Ее губы вдруг стали полнее, чувственнее, мягче. Когда Джек отстранился от нее и пробормотал:
— М-м… как сладко, — она уже знала, что это значит.
Он отбросил с ее плеч длинные рассыпавшиеся локоны. Холли вздрогнула. Казалось, ее кожа вдруг стала сверхчувствительной. Когда Джек склонился к ней снова, она затаила дыхание. Когда — с невыносимой медлительностью — кончик его языка коснулся ее горящей кожи, из ее груди вырвался долгий, протяжный стон.