— Брак был для тебя единственным выходом, так?
Теперь сомнений не осталось. Он был в ярости. Холли была в таком замешательстве, что ничего не ответила.
— Сгодился бы любой мужчина, правда?
Холли быстро заморгала.
— Нет!
Но Джек не слушал ее.
— Я просто оказался тем, кто вытащил короткую соломинку в жеребьевке. Опять. О господи, сколько раз можно наступать на одни и те же грабли?
Одни и те же грабли? Холли ничего не понимала, но почувствовала, что сейчас обязана сказать ему правду.
— Любой мужчина не сгодился бы, — с жаром возразила она. — Никто другой…
Взгляд, с которым он к ней повернулся, заставил ее замолчать.
— Д-Джек… — пробормотала она.
— А, значит, я был тебе нужен, верно? — Кажется, это его разозлило еще больше. — Ты в этом уверена?
И прежде, чем Холли успела понять, что происходит, он сжал ее лицо в ладонях и начал целовать. С силой.
Каждое движение Джека отзывалось в ее теле, словно ее собственное. Этот человек был почти что незнаком ей, но в то же время он знал о ней все, знал гораздо больше, чем она сама о себе. И он был ее мужем!
Холли крепко зажмурилась и попыталась осознать происходящее. По крайней мере она пыталась себя в этом убедить, пока ее тело содрогалось от удовольствия.
Джек издал легкий довольный стон. Его сильные длинные руки двигались по ее телу со знанием дела. Холли почувствовала, что ее укладывают на каменный пол пещеры. Одна его ладонь оказалась под ее футболкой, между лопатками; другая властно легла на ее бедро. Он прижал ее к земле. Его широкая грудь была горячей, словно доменная печь. Губы Холли приоткрылись в стоне желания.
— Чего ты хочешь? — срывающимся голосом спросил он.
Я хочу, чтобы ты любил меня.
Откуда вдруг взялись эти слова, Холли не знала, и это ужаснуло ее. Она замерла. Джек почувствовал ее нерешительность, поднял голову и посмотрел Холли в глаза.
— Скажи мне, — повторил он.
Но Холли только смотрела на него не отрываясь, слишком потрясенная новым открытием.
Я люблю его. Поэтому церемония бракосочетания показалась мне такой правильной. Поэтому мы занимались любовью. Поэтому я не могу заснуть ночью. Я люблю Джека Армора.
Приподнявшись, Джек стянул с нее футболку. Холли только подняла руки, словно марионетка.
— Прекрати, — яростно прошипел Джек. — Ты же не ребенок.
От его слов ее пронзила боль.
— Ч-что?
— Не оставляй все на милость победителя. Если ты хочешь меня, имей смелость это показать.
— Хочу? — Оттого, что он до сих пор этого не понял, Холли взбесилась. — Хочу тебя?
Она оттолкнула его, поднялась на локте, прижала Джека к земле. Его глаза сверкнули в темноте. Раздался легкий смешок.
— Покажи мне. — И он опустил руки.
Холли поняла, что, если она не заставит, Джек к ней не прикоснется. Наполовину разгневанная, наполовину увлеченная игрой, Холли принялась испытывать его терпение. Она вытянулась на его теле, вдыхая запах его кожи, лаская его сильные бедра, и услышала, как он простонал:
— Холли!
Она только улыбнулась, не поднимая головы. Теряя контроль, он содрогнулся от наслаждения, когда ее губы скользнули между его бедер.
— Холли, ради бога!
Внезапно весь его контроль рухнул. Его руки больше не бездействовали. Холли почувствовала, что ее переворачивают на спину, и целиком и полностью отдалась его ласкам. Это было похоже на сказку. Это было то, для чего она родилась. Джек принадлежал ей.
Но нет, это было иллюзией.
Со стоном отчаяния Холли оттолкнула его.
— Нет! — с болью в голосе воскликнула она.
Джек поднялся и повернул ее к себе лицом. Его руки были такими теплыми на ее внезапно похолодевшей коже.
— Хол?
Она освободилась от его рук, стараясь не встречаться с ним глазами.
— Я замерзла.
Он пристально смотрел ей в лицо. Холли чувствовала его гнев, разочарование, но ничем не могла помочь.
В конце концов Джек со вздохом отпустил ее.
— Твоя рубашка. — Протянув ей футболку, он отошел к своему рюкзаку и принялся копаться в нем, ища что-то. — Моя рубашка. — Резкими движениями натянул ее на себя. — Лучше? — ехидно спросил он.
Холли молча, путаясь в рукавах, надела футболку, села на пол и обхватила колени. Ее ноги дрожали.
С легким гневным возгласом Джек подошел к выходу из пещеры. Дождь лил по-прежнему, ветер и потоки воды шумели, ударяясь о скалы. Но их шум не мог заглушить бешеного стука ее сердца.
Я люблю его. Я люблю его.
Она с усилием поднялась и подошла к нему.
Не оборачиваясь, Джек сказал:
— Если ты была намерена выйти замуж фиктивно, то сэкономила бы кучу времени, согласившись на предложение того парня из Смоллвилля.
— Это совсем не одно и то же.
— Да? Объясни, в чем разница?
С трудом подбирая слова, она сказала:
— Ты думал обо мне. Не о карьере или компании, а обо мне.
— А откуда ты знаешь, что тот парень не думал о тебе?
— Гомер? — Холли даже рассмеялась. — Это было очевидно. Его беспокоило только одно — взять в свои руки управление компанией. Я его отлично знаю. — Она подошла к нему чуть ближе. — А вот тебя — нет. Ты ничего не сказал мне о Сюзанне…
— Кто сказал тебе о Сюзанне? — вскинулся он.
— О, всегда находится кто-нибудь, кто расскажет жене про любовницу, — тоном опытной женщины ответила Холли.
Он покачал головой:
— Я думал, это тебя не должно касаться.
Эти слова острым стилетом вонзились в сердце Холли — такие истинные и жестокие, что от них можно было умереть.
Но она продолжала улыбаться, чувствуя, как по телу снова расползается холод.
— Даже после того, как я стала твоей женой? — прошептала Холли.
— Женой — не в этом смысле.
— Во всех смыслах, — с той же улыбкой на лице ответила Холли.
Настала очередь Джека вздрогнуть. Он быстро спросил:
— Что тебе сказали про Сюзанну?
— Что это была любовь всей твоей жизни. Это неправда?
Он на миг закрыл глаза.
— Правда.
Снаружи шел теплый дождь, а Холли промерзла до самых костей.
— Значит, когда ты на мне женился, ты…
— Я просто хотел помочь. Понимаешь? И все.