По мере продвижения вперед ферм и оливковых рощ становилось все больше и больше, а вскоре они и вовсе потянулись сплошной чередой по обеим сторонам дороги, оттеснив лес на милю вглубь холмов. И наконец к полудню труппа достигла процветающего города, побольше даже, чем Джурадор. Длинный торговый караван, состоящий из фургонов с холщевой крышей, как раз въезжал в главные ворота, у которых с алебардами наперевес стояли шестеро стражников в блестящих конических шлемах и кожаных доспехах. Еще несколько человек с арбалетами занимали пост на привратных башнях. И даже если лорд Мадерина, некий Натин Сармэйн Вендаре, и ожидал опасности извне, то солдаты были выставлены скорее для вида. Фермы и оливковые рощи подходили к стенам города вплотную – весьма пагубная практика, которая может дорого стоить в случае реального нападения. Люка пришлось торговаться с фермером за право остановиться на неиспользуемом пастбище, и он вернулся, ворча, что этой сделкой он подарил этому пройдохе еще одно стадо коз, а то и два. Но вскоре началась установка холщевой стены, и Люка принялся бегать вокруг, подгоняя всех и вся. Они будут выступать сегодня вечером и уже завтра тронутся дальше в путь. С самого раннего утра. Никто не жаловался и не сотрясал воздух впустую. Чем дальше – тем лучше.
– И не рассказывайте никому о том, что видели, – предупредил Люка в очередной раз. – Нам не встречалось ничего необычного. Мы же не хотим распугать посетителей.
Артисты смотрели на него как на сумасшедшего. Никто и думать лишний раз не хотел о тающей деревне или о коробейнике, не говоря уже о том, чтобы судачить об этом.
Мэт в одной рубашке и штанах сидел у себя в палатке, ожидая, когда Том и Джуилин вернутся из города – они отправились разузнать, есть ли поблизости Шончан. Он лениво перекатывал по небольшому столу игральные кости. Сначала выпадали крупные комбинации, а потом вдруг несколько раз подряд он выкинул пять единиц. Большинство считает Глаза Темного неудачным раскладом.
Селусия откинула клапан входа и вошла внутрь. Несмотря на то что на ней была простая коричневая юбка для верховой езды и белая блуза, она напустила на себя вид королевы, входящей в стойло. Причем, судя по выражению ее лица, в весьма грязное стойло, хотя даже мама Мэта осталась бы довольна работой этих двух чистюль – Лопина и Нерима.
– Она желает тебя видеть, – безапелляционно заявила она, проверяя, хорошо ли цветастый шарф скрывает ее короткие золотистые волосы. – Пойдем.
– И что же она от меня хочет на сей раз? – поинтересовался Мэт, водружая локти на стол. Для вящего эффекта он вытянул ноги и скрестил их. Если ты дашь женщине понять, что готов вскакивать по первому зову, ты никогда больше не выберешься из-под ее каблука.
– Она сама все расскажет. Ты теряешь время, Игрушка. Она будет недовольна.
– Если Сокровище полагает, что я прибегу, стоит ей только шевельнуть пальчиком, то путь привыкает быть недовольной.
Поморщившись – если ее госпожа терпела это прозвище, то Селусия считала его личным оскорблением, – она сложила руки под внушительным бюстом.
Яснее ясного, что она собирается ждать здесь до тех пор, пока он не соизволит пойти с ней, и у Мэта появилась мысль потянуть время подольше. Он запустил кубики по столу. Глаза Темного. Ха! Еще один бросок – кости покатились по столешнице, одна остановилась у самого края. Глаза Темного. С другой стороны, ему все равно сейчас нечего делать.
Однако, вопреки всему, Мэт нарочито неторопливо натянул камзол из добротного бронзового шелка. К тому моменту как он потянулся за шляпой, Селусия принялась топать ножкой от нетерпения.
– Ну, и чего мы ждем? – усмехнулся он.
Селусия зашипела. Она приподняла ткань входа, но продолжала шипеть, словно кошка.
Когда Мэт вошел в фиолетовый фургон, Сеталль и Туон сидели на одной из кроватей и разговаривали, но как только Мэт переступил порог, беседа оборвалась. Женщины смерили его взглядом. Так, значит, предметом их беседы был Мэт Коутон. Волосы у затылка встали дыбом. Понятное дело, Туон задумала то, что Мэт не одобрит. И, понятное дело, она собирается добиться желаемого. Стол был поднят к потолку; Селусия протиснулась внутрь и заняла место подле Туон, которая как раз пересела на табуретку. Ее личико было сурово, большие удивительной красоты глаза смотрели строго. Повесить всех пленников, немедленно.
– Я хочу побывать в общем зале постоялого двора, – заявила она. – Или таверны. Я никогда не бывала внутри. Ты сводишь меня туда в этом городе, Игрушка.
Мэт позволил себе дышать:
– Ну, это несложно. Как только Том и Джуилин удостоверятся, что это безопасно.
– Это, должно быть, действительно омерзительное место. Из тех, что называют притонами.
У него отвисла челюсть. Омерзительное? Притоны – это самое омерзительное из омерзительного, грязные, плохо освещенные. Там эль и вино стоят гроши, но и этого много за то пойло, что там подают, еда еще хуже, и каждая женщина, устроившаяся у тебя на коленях, норовит залезть тебе в карман или срезать кошелек. Или и того хуже – она поставила на лестнице двух здоровенных детин, которые тюкнут тебя по голове, когда ты направишься в ее комнатушку. В любой час дня и ночи ты услышишь там перестук игральных костей, которые решают исход тысячи разнообразных игр, причем, несмотря на окружение, ставки оказываются вовсе не маленькими. Нет, золото тут не в ходу – только полный идиот станет звенеть золотом в притоне, – но серебро частый гость на столах. Некоторые игроки готовы добыть себе монету любым способом, зачастую не самым честным, и за такими следят не менее пристально, чем за головорезами и убийцами, которые подкарауливают пьяных среди ночи. В каждом притоне обычно держат двух или трех вышибал с дубинами, чтобы охлаждать пыл особо буйных, и эти парни честно отрабатывают свое жалование. Обычно они не позволяют завсегдатаям убивать друг друга, но когда такое случается, то труп выволакивают через черный ход и бросают в какой-нибудь аллее или на мусорной куче. Причем даже после убийства спиртное продолжает литься рекой, а азартные игры идут своим чередом. Вот что такое притон. Откуда она вообще узнала о таких местах?
– Это вы вбили эту дурацкую идею ей в голову? – напустился Мэт на Сеталль.
– Свет, как ты мог подумать? – всплеснула руками та, глядя на него широко распахнутыми глазами. Так обычно поступают женщины, когда прикидываются невинными овечками. Или когда хотят, чтобы ты подумал, что они прикидываются. Просто так, чтобы в очередной раз ввести тебя в ступор. Мэт никак не мог понять, зачем такие хитрости. Женщины и так постоянно вводят его в ступор, даже не прилагая особых усилий.
– Об этом не может быть и речи, Сокровище. Стоит мне только появиться в притоне с такой, как ты, на меня только за час шесть раз набросятся с ножом. Если я протяну так долго.
Туон довольно улыбнулась. Лишь на мгновение, но улыбка была определенно довольной.
– Ты так думаешь?
– Это факт.
И снова эта восторженная улыбка. Восторженная! Проклятая женщина просто жаждет увидеть драку на ножах с его участием!