Тэм подъехал к Перрину и остановился, наблюдая за разрастающейся толпой Шайдо внизу. Он будто услышал немой вопрос Перрина:
– Я бросил клич среди двуреченцев и стал отбирать лучших стрелков. И тут ко мне начали приходить группы тех, кого ты приютил у нас. Ты дал их семьям кров, и они заявили, что теперь они такие же двуреченцы, как и мы. Дальность полета стрелы некоторых из этих луков не составит и двухсот шагов, но зато я взял тех ребят, кто способен попасть в цель.
Внизу Шайдо принялись ритмично ударять копьями по обтянутым кожей щитам: «Ра-та-та-та! Ра-та-та-та! Ра-та-та-та!». Звук разносился по окрестностям словно гром. Поток фигурок с закрытыми вуалями лицами начал ослабевать, потом превратился в струйку, а затем полностью иссяк. Теперь, по всей видимости, все алгай’д’сисвай выстроились у подножья гряды холмов. Ну, в общем, пока все по плану. Здесь должно быть где-то двадцать тысяч копий, или около того. И все они ударяли в щиты: «Ра-та-та-та! Ра-та-та-та! Ра-та-та-та!»
– А я надеялся, что после Аийльской войны я больше никогда не услышу этот грохот, – громко сказал Тэм, чтобы перекричать ритмичные раскаты. Такой шум действует на нервы. – Ну что, будете командовать, лорд Перрин?
– Сегодня этим займешься ты, – Перрин вновь ослабил молот в петле на поясе и проверил нож. Его взгляд стремился туда, за армию Шайдо, к городским воротам и к темной глыбе городской крепости. Фэйли там.
– Мы узнаем уже очень скоро, – проговорила Эдарра. Это она про настой вилочника. Если они поторопились, не выждали нужного времени, то им грозит неминуемая гибель. Однако голос женщины был, как всегда, спокоен. Айрам зашевелился и снова принял боевую стойку, воздев двумя руками меч перед собой.
Перрин услышал, как Тэм, вернувшийся к двуреченцам, на ходу отдавал приказы лучниками, двигаясь вдоль первой шеренги:
– Длинные луки, приготовиться! Короткие луки – ждать, пока враг не окажется ближе! Да не натягивай, осел! Ты же сам знаешь! Длинные луки…
Внизу, где-то четверть Шайдо отделилась от основного отряда и поспешила на север вдоль хребта, не прекращая барабанить в щиты. Еще одна четверть отправилась на юг. Они решили зайти сбоку. С флангов, как сказала бы Тайли. Оставшиеся заткнули копья за спину, повесили щиты на пояс и принялись расчехлять луки.
– Совсем скоро, – прошептала Эдарра.
Над палатками в лагере возник огненный шар размером чуть больше человеческой головы и полетел в сторону гряды холмов. За ним еще один, вдвое больше, и еще, целые потоки пылающих шаров. Первый из них ринулся вниз. Он с ревом взорвался в ста шагах над головой. Остальные тоже стали взрываться, не причиняя, однако, никакого вреда. Но за ними следовала новая цепочка полыхающих сфер, которые непрерывно неслись к холмам. Ветвистая серебристая молния сорвалась с ясного небосклона и с шипением ударила вниз, подняв фонтан искр. Однако земли она так и не достигла.
– Где-то пятнадцать или двадцать Хранительниц Мудрости избежали действия настоя, – прокомментировала Эдарра, – иначе они уже присоединились к бы остальным. Я вижу только девять направляющих женщин. Остальные, по всей видимости, среди палаток. – Ей, как и Айз Седай, не нравилось соглашение с Шончан, однако ее голос звучал спокойно. С ее точки зрения Шайдо так сильно нарушили джи’и’тох, что ставило под сомнение, имеют ли они право носить имя Аийл. Для нее они – опухоль на теле народа Аийл, которую непременно нужно удалить, а их Хранительницы Мудрости – средоточие заразы, которое нужно вырвать с корнем. Масури отвела руку назад, словно бы для броска, но Эдарра положила руку ей на плечо. – Еще рано, Масури Сокава. Мы скажем тебе, когда наступит время.
Масури покорно кивнула, хотя от нее пахло нетерпением.
– Видимо, только я одна чувствую опасность, – бросила Анноура, и тоже отвела руку. Эдарра смерила ее ровным взором. Через мгновение Айз Седай опустила руку. Ее косички с бусинками звонко щелкнули, когда она отвернулась, чтобы избежать взгляда Хранительницы. В ее запахе проступило смятение. – Впрочем, я могу еще потерпеть, – пробормотала она.
Над головой продолжали взрываться огненные шары и трещать молнии, нацеленные на гряду холмов, но Шайдо больше не стали стоять на месте. Издав боевой клич, основная часть ринулась вперед. На бегу воины загорланили во всю мощь своих легких. Перрин сомневался, что кто-то из стоящих на склоне мог разобрать слова песни, больше напоминающей рев. Однако ему удалось расслышать, потому что все-таки порой Шайдо действительно пели:
Омойте копья…
…лишь солнце – в зените.
Омойте копья…
…на склоне дня.
Омойте копья…
…от страха дрожите?
Омойте копья…
…не дрогну я!
Перрин перестал прислушиваться, и его взгляд снова с тоской метнулся за толпу фигур в вуалях, дальше, к воротам Малдена. Так магнит притягивает железо. Люди у подножья холма будто бы замедлили свой бег, хотя он понимал, что это совсем не так. В такие мгновения все вокруг словно замедлялось. Как скоро Шайдо приблизятся на расстояние выстрела? Они уже преодолели половину расстояния до гряды.
– Длинные луки, целься! Ждать сигнала! – прокричал Тэм. – Длинные луки, целься! Ждать сигнала!
Перрин тряхнул головой. Слишком быстро. Позади одновременно загудело несколько тысяч тетив. Над головой взметнулась туча стрел. Так много, что даже небо почернело. Несколько секунд спустя, следом отправилась вторая партия, потом третья. Взрывающиеся огненные шары дырявили эту черную игластую массу, но еще тысячи стрел продолжали свой полет, – они смертельным градом рухнули на ряды Шайдо. Ну, конечно. Как он мог забыть, о том, что возвышенность дает преимущество при стрельбе? Она немного увеличивает дальность полета стрелы. Хорошо, что он поставил командовать Тэма. Само собой, не каждая стрела находила цель. Многие просто втыкались в землю. Где-то половина все-таки настигла алгай’д’сисвай, пронзая руки, ноги, сбивая с ног. Однако Шайдо не замедлились, пусть даже многие были ранены и некоторым пришлось подниматься с земли. Позади осталось лежать около сотни тел, после второго залпа – еще сотня, и после третьего, четвертого и пятого. Шайдо продолжали неуклонно продвигаться вперед, склонившись, словно бежали сквозь ливень, в то время как огненные шары и молнии их Хранительниц взрывались высоко в небе. Враг больше не пел. Некоторые подняли луки и выстрелили. Одна стрела пронеслась мимо плеча Перрина, но остальные упали далеко впереди. Ну, не так уж далеко. Еще двадцать шагов, пожалуй…
И тут раздался пронзительный вой шончанских труб. Перрин посмотрел сначала на север, а потом на юг как раз вовремя, чтобы увидеть, как под ногами заходивших с фланга вражеских отрядов начала взрываться земля. С неба на них обрушились молнии. Некоторое время дамани ждали за деревьями, а теперь они сеяли смерть. С неба сыпались огненные шары и молнии, разбрасывая фигурки Шайдо, словно прутики. Алгай’д’сисвай никак не могли понять, откуда исходит угроза. Они слепо ринулись к деревьям, навстречу своим убийцам. Некоторые из огненных шаров, мчащихся со стороны лагеря, изменили направление и теперь неслись в сторону рощи, где скрывались дамани. Туда же ударили молнии, но от них был тот же прок, что и на гряде холмов. По словам Тайли, дамани используются для весьма широкого спектра нужд, но на самом деле, они – настоящая боевая машина. Сул’дам и дамани специализировались именно на боевых плетениях.