– Как же долго я мечтал об этом мгновении, – выговорил он.
– Я тоже, – выдохнула она, уткнувшись ему в грудь и отвечая на объятие. Перрин чувствовал ее радость, но жена дрожала.
– Они сделали тебе больно? – ласково спросил он.
– Нет. Они… Нет, Перрин, они не причинили мне вреда, – к радости примешались и другие запахи, составившие сложную смесь. Тупая, ноющая грусть и тягучая вина. Стыд – тысячи маленьких иголочек. Ладно, теперь тот мужчина мертв, и женщина имеет право хранить тайну, если хочет.
– Самое главное, что ты жива, и мы снова вместе, – сказал ей Перрин. – Самое главное на свете.
– Да, самое главное, – согласилась Фэйли, прижимаясь к нему еще сильнее. Так сильно, что даже застонала от усилия. Но тут же отстранилась и принялась осматривать его раны. – Ну, на вид они не особы опасны, – радостно сказала она, хотя к этой радости по-прежнему примешивались и другие эмоции. Фэйли переключилась на волосы и потянула мужа за прядь, пока тот не склонил голову, чтобы она могла осмотреть голову. – Исцеление тебе, само собой, потребуется. Сколько Айз Седай ты привел? Как ты… Ладно, сейчас это не так важно. Главное, что их оказалось достаточно, чтобы сокрушить Шайдо, остальное – не важно.
– Эту часть Шайдо, – уточнил он, выпрямляясь, чтобы взглянуть на жену. Свет, несмотря на всю эту грязь, она удивительно прекрасна! – Еще шесть или семь сотен копий будут здесь уже через… – он посмотрел на солнце; такое ощущение, оно должно было уже вскарабкаться повыше – менее чем, через два часа. Мы должны покончить со всем и уйти отсюда, если успеем. А что с Майгдин?
Девушка, словно пуховая подушка, лежала на руках у юноши. Ее веки трепетали, но она не открывала глаза полностью.
– Она устала, пока спасала нам жизнь, – ответила Фэйли, прекратив осмотр его ран. Она повернулась к остальным, одетым в белое. – Аравин, все вы, начинайте собирать остальных гай’шайн. Причем не только тех, кто поклялся мне в верности. Всех, кто сейчас носит белое. Нельзя никого оставлять. Перрин, какое направление безопаснее всего?
– Север, – ответил он. – Туда безопаснее.
– Скажите, чтобы все шли на север, – продолжила Фэйли. – Соберите телеги, фургоны, вьючных лошадей и погрузите на них все, что вы сочтете необходимым. Поторапливайтесь! – Люди тут же зашевелились. И побежали. – Нет, ты останешься здесь, Алдин. Майгдин все еще нужна твоя помощь. Ты тоже останешься, Аллиандре. И Аррела. Ласиль нужно плечо, чтобы выплакаться.
Перрин усмехнулся. Окажись его жена посреди дома, охваченного пламенем, она тут же начнет хладнокровно руководить тушением пожара. И она его потушит! Наклонившись, он вытер кинжал о куртку зеленоглазого мужчины, а потом убрал оружие обратно в ножны. Молот тоже стоит тщательно обтереть. Он старался не думать о том, что он вытирает о куртку мертвого врага. Пламя больше не полыхало в его крови. От лихорадочного трепета не осталось и следа, только усталость. Раны начинали ныть.
– Можете отправить кого-нибудь в крепость, чтобы сказать Бану и Сеонид, что пора выходить? – осведомился он, когда молот занял свое законное место в петле на поясе.
Фэйли изумленно воззрилась на него:
– Они в крепости? Как? Почему?
– Разве Алис не передала тебе? – до того, как Фэйли попала в плен, разозлить его было куда труднее. Сейчас же ярость бурлила в нем. Словно расплавленный добела металл. – Она обещала взять тебя с собой, когда будет уходить, и обещала передать тебе, что нужно идти в крепость, как только увидишь туман над холмами и услышишь вой волков среди бела дня. Я готов поклясться, она прямо так и сказала. Сгори я на месте, Айз Седай нельзя доверять!
Фэйли перевела взор на западную гряду холмов, где все еще держался туман, и поморщилась:
– Не Алис, Перрин. Галина. Если только это не очередная ложь. Это может быть только она. И она, скорее всего, из Черной Айя. О, мне просто не терпится узнать ее настоящее имя. – Она пошевелила левой рукой и вздрогнула. Так значит ей все-таки причинили боль! Перрин был готов убить того здорового Шайдо еще разок. Однако, ушиб едва ли мог остановить Фэйли. – Тэрил, выходи оттуда. Я видела, как ты выглядываешь из ворот.
Тощий парнишка, потупившись, вышел из-за угла:
– Отец наказал мне остаться и присматривать за вами, миледи, – он произнес это с таким сильным акцентом, что Перрин не сразу разобрал слова.
– Пусть так, – твердо сказала Фэйли, – а сейчас со всех ног беги в крепость и передай всем, кого ты там найдешь, что лорд Перрин ждет их здесь. Беги. Скорее.
Мальчишка приложил руку ко лбу и опрометью бросился прочь.
Где-то через четверть часа он вернулся, тоже бегом. За ним спешили Сеонид, Бан и все остальные. Бан, выставив ногу, поклонился Фэйли и тихо пробормотал, как он счастлив снова лицезреть ее, после чего приказал двуреченцам выстроиться вдоль ворот полукругом и, воткнув алебарды в землю, взять луки наизготовку. Отдавая команды, он не повышал голос. Видимо, он тоже взялся придать своим манерам некоторый блеск. Селанда и остальные люди Фэйли столпились вокруг нее, наперебой вещая, как же они разволновались, когда их госпожа не появилась в крепости после воя волков.
– Я пойду к Масури, – объявил Кирклин с некоторым вызовом. И не дожидаясь ответа, схватил свой меч и побежал вдоль стены на север.
Увидев Майгдин на руках у высокого молодого человека, Талланвор взвыл, но его тут же успокоили, сказав что она просто очень утомлена. Он забрал ее и отнес в сторону, шепча на ухо ласковые слова.
– Где Чиад? – спросил Гаул. Выяснив, что ее не было с Фэйли, он закрыл лицо вуалью. – Девы обвели меня вокруг пальца, – сказал он решительно, – но я все равно найду ее раньше, чем они.
Перрин схватил его за руку:
– Вокруг полно тех, кто может принять тебя за Шайдо.
– Я должен отыскать ее первым, Перрин Айбара, – в голосе айильца, в его запахе было что-то, что Перрин мог бы назвать страданием сердца. Он понимал, что значит думать о том, что любимая женщина может быть потеряна навсегда. Он отпустил рукав Гаула, и мужчина бросился прочь сквозь линию лучников, сжимая в руках копье и щит.
– Я пойду с ним, – усмехнулся Илайас. – Может, мне удастся уберечь его от неприятностей. – Обнажив длинный клинок, – тот самый, за который волки прозвали его Длинный Клык, – он последовал за рослым айильцем. Если уж эти двое не смогут выбраться благополучно, то это никому не под силу.
– Раз уж ты закончил болтать, может постоишь хоть пару секунд спокойно, чтобы я могла тебя Исцелить? – обратилась Сеонид к Перрину. – Тебе это явно не помешает.
Фурен и Терил стояли у нее за спиной, положив руки на рукояти мечей и бдительно осматривая окрестности. Всем видом они будто хотели сказать: кольцо двуреченцев – это хорошо, но за безопасность Сеонид отвечают именно они. Эти двое напоминали пару леопардов, охраняющих домашнюю кошку. Вот только Сеонид – отнюдь не домашняя кошечка.