Генерал Знамени заткнула пальцем ухо и, не обращая внимания на латную перчатку, сделала вид, что прочищает его.
– У вас сильный голос, – сухо заметила она. Только теперь Генерал приняла знамя и аккуратно положила его на седло перед собой. Она больше не взглянула на него, но ее рука, возможно машинально, принялась теребить ткань. – И как же вы хотите мне помочь, милорд?
Мишима зацепился ногой за высокую луку седла и свесился вниз, чтобы подобрать упавший головной убор. Ветер прокатил шлем по примятой жухлой траве в сторону позиций Шончан. Со стороны деревьев донеслась короткая трель жаворонка, за ней еще одна и еще. Силы Шончан отходили. Коснулся ли их этот странный порыв ветра? Не важно.
– Людей у меня куда меньше, чем у вас, – признал Перрин, – и это, конечно, не вымуштрованные солдаты, но зато со мной Аша’ман и Айз Седай и еще Хранительницы Мудрости, которые тоже способны направлять. Вам понадобятся все они до единого.
Она открыла было рот, но он предупреждающе поднял руку:
– Я хочу, чтобы вы дали слово, что не станете надевать на них ошейники. – Он многозначительно взглянул на сул’дам и дамани. Сул’дам неотрывно глядела на Тайли, ожидая приказаний, а сама лениво поглаживала другую женщину по волосам, словно кошку. А Нори едва ли не мурлыкала! Свет! – С вас слово, что вы их не тронете, всех, кто носит в лагере белое одеяние. В любом случае большая их часть не Шайдо, а те Аийл, что есть среди них, – мои друзья.
Тайли покачала головой:
– Странные у вас друзья, милорд. Тем не менее тех жителей Кайрена и Амадиции, что попадались нам в отрядах Шайдо, мы отпускали на свободу, правда, большинство кайриэнцев, оказавшись на воле, терялись и не знали, что делать. Из людей в белом мы оставляем себе только Аийл. Из гай’шайн получаются чудесные да’ковале, не в пример всем остальным. И все же я согласна оставить в покое ваших друзей. И ваших Айз Седай и Аша’мана. Очень важно положить всему этому конец. Скажите мне, где они, и я начну учитывать вас в своих планах.
Перрин пальцем потер переносицу. Едва ли многие из тех гай’шайн были Шайдо, но он вовсе не собирался сообщать ей об этом. Пусть у них останется шанс получить свободу по истечении года и одного дня.
– Боюсь, это будет все же мой план. Севанна – крепкий орешек, но я нашел способ с ней разобраться. У нее где-то сто тысяч Шайдо, и она продолжает набирать еще и еще. Пусть не все из них алгай’д’сисвай, но любой взрослый, если понадобится, возьмет в руки копье.
– Севанна. – Тайли расплылась в довольной улыбке. – Это имя нам знакомо. Мне бы очень хотелось представить Севанну из Джумай Шайдо Капитану-Генералу. – Ее улыбка потухла. – Сто тысяч – это куда больше, чем я ожидала, но это не значит, что я не смогу с ними справиться. Мы уже встречались с этими Аийл в Амадиции. Правда, Мишима?
Возвращающийся к ним Мишима рассмеялся, но смех получился резким, в нем не было веселья:
– Что верно – то верно, Генерал Знамени. Они яростные вояки, дисциплинированные и умелые, но и на них можно найти управу. Нужно окружить один из их отрядов тремя или четырьмя дамани и давить до тех пор, пока не сдадутся. Грязноватое дельце, ничего не скажешь. С ними их семьи. Но при таком условии они сдаются не в пример быстрее.
– Насколько я понимаю, у вас около десятка дамани, – проговорил Перрин. – Но смогут ли они противостоять четыремстам Хранительницам Мудрости, каждая из которых способна направлять?
Генерал Знамени нахмурилась:
– Вы уже не первый раз упоминаете Хранительниц Мудрости, способных направлять. В каждом отряде, что нам попадался, были свои Хранительницы. Но ни одна из них не могла направлять.
– Потому что все, что у них есть, сейчас с Севанной, – ответил Перрин. – По крайней мере три сотни, а может, и все четыре. Те Хранительницы Мудрости, что находятся со мной, уверены в этом.
Тайли и Мишима переглянулись, Генерал Знамени вздохнула. Мишима выглядел угрюмым.
– Что ж, – произнесла она, – приказы приказами, но теперь вряд ли удастся закончить все по-тихому. Придется потревожить Дочь Девяти Лун, даже если мне потом нужно будет оправдываться перед Императрицей, да живет она вечно. А наверняка придется.
Дочь Девяти Лун? Судя по всему, какая-то высокопоставленная дама у Шончан. Но каким же образом ее собираются потревожить?
Мишима поморщился. Вместе со всеми шрамами, пересекавшими его лицо, зрелище получилось не из приятных.
– Я читал, что при Семаларене с каждой стороны было по четыре сотни дамани, и вышла бойня. Половина Императорской армии полегла на поле боя, а повстанцы потеряли добрые три четверти.
– И все же, Мишима, нам придется пойти на это. Или это сделают за нас. Ты сможешь избежать извинения, а я нет. – О Свет, что же такого ужасного в извинении? От женщины пахло… смирением. – К сожалению, на то, чтобы собрать достаточное количество солдат и дамани и вскрыть этот нарыв, уйдут недели, если не месяцы. Благодарю вас за предложенную помощь, милорд. Я запомню. – Тайли протянула свернутое знамя. – Возьмите это, так как я не могу обеспечить выполнение своей части сделки, а могу лишь дать совет. Быть может, сейчас перед Непобедимой армией стоят другие задачи, но мы не хотим, чтобы кто-то воспользовался временным преимуществом и провозгласил себя королем. Мы хотим вернуть эту землю, а не раздробить ее на куски.
– А мы хотим эти земли сохранить, – гневно вступила Берелейн, заставив свою лошадь преодолеть те шесть шагов, что отделяли ее от Шончан. Животному только того и надо было, оно хотело скакать, скакать прочь от этого жуткого ветра, так что женщине пришлось приложить усилия, чтобы с ним справиться и заставить остановиться. Даже ее запах был пропитан гневом. Никакого терпения. От нее пахло так же, как от волчицы, защищающей своего раненого самца. – Я слышала, что Непобедимую армию зря так называют. Что Возрожденный Дракон разгромил вас на юге. И почему же вы думаете, что Перрин Айбара не сумеет сделать то же самое?
Свет, а он-то беспокоился о горячности Айрама!
– Я не собираюсь никого громить, кроме Шайдо, – твердо заявил Перрин, отгоняя образ, который начал формироваться у него в мозгу. Он сложил руки на луке седла. Ходок наконец-то успокоился. Жеребец время от времени все так же подрагивал, но больше не выкатывал глаза. – Есть способ сделать это, причем тихо, так что вам не придется приносить извинения. – Раз это так важно для нее, он готов это использовать. – Дочь Девяти Лун может продолжать пребывать в покое. Я же говорил, что все спланировал. Талланвор рассказал мне, что у вас есть что-то вроде чая, после которого женщина, способная направлять, валится с ног.
Секунду спустя Тайли снова положила знамя на седло перед собой и внимательно оглядела собеседника.
– И женщина, и мужчина, – произнесла она наконец. – Я слышала истории, что с помощью этого чая поймали несколько мужчин. Но каким же образом вы предполагаете напоить им четыре сотни женщин, окруженных четырьмя сотнями Аийл?