– Чего ж вы, девчонки, никак не справитесь? – укорил актрис Кирсавин, – дело плевое.
– Сам играй, – огрызнулась грубиянка Лена, а Таисия быстро добавила:
– Режиссеру хочется, чтобы момент глотания выглядел натурально, а я, на его взгляд, неправильно губы складываю. Но он же крупным планом рот снимает, когда я понарошку пью.
– Попробуй по-настоящему, – посоветовал Костя.
– С ума сошел? – отмахнулась Таисия. – Не один дубль делаем, мне придется цистерну этой дряни выпить, что отнюдь не полезно.
– Ерунда, – начал уговаривать актрису Костя, – это совершенно безвредно.
– Лекарство не бывает безвредным, – резонно заявила Кира.
– Это просто сироп, один сахар, – соловьем пел Костя, которому страсть как хотелось побыстрей завершить нудную работу.
– Он синий, – упиралась Таисия, – значит, с красителем. И пахнет противно.
– Рыбой! Но совсем чуть-чуть.
– Фу, – скривилась Тася.
И тут в разговор вступила Лена:
– Костя прав, чего тут тухнуть? Отснялись, денежку получили, и адью. Так?
Кокетливо подняв бровь, Напалкова глянула на Кирсавина. Кира обозлилась. Похоже, Леночка решила отбить у нее Костю. Ну уж нет! Такой мужчина, хорошо зарабатывающий, на шикарной машине, с собственной квартирой, несмотря на молодой возраст, уже начальник, ей самой нужен. Костя очень далеко пойдет, это видно невооруженным глазом. Леночке ничего не обломится!
– Верно, – влезла Фомичева в разговор, – я тоже хочу поскорей освободиться, мы с Костей собрались на дачу. Правда, милый?
Напалкова покраснела, Кирсавин, не подозревая, что стал дичью, на которую ведут охоту сразу два стрелка, мирно кивнул. Тася заныла:
– Не получается у меня.
– Эка невидаль, сглотни слюну, – предложила Лена.
– Уже делала, – стонала Тася. – А режиссер недоволен, орет, мол, сироп тягучий, иначе пьется. Зануда! Откуда мне знать, как он пьется? Никогда подобное не хавала!
– Послушай, – оживился Костя, – попробуй чуть-чуть!
– Нет, – затрясла головой Тася. – Пакость вонючая!
– Думай о деньгах, – посоветовала Кира, – заплатят доллары.
– Не могу!
– Не капризничай, – сурово сказала Лена, – Костя дело говорит. Один раз попробуешь, поймешь, как сироп глотается, потом легко повторишь. Ну давай, Костик, наливай хрень в ложку.
Кира обозлилась еще больше. Встречаются же такие нахалки! Ведь дали ей понять: занят мужик! Так нет, лезет без мыла. Сейчас она нарочно на сторону Кирсавина встала, ломает подругу, вроде для всех старается, но на деле решила рекламщику подыграть. Ох, надо быть настороже, а то Ленка за ее спиной назначит свидание Кирсавину.
– Ладно, – неожиданно согласилась Таисия, – уговорили. Попробую эту мерзость, может, и правда быстрее съемка пройдет.
– Молодца, – одобрил Костя, налил сиропа в ложку и сказал: – А ну, разевай ротик, за папу… ап… пей медленно, прочувствуй вкус… Ну? Как?
Тася пошатнулась и схватилась за горло.
– Плохо, – выдавила она еле-еле, – душит меня.
– Так невкусно? – удивился Кирсавин.
– Хватит паясничать! – возмутилась Кира. – Цирк тут устроила…
Таисия сделала пару шагов, упала на диван, дернулась, всхлипнула и осталась лежать с широко раскрытым ртом.
– Эй, эй! – окликнул ее Кирсавин. – Супер сыграно, но в ролике другое требуется. Вставай!
– Вот дура! – в сердцах воскликнула Кира. – Кривляка чертова. Не смешно! Подымайся!
– Она не моргает, – прошептала Лена. Потом Напалкова подошла к дивану, глянула на подругу и добавила: – И не дышит. Совсем. Умерла.
– Почему? – побелел Костя.
– Выпила вашу отраву, сироп синий, и готово! – сказала Лена.
Кира взвизгнула и бросилась в коридор.
– Ты куда? – ринулся за любовницей Кирсавин.
– «Скорую» вызывать, – дрожащим голосом пояснила Кира, – врача надо.
– Идиотка, – зашипел рекламщик, заталкивая гримершу назад в студию, – ей теперь труповозка нужна. Не дай бог кто узнает, что девка копыта отбросила, хлебнув «Мначу»… Представляешь последствия?
– Нет, – честно ответила Кира.
– Кретинка! Новый сироп вообще не продастся, – схватился за голову Костя, – ни одной бутылки не сбагрим. Ты купишь снадобье, если от него человек помер?
– Нет, – с интонацией робота заявила Лена. – Страшно!
– Вот! – ткнул пальцем в сторону Напалковой Кирсавин. – Она уже во всем разобралась. Товар осядет на складе, хозяин меня вон выгонит. В рекламном бизнесе волчьи законы! Ни одна контора меня не возьмет, внесут в черный список. Я погиб! Растоптан! Рухнула карьера! Да и вам плохо будет.
– Мы тут при чем? – мрачно спросила Кира.
– Дура, дура! – затопал ногами Костя. – Никто не станет тебя приглашать. «Какая Фомичева? Та самая, после грима которой баба тапки отбросила?» Прощайся со службой!
– Я здесь ни при чем, – слабо сопротивлялась Кира.
– Объясни идиотам! – побагровел Кирсавин.
– Спокойно, – остановила скандал Лена. – Что нам делать-то?
– Сейчас, сейчас… – забубнил рекламщик, сжимая виски, – Костя умный, Костя сообразит, Костя не спасует…
– И он придумал выход, – кивнула я.
– Да, да, да, – затрясла головой Кира. – Сначала мы вытащили Тасю через черный ход во двор и посадили к Кирсавину в машину, на заднее сиденье. Стащили с нее пальто, юбку, сапоги, натянули на бедную Таську шмотки из костюмерной, потом водку ей за шиворот наплескали.
– Зачем? – поразилась я.