К тому времени, как Кэм добрел до кухни, Филип уже открывал бутылку вина, которую принес с собой.
– Где все, черт побери?! – раздраженно спросил он.
– Не знаю. Не болтайся под ногами.
Растирая лицо, Кэм вылил из кофейника остатки кофе, сунул кружку в микроволновку и наугад нажал несколько кнопок.
– Страховая компания сообщила мне, что не будет выплачивать страховку до завершения расследования.
Кэм помотал головой. Его затуманенный мозг воспринимал отдельные слова – страховка, расследование, – но никак не мог связать их вместе.
– Что?
– Прочухайся, черт побери! – Филип нетерпеливо взмахнул рукой. – Компания не желает платить нам страховку за отца, потому что подозревает самоубийство.
– Бред собачий! Он сам сказал мне, что не убивал себя.
– Неужели? – несмотря на раздражение, Филип умудрился иронически выгнуть брови. – Вы что же, разговаривали после его смерти?
Кэм вовремя спохватился, покраснел, снова выругался и распахнул дверцу микроволновки.
– Я хотел сказать, что он никак не мог совершить самоубийство. А компания упирается, потому что просто не хочет платить.
– Проблема в том, что они затеяли расследование! Их следователь разговаривал с людьми, и некоторые из его собеседников с восторгом сообщили ему самые неприглядные детали. Они знают о письме матери Сета… о том, что отец платил ей.
– Ну и черт с ними! – Кэм глотнул кофе, обжег небо и снова выругался. – Пусть подавятся своими погаными деньгами!
– Не так все просто. Если они не заплатят, это будет означать, что отец покончил с собой. Ты этого хочешь?
– Нет.
Кэм почувствовал, что голова раскалывается, и сжал переносицу. Он прожил жизнь без головных болей, а теперь они постоянно преследовали его.
– Нам придется или смириться с их выводами, или подать на них в суд и доказать, что отец не убивал себя. И учти: выпутываться мы будем у всех на виду! – Пытаясь успокоиться, Филип пил вино маленькими глотками. – В любом случае имя отца будет опорочено. Я думаю, мы все-таки должны найти эту женщину – Глорию Делотер. Мы должны все выяснить.
– Почему ты думаешь, что, если мы найдем ее и поговорим с ней, что-то прояснится?
– Мы заставим ее сказать правду!
– Каким образом? Пытками? – Кэм подумал, что эта идея не лишена привлекательности. – Мне бы не хотелось, чтобы она виделась с Сетом: мальчик явно ее боится. Кроме того, если она объявится, то может помешать оформлению опекунства.
– А если не объявится, мы, возможно, никогда не узнаем правду. Всю правду.
«А мне необходимо знать правду, – подумал Филип. – Чтобы постараться смириться с ней».
– По-моему, правда ясна, как Божий день! – Кэм со стуком поставил кружку на стол. – Эта женщина искала легкую добычу и решила, что нашла ее. Отец заинтересовался ребенком, захотел помочь ему. Поэтому он и начал сражаться за него – точно так, как сражался за нас. А она требовала от него все больше. Я считаю, что в тот день он возвращался домой расстроенным, встревоженным. Он вел машину очень быстро, недооценил ситуацию, потерял контроль над управлением. Вот и все.
– Жизнь не так проста, как тебе хотелось бы, Кэм. Ты привык стартовать в одном месте, чтобы как можно быстрее финишировать в другом. Но существуют еще виражи, препятствия, окольные пути. Тебе пора начинать думать и о них.
– Зачем? Вот ты всегда о них думал, и, кажется, в конечном итоге мы с тобой оказались в одном и том же месте.
Этот довод трудно было оспорить. Филип устало вздохнул и решил, что ему не помешает еще один стакан вина.
– Что бы ты ни думал, мы попали в неприятное положение и должны искать из него выход. Где Сет?
– Понятия не имею. Где-то шатается.
– Господи, Кэм! «Где-то шатается!» Предполагается, что ты смотришь за парнем.
– Я смотрел за ним весь этот проклятый день! Он недалеко. – Кэм прошел к задней двери, окинул взглядом двор и, не увидев Сета, нахмурился. – Наверное, гуляет перед домом или пошел куда-то. Я не собираюсь держать его на поводке.
– В это время он должен делать уроки. Тебе же приходится следить за ним всего пару часов после школы.
– Сегодня все было несколько иначе. Он, видишь ли… отдыхал от школы.
– Прогулял? Ты позволил ему прогулять, зная, что у нас на хвосте социальная служба?!
– Нет, он не прогулял. – Кэм повернулся к брату. – Там произошла неприятная вещь. Какой-то маленький подонок в школе дразнил его, бил, обзывал сыном шлюхи…
Тихое раздражение Филипа тут же сменилось праведным гневом. Его золотистые глаза засверкали, рот превратился в тонкую линию.
– Маленький подонок? Кто он, черт побери?!
– Какой-то жирный парень по имени Роберт. Сет разбил ему нос, и администрация решила временно исключить его за это.
– Черта с два! Кто там сейчас директор? Какой-нибудь неонацист?
Кэм не смог сдержать улыбку. В критических обстоятельствах на Филипа всегда можно положиться.
– Непохоже. Когда я приехал в школу, мы вытянули из Сета всю историю, и замдиректора изменила свою точку зрения. Завтра я снова везу его на беседу.
Теперь ухмыльнулся Филип. Во весь рот.
– Ты? Известный драчун Кэмерон Куин собирается в среднюю школу на родительское собрание восстанавливать справедливость? Интересно было бы посмотреть!
– И посмотришь. Потому что ты тоже едешь. Филип поспешно проглотил вино, чтобы не поперхнуться.
– Что значит – я тоже еду?
– И Этан, – решил Кэм, не сходя с места. – Мы все едем. Нужно выступить единым фронтом. Да, именно так и должно быть!
– Но у меня встреча…
– Отмени ее. А вот и мальчишка, – Кэм заметил появившихся из рощи Сета и Глупыша. – Он просто гулял с собакой. Этан явится с минуты на минуту, и я огорошу его.
Филип хмуро уставился в стакан с вином.
– Терпеть не могу, когда ты оказываешься прав, но сейчас, похоже, как раз такой случай. Ладно, мы все едем.
– Веселенькое будет утро! – Довольный собой,
Кэм дружески толкнул Филипа в плечо. – Сначала изобразим из себя солидных опекунов, а потом отпразднуем первую маленькую победам над властями… ведром крабов, – настроение Филипа заметно улучшилось
– А я и забыл, что завтра первое апреля, День дураков. Отлично! Открывается крабовый сезон.
– А сегодня у нас на ужин свежая рыба. Только, чур, уговор: я поймал – ты готовишь. Я иду в душ – Кэм расправил плечи. – Кстати, завтра на ужин приглашена мисс Спинелли.
– Что? – Филип резко повернулся, когда Кэм уже выходил из кухни. – Ты пригласил на ужин социального работника? Сюда?!