Внезапно Тревер, сжимающий рычаги управления терпящего бедствие корабля, заметил под собой странную область. Сначала это напоминало красный туман, но потом, когда он приблизился, он смог рассмотреть возвышающиеся от поверхности планеты скрюченные массивные формирования ржавых, оранжевых и золотистых оттенков. Это было странно и устрашающе красиво.

Корабль дрожал и стонал, потом начал заваливаться на правый борт. Тревер был вынужден вывести на максимум отказывающие двигатели, чтобы избежать столкновения с одним из высоких кристаллических формирований, и теперь ему приходилось туго: корабль, надсадно воя двигателями, кренился и терял скорость, сам же он отчаянно искал хоть какое-нибудь место для посадки.

Это место казалось галактически удачным. И безопасным — до тех пор, пока вы не направлялись прямо к этим древовидным формам. Здесь была своя собственная погода. В каньонах между кристаллическими нагромождениями выли ветры; один из подобных воздушных потоков ударил в борт корабля, заставив Тревера завопить, когда металл обшивки заскрежетал по камню.

Он должен был посадить корабль. Он должен был сделать это, и быстро — иначе он погибнет.

Корабль снижался, Тревер отчаянно искал ровное место. Одно крыло судна зацепило за кристаллическое образование, и уже весь пульт замигал тревожными красными огоньками.

«Только продержись», — пробормотал Тревер.

Боком несясь над поверхностью, он наконец-то увидел внизу небольшое ровное место. И вспомнил одну из уловок Феруса. Он выключил двигатели, резко крутанул корабль вправо, скрестил пальцы, взвыл со страху и вцепился в рычаги. Судно задрожало, заскрипело — и камнем рухнуло вниз.

Секунды невесомости — и жесткое приземление. Зубы Тревера клацнули, прикусив губу. Он услышал жуткий скрежет рвущегося металла, судно развернулось ещё на четверть круга вокруг своей оси и остановилось. Задымившись, окончательно накрылись двигатели.

Но сам он, однако, был все еще жив. Кажется.

Треверу потребовалось несколько минут, чтобы снова обрести способность двигаться. Его трясло. Дрожащими пальцами он приложил к прокушенной губе край туники.

— Возьми себя в руки. Ты в безопасности, — сказал он вслух сам себе. Это навалившееся на него состояние ужаса привело его в замешательство: он много через что прошел в последнее время, сопровождая Феруса в его рискованных начинаниях. И считал себя храбрым. Но, кажется, он недооценил того, сколько его храбрости было заимствовано от Феруса…

Он поднялся и осмотрелся. Корабль был практически разрушен. Неповрежденной осталась кабина, но он понимал, что ещё могли возникнуть проблемы с рампой. Если система её выдвижения тоже вышла из строя, это будет немалой неприятностью.

Он нажал кнопку. К его облегчению, рампа пошла вниз. Не полностью, но это уже не было проблемой. Он выбрался из кабины и спрыгнул вниз. Поверхность земли здесь была похожа на транспаристил — такая же гладкая и холодная.

Флэйм дала Том'е координаты места, где она планировала приземлиться и сообщила, что будет ждать там в течение по крайней мере двух часов — на тот случай, если Тома сможет отправить кого-то на встречу с ней. Эти два часа уже полчаса как прошли, но Тревер надеялся, что Флэйм все же подождет ещё немного. Он достал свой датапад и уточнил координаты.

Датчики температуры поверхности, установленные в его корабле подготовили его к жаре, но здесь, в Кристаллическом Лесу, было прохладно. Тревер шел как мог быстро. Вокруг была тишина. В Кристаллическом Лесу не могли жить никакие существа — здесь не было ни растительности, ни воды. Тревер только надеялся, что его поиски Флэйм окажутся недолгими: от этого места ему уже становилось не по себе.

Внезапно тишина была нарушена негромким рокотом, в котором он тут же признал звук двигателя спидера. Тревер хотел броситься вперед, но жизнь приучила его к осторожности. Поэтому он скользнул за одну из кристаллических друз и стал ждать.

Между гигантскими сростками кристаллов летели два аэроспидера. С четыремя имперскими штурмовиками в каждом. Тревер мог с уверенностью сказать, что они кого-то выслеживали. Но вот они резко свернули вправо и понеслись прочь.

А через секунду он услышал звук другого спидера. Тревер вжался в кристалл, чувствуя спиной все его выступы.

Серебряное скоростное авто мчалось на большой скорости. Он мельком смог заметить лишь черный комбинезон пилота и блеснувший на солнце лётный шлем.

Это должна была быть Флэйм.

Тревер вынужден был рискнуть. Он вышел из-за кристаллического формирования и попытался подать сигнал пролетевшему спидеру с помощью фонарика, нашедшегося в его сервисном поясе, но было уже поздно. Спидер заложил рискованный поворот вокруг кристаллической раскоряки в десять метров шириной — и исчез.

Тревер прыгнул обратно к скале, но опоздал — Имперские спидеры уже развернулись. Он кинулся прятаться, но один из них уже мчался прямо к нему.

Он был обнаружен.

Глава 7

Поговорить, значит… Ферус едва уберег физиономию от столкновения со стеной дома. В шею уперся ствол бластера. Собеседник не церемонился, или же просто не очень себе представлял, чем бластер отличается от штыка…

— Вы думаете, мы глупы? — поинтересовался он у Феруса.

— «Мы» — это кто? — не удержался тот.

Ствол бластера дернулся. Собеседник, похоже, вознамерился проткнуть его шею насквозь; Ферус постарался не вздрогнуть. Происходящее уже начинало раздражать его. По-хорошему говоря, он в секунды мог разоружить этого деятеля, но понимал, что подобная агрессия сейчас лишь повредит делу.

— Вы думаете, мы глупы? — повторил его противник.

— Нет. Я не думаю, что вы глупы. Ну, разве что манеры так себе… Если бы я думал, что вы глупы, я бы не стал вас искать.

— То есть вы признаете, что пытались выследить нас, — ствол бластера убрался из шеи и ткнулся в затылок, — Вы — агент Империи.

— Ладно, — согласился Ферус, — Формально это так. Я понимаю, звучит плохо. Но это не значит, что я не мог бы помочь вам.

Его собеседник недоверчиво хмыкнул.

— Я вынужден вас убить.

— Но тогда вы не узнаете, зачем я вас искал. Почему бы вам не выслушать меня, и только потом стрелять, если уж вам так хочется?

— Потому что у меня нет времени на пустые разговоры.

Но Ферус чувствовал, что, несмотря на жесткие интонации, его противнику совсем не хотелось убивать. Он отнюдь не был закоренелым убийцей.

— Возможно, было бы проще, если бы я представился.

— Я знаю, кто вы. Ферус Олен.

— Я был одним из основателей движения «Одиннадцати» на Беллассе.

— Я слышал о Ферусе. Но я никогда не видел его.

— И вы думаете, что я — самозванец.

— Я думаю, Империя вполне способна на подобное. Меня предупредили о вас.