– Вы хотели встретиться со мной не без причины, – напомнила Илэйн. – Но если вы пришли только затем, чтобы бросаться оскорблениями… – Она не стала договаривать. У нее были свои причины желать этой встречи. Если бы они попросили ее прийти к ним, она бы так и поступила. И не стала бы требовать охранную грамоту. Почувствовав, как узы наполняются гневом, она собрала всю свою волю. Бергитте хмуро смотрела на Эллориен, ее взгляд был остр, словно кинжал. Если они начнут подпитывать вспыльчивый характер друг друга… Не стоит думать об этом. Не здесь и не сейчас.
Эллориен собралась было снова что-то изречь, но Луан оказался проворнее:
– Мы пришли просить о перемирии, Илэйн.
Молния осветила северные окна и витражи на потолке, но интервал между вспышкой и раскатом грома свидетельствовал о том, что сверкнула она на некотором расстоянии.
– Перемирие? А разве мы воюем, Луан? Кто-то еще объявил о своих притязаниях на трон, и я об этом не слышала?
Шесть пар глаз устремились на Дайлин, которая проворчала:
– Болваны. Я постоянно твердила вам, а вы не хотели мне верить. Но может быть, вы наконец поверите вот чему. После того как Сильвейз, Каринд и Лир обнародовали свою поддержку, я объявила о своей. Дом Таравин заявляет о поддержке Дома Траканд. Скоро весь Андор узнает об этом.
Эллориен побагровела от злости, однако даже гнев ее казался холодным. Аймлин сделала большой глоток из кубка. Она выглядела задумчивой. Легкое разочарование тронуло черты Арателле, но потом ее лицо вновь превратилось в не менее суровую маску, чем у Эллориен.
– Пусть так, – согласился Луан, – но мы все равно хотим… если не перемирия, то временного соглашения. – Он пригубил вино и печально покачал головой. – Даже если мы соберем все, что только можно, нам будет нелегко иметь дело с Порубежниками, а если мы не сможем объединиться, они просто разрежут Андор на две части, как только отправятся дальше. Честно говоря, я немного удивлен, что они так долго стоят на одном месте. Их люди, наверняка, уже хорошо отдохнули, даже если до этого преодолели расстояние в тысячу лиг.
Вспышка молнии ярко озарила южную сторону, и гром прогремел так громко, что задребезжали стекла. На этот раз совсем рядом.
– Я сама полагала, что к этому времени они уже будут в Муранди, – ответила Илэйн. – Но, насколько мне известно, они остаются на одном месте, опасаясь, что если они подойдут слишком близко к Кэймлину, то начнется война. Поэтому, они, по всей видимости, ищут способ перебраться в Муранди по проселочным дорогам. А вы не хуже меня знаете, в каком они состоянии в это время года. Они вовсе не хотят войны. После того, как я позволила им пересечь Андор, они сказали мне, что ищут Дракона Возрожденного.
Эллориен издала нечленораздельный звук, слова вылетали у нее изо рта, словно льдинки:
– После того как что ты сделала? Сначала ты утверждаешь, что не вправе сидеть на троне. Пока. А теперь присваиваешь себе право!..
– Это право Айз Седай, Эллориен. – Илэйн подняла правую руку так, чтобы все присутствующие могли разглядеть кольцо Великого Змея у нее на среднем пальце. Ее собственный тон теперь был холоден, хотя она прикладывала массу усилий, чтобы избежать этого. – Я говорила с ними не как Дочь-Наследница и не как Верховная Опора Дома Траканд. Я говорила, как Илэйн, Айз Седай из Зеленой Айя. Если бы я этого не сделала, они сами обратились бы ко мне. У них было мало еды и фуража. Если бы я попыталась остановить их, или это сделал бы кто-нибудь другой, то действительно началась бы война. Они твердо намерены разыскать Возрожденного Дракона. Разразилась бы война, в которой Андор вряд ли одержал бы победу. Ты говоришь об объединении, Луан? Даже если мы соберем все силы Андора, быть может, их число и будет сопоставимо с количеством войск Порубежников, и пусть двое из троих наших солдат умеют обращаться с алебардой или копьем, однако большую часть жизни они провели за плугом. У них же каждый солдат – это боец, который служит уже не первый год и который в любой момент готов бесстрашно встретиться даже с троллоком. Так вот, вместо войны, которая потопила бы Андор в крови и принесла бы ущерб, который пришлось бы возмещать поколениями, Порубежники мирно пересекут нашу территорию. Я контролирую их действия. Они платят за еду и фураж, которые им так нужны, причем платят хорошо. – В более спокойной обстановке, будь перед нею другие собеседники, Илэйн была бы даже не прочь пошутить. Андорские фермеры бессовестно задерут цены, даже если покупателем будет сам Темный. – Самое плохое, что они сделали, это собственноручно высекли парочку конокрадов, притом, что по закону преступников следовало передать в суд. Но я не склонна винить их за это. А теперь скажи мне, Эллориен. Что бы ты сделала иначе и каким образом?
Эллориен моргнула, лицо ее было угрюмо. Она только фыркнула и отхлебнула из кубка.
– А что ты собираешься предпринять по поводу этой Черной Башни? – спокойно осведомился Абелль. – Я… подозреваю, у тебя и на этот счет есть план.
Он подозревает, что у нее есть другая причина позволить Порубежникам пересечь Андор? Что ж, пусть. Он же не высказывает свои предположения вслух. Пока он молчит, ее мотивы внешне полностью совпадают с интересами Андора. Да, это лицемерно, однако реалистично. Она честно рассказала о других своих мотивах, но эта причина, высказанная вслух, может многого ей стоить. Ей по-прежнему необходима поддержка еще одного Великого Дома, и все вело к тому, что этим Домом окажется Кандред, однако Данина никогда не примет ее сторону, если будет думать, будто Илэйн вынуждает ее к этому.
– Никакого плана нет, – ответила она. – Временами я отправляю туда Гвардейцев, чтобы они разведали, что творится в Черной Башне и напомнили там, что Башня стоит на андорской земле, и поэтому должна подчиняться законам Андора. Едва ли можно было бы предпринять что-нибудь иное, если бы вместо Черной, рядом с Кэймлином стояла бы Белая Башня.
Некоторое время все шестеро пристально смотрели на нее, не моргая.
– Дом Пендар объявляет о поддержке Дома Траканд, – внезапно заявил Абелль.
Следом за ним и Луан произнес:
– Дом Норвелин объявляет о поддержке Дома Траканд.
Наверху вспыхнула молния, осветив витражи на потолке.
Илэйн едва не покачнулась, однако сумела устоять на ногах.
Лицо Бергитте осталось невозмутимым, однако узы наполнило изумление. Вот и все. Теперь у Илэйн одиннадцать голосов, и трон – ее.
– Чем больше Домов окажут поддержку Илэйн, тем лучше для Андора, – голос самой Дайлин звучал несколько озадаченно. – Окажите поддержку Траканд вместе со мной.
Снова воцарилось молчание, на сей раз более долгое, чем до этого, – Верховные Опоры обменивались красноречивыми взглядами. Потом, один за другим, – Арателле, Пеливар и Аймлин объявили о своей поддержке Траканд. Однако, они сделали это ради Дайлин. Илэйн не должна забывать об этом. Быть может, со временем ей удастся завоевать их преданность, однако сейчас они поддержали ее только из-за Дайлин.