– Сначала осмотри Фэйли, – заупрямился он. – У нее что-то с рукой.
Фэйли беседовала с Аллиандре, причем обе явно были так рассержены, что будь у них хвосты, они наверняка стояли бы трубой. Понятно, что женщины злятся на Алис. Или на Галину, как бы ее там ни звали.
– Что-то я не вижу, чтобы она истекала кровью, словно резаная свинья! – Сеонид положила руки ему на голову, и Перрин почувствовал знакомую волну холода, будто его внезапно окунули в ледяной пруд. У него перехватило дыхание, он вздрогнул, руки непроизвольно дернулись, однако, когда Айз Седай отпустила его, ничто, кроме перемазанного кровью лица и испачканных штанов и куртки, не напоминало о его ранах. И ко всему прочему появилось ощущение, что он готов в одиночку съесть целого оленя.
– Что? – миниатюрная Зеленая повернулась к Фэйли. – Вы там упомянули Галину Касбан?
– Я не знаю ее полного имени, – ответила Фэйли. – Круглолицая Айз Седай с пухлыми губами, черными волосами и большими глазами. В какой-то степени красивая, но малоприятная женщина. Вы знаете ее? Мне кажется, она из Черной Айя.
Сеонид напряглась, ее руки машинально теребили юбку:
– По описанию очень похоже на Галину. Из Красной Айя. Действительно, малоприятная особа. Но откуда такие выводы? Не стоит бросаться такими обвинениями в адрес сестры, пусть даже такой, как Галина.
Когда Фэйли поведала, как развивались события с ее самой первой встречи с Галиной, на Перрина снова нахлынула кипучая ярость. Эта женщина шантажировала его жену, угрожала ей, лгала и, наконец, пыталась ее убить! Он так гневно сжал кулаки, что затряслись руки.
– Да я сверну ей шею, как только доберусь до нее, – прорычал Перрин, когда Фэйли закончила.
– Это тебя не касается, – резко возразила Сеонид. – Галина должна быть подвергнута допросу в присутствии трех сестер. А при таких обстоятельствах дела они обязательно должны быть Восседающими. А то даже стоит привлечь весь Совет Башни. Если ее признают виновной, то ее ждет усмирение и казнь, однако это право принадлежит Айз Седай.
– Если? – не веря своим ушам, переспросил он. – Ты же слышала, что рассказала Фэйли. Разве могут быть еще сомнения?
Должно быть, у него был очень грозный вид, потому как Фурен и Терил встали по бокам Сеонид, держа руки на рукоятях мечей и впившись пронзительным взглядом в Перрина.
– Она права, Перрин, – мягко проговорила Фэйли. – Когда Джака Коплина и Лена Конгара обвинили в краже коровы, ты знал, что украли ее они. И тем не менее ты настоял на том, чтобы мастер Тэйн доказал их вину и только потом позволил Совету Деревни их выпороть. В случае с Галиной это так же важно.
– Совет не стал бы пороть их без суда и следствия, что бы я ни наговорил, – пробубнил он. Фэйли засмеялась. Она смеется! Свет, как же здорово снова слышать ее смех. – Уф, ладно. Галина принадлежит Айз Седай. Но если они не накажут ее, как следует, то я займусь ею сам. Пусть только попадется мне на глаза. Терпеть не могу тех, кто причиняет тебе боль.
Сеонид фыркнула, от нее пахло неодобрением:
– Что не так с вашей рукой, миледи?
– Сначала позаботьтесь об Арреле, пожалуйста, – попросила Фэйли. Айз Седай демонстративно закатила глаза и сжала голову Фэйли руками. Фэйли вздрогнула и выдохнула, причем резко. Не то чтобы у нее очень серьезная рана, но как бы то ни было, теперь у нее ничего больше не болит. Жена поблагодарила Айз Седай и отправила ее к Арреле.
И тут Перрин осознал, что взрывов больше не слышно. И правда, он не мог припомнить, что бы он слышал за последние несколько минут хоть один. Скорее всего, это хороший знак.
– Я должен выяснить, что происходит. Бан, будь с Фэйли и охраняй ее.
Фэйли воспротивилась его уходу в гордом одиночестве, и, когда, наконец, он согласился взять с собой десяток двуреченцев, из-за северного угла городской стены показался всадник в лакированных доспехах. Три тонких синих пера свидетельствовали о том, что это Тайли. Когда Генерал Знамени подъехала ближе, Перрин разглядел, что поперек седла ее высокого гнедого лежит обнаженная женщина. Причем лодыжки, колени, запястья и локти этой женщины были связаны. Длинные золотистые волосы, в которых запутались ожерелья и нитки жемчуга, едва не касались земли. Когда Тайли натянула поводья, одно из ожерелий с крупными зелеными камнями в золотой оправе соскользнуло в грязь. Сняв свой странный шончанский шлем руками в латных перчатках, Генерал Знамени положила его на выпяченный зад женщины.
– Отличное оружие эти ваши луки, – заявила она, растягивая слова и поглядывая на двуреченцев. – Мне бы хотелось, чтобы и у нас были такие. Кирклин сообщил мне, где вас найти, милорд. Шайдо начали сдаваться. Люди Масимы держались до последнего, большая их часть погибла или умирает. Дамани превратили гряду в смертельную ловушку, в которую лишь сумасшедший решится сунуться. И что самое главное, сул’дам уже надели ай’дам где-то на две сотни женщин. От вашего холодного чая большинство не может даже стоять без посторонней помощи. Мне придется послать за то’ракеном, чтобы всех их вывезти.
Сдавленное рычание вырвалось из горла Сеонид. Ее лицо оставалось невозмутимым, но в ее запахе сквозила острая, как кинжал, ярость. Она так неистово смотрела на Тайли, словно вознамерилась прожечь в ней дыру. Тайли не обратила на это ни малейшего внимания и лишь слегка покачала головой.
– Это уже после того, как я и мои люди покинем это место, – сказал Перрин. Соглашение он заключал с ней. Не хочется рисковать и заключать его с кем-нибудь еще. – Каковы наши потери, не считая людей Масимы?
– Свет! – воскликнула Тайли. – Ваши стрелки и дамани просто зажали их, Шайдо даже не смогли подобраться поближе. Что-то не припомню, чтобы еще какой-нибудь план битвы осуществлялся так же гладко. Если мы потеряли хотя бы сотню на двоих, я буду сильно удивлена.
Перрин вздрогнул. Действительно, в сложившихся обстоятельствах, это и правда небольшие потери, однако среди погибших могли оказаться двуреченцы. И не важно, знает он их лично или нет, отвечать за них придется ему.
– Вы не знаете, где Масима?
– Он сейчас вместе с тем, что осталось от его армии. Должна признать, он совсем не трус. Он и его две сотни – хотя, теперь уже, наверное, одна – отрезали Шайдо путь к гряде.
Перрин сжал зубы. Значит, с Масимой все в порядке, и он все так же окружен своими оборванцами. Совершенно понятно, кого станут слушать прихвостни Масимы, – своего предводителя или Перрина, – по поводу неожиданного нападения Айрама. В любом случае вряд ли этот сброд выдаст своего вождя для суда.
– Нам пора выдвигаться, пока сюда не нагрянули остальные. Если Шайдо поймут, что подкрепление уже близко, они могут забыть о сдаче. Кто ваша пленница?
– Севанна, – холодно ответила Фэйли. От нее пахло ненавистью так же сильно, как когда она говорила о Галине.
Златовласая женщина выгнулась и стряхнула волосы с лица, потеряв при этом еще парочку ожерелий. Ее глаза, неотрывно смотревшие на Фэйли, напоминали два зеленых угля. Кляп из тряпок затыкал рот пленнице. От нее прямо несло гневом.