– Скажите, как добраться до Западного вокзала?
* * *
Денег было немного – из тех, что было при ней в тот день… позавчера? Неужели только позавчера? Но должно хватить, если не брать билет на экспресс, а поехать с тремя пересадками… Агата стояла перед светящейся схемой автодорог, изобретая собственный маршрут, как вдруг почувствовала, что за ней наблюдают. Не сводя глаз со схемы, чуть отступила назад, за огромного сопящего дядьку. Зыркнула по сторонам. Обычная толчея вокзала. Пассажиры с вещами. Ревущий ребенок. Ругань возле кассы. В широких дверях зала ожидания стояли двое мужчин и оглядывали людей. Вещей при них не было. Даже маленькой барсетки. Агата втянула голову в плечи. Похвалила себя, что надела кепку с большим козырьком. Хотя лучше всего, конечно, подошла бы шапка-невидимка… Может, они просто кого-то встречают? Агата покосилась из-под козырька. Один смотрел прямо на нее. Сказал что-то второму и двинулся вперед. Агата попятилась, натыкаясь спиной на снующих туда-сюда людей. Затравленно огляделась. В дальнем конце зала из-за жары открыто огромное окно. Падать невысоко. Если только она успеет…
– Агата!
Агата запетляла между людей.
– Агата, стой! – Топот приближался.
Мужчина, сидевший на скамье неподалеку, свернул газету – и встал, столкнувшись с бегущим по рядам парнем.
– Уй! – Он ухнул от боли и немедленно сгреб парня за грудки. – Смотри, куда прешь!
– Извини, друг… да пусти ты меня!
– Пусти! – Мужчина с силой толкнул его – так что тот налетел спиной на целое семейство, нагруженное уймой коробок и корзин. Завопили женщины, второй ловец сделал отчаянный прыжок в сторону – и поскользнулся на раскатившихся яблоках.
Мужчина увидел, что девочка перемахнула через широкий подоконник, и, похлопывая себя по бедру газетой, вышел из вокзала.
Агата приземлилась не слишком удачно – в голову через позвоночник дало током, – пригнулась, как под обстрелом, и, не оглядываясь, понеслась вправо, где больше народу. Быстрее, быстрее! Она тут ничего не знает, но если смешаться с базарной толпой, переждать за каким-нибудь киоском…
– Не так быстро!
– А!
Ее схватили за локоть с такой силой, что затрещал и рукав куртки, и сама рука. Агата, взвизгнув, замолотила поймавшего свободной рукой, а когда он перехватил вторую руку, с остервенением принялась пинать его в голень. Мужчина зашипел, сгреб ее в охапку, притиснул к себе с силой – так что Агата чуть не расплющила нос об его грудь. Услышала над ухом:
– Уймитесь, Мортимер!
Прокусить толстый свитер было нелегко, но Агата очень постаралась. Услышала удивленный возглас – и на секунду получила чуток свободы. Раскрыла рот, собираясь завизжать так, чтобы у всех перепонки полопались…
Челюсти с дребезгом захлопнулись.
Потирая грудь, на нее смотрел Келдыш.
…Теперь уже ему пришлось подхватывать Агату, потому что у нее подогнулись коленки.
– Так-то лучше!
На счет «раз» он отшвырнул ее кепку в сторону, на счет «два» – поменял стекла очков на модные красные, на счет «три» – содрал заколку и больно растрепал волосы, мимоходом заменив их цвет на ярко-рыжий. На счет «четыре», крепко обхватив за плечи, уже вел прочь от вокзала – вроде бы и не торопясь, но как-то очень быстро. Уткнувшись носом в его свитерный бок, Агата еле успевала перебирать ногами. Косилась по сторонам – вокруг было полно девушек в таких же джинсовых куртках и штанах. Кое-кто – и в кепках…
Ту же самую картину увидели отчаянно крутящие головами незадачливые ловцы.
– Ты видишь ее?
– Ты видишь?!
Келдыш, не оглядываясь, свернул за угол, спустился по пандусу к автостоянке. Открыл дверцу маленького зеленого двухместного автомобиля – не запирал он его, что ли? – молча подтолкнул Агату на сиденье.
Машина осторожно и неторопливо вывернула со стоянки и влилась в многорядный поток, постепенно набирая скорость…
* * *
– Слушаю вас внимательно, Мортимер! – любезно сказал он. Машина стояла в тенистом стареньком дворике. Здесь были дети, бабушки, собаки – и никого подозрительного. Агата смотрела все еще диковато, но злость уже нарастала в ней, смешиваясь с непреходящим изумлением и радостью.
– Почему вы не умерли? – спросила требовательно.
У Келдыша дрогнули губы. С виноватостью развел руками:
– Ну, простите, не оправдал ваших ожиданий…
– Перестаньте! – прикрикнула на него Агата, и он умолк – от неожиданности. Агата взяла его за рукав свитера, потянула. Сильно дернула: – Я думала, вы убиты! А вы живы, вы здесь, в столице, и еще с этой своей издевательской улыбочкой…
– Издевательской? – невольно переспросил он.
– А то вы не знаете! Вы же на меня всегда смотрите как на какое-то противное… насекомое!
– Правда? – спросил он заинтересованно.
Агата энергично кивнула:
– И думаете – раздавить или еще поисследовать!
Теперь у Келдыша задрожали еще и крылья носа.
– Не поверите, Мортимер, вы первая, кто мне об этом говорит!
– Еще бы! – с презрением сказал Агата. – Все же так вас боятся! Ловец магов! Черный Ловец! Ведь вас так называют?
Мерцающая улыбка исчезла с лица Келдыша. Взгляд стал прежним – прицельным и отстраненным.
– Да-а, – сказал он слегка врастяжку. – Кое-кто меня называет именно так. И что вам еще обо мне рассказали?
Агата вдруг как-то разом устала.
– То, что вы должны были мне рассказать сами, – ответила вяло. – Вместо того, чтобы ходить столько вокруг да около, намекать и издеваться…
Келдыш потер лицо ладонями. Агата посмотрела внимательней – учитель казался осунувшимся. И тоже очень усталым.
– Мне показалось тогда – вы умерли…
– Мне тогда тоже так показалось.
– Почему… а как вы…
Келдыш откинул голову на спинку сиденья. Сказал, глядя в потолок:
– Просто они повторились. Применили то же заклинание, что и год назад.
– И что?
Он покосился.
– У нас… Ловцов образуется своего рода иммунитет к некоторым боевым заклинаниям… если мы выживаем, конечно. Я в прошлый раз выжил.
– Это что… как прививка?
Келдыш снова покосился – проверить, не издевается ли. Агата искренне пыталась понять.
– Пожалуй. Не скажу, что все прошло… а-а-а… безболезненно, но – я здесь, перед вами.
– Почему вы мне ничего не рассказали? О маме. О войне. Об отце… Почему?
Келдыш вздохнул.
– Вам знаком термин: тайна личности? Нет? А ведь он заложен в основу нашего правосудия! Хотя юридические основы вы должны изучать только в следующем году… Никто из родственников преступника, его потомков, его окружения не должен пострадать от общественного мнения. Вы бы хотели, чтоб в вас с детского сада тыкали пальцем: «А вон дочка той ведьмы, что уничтожила столицу»? Нет? Почему-то я так и думал.