Анна ослепительно улыбнулась гостье.
– Давайте выпьем вина. Грейс выдвинула себе стул.
– Филип сказал, что вы поживете в Сент-Крисе и потом напишете книгу о своих впечатлениях.
– Что-то вроде этого. – Сибил сделала глубокий вдох. Нечего нервничать. В конце концов, это просто две женщины: сногсшибательная темноглазая брюнетка и прелестная спокойная блондинка. – Я планирую написать книгу о культуре и традициях маленьких городков и сельских общин.
– У нас на побережье есть и то, и другое.
– Я так и поняла. Вы с Этаном недавно поженились?
Улыбка осветила лицо Грейс, взгляд непроизвольно метнулся к золотому колечку.
– Только в прошлом месяце.
– Вы вместе выросли здесь?
– Я родилась в Сент-Крисе. Этан переехал сюда, когда ему было около двенадцати.
– Вы тоже из этих мест? – спросила Сибил Анну, успокаиваясь в привычной роли интервьюера.
– Нет. Я из Питсбурга. Переехала в Вашингтон, потом в Принцесс-Анн. – Анна поставила перед Сибил бокал темно-красного вина. – Я работаю в Службе помощи неблагополучным семьям. Это одна из причин, по которым меня заинтересовали ваши книги.
– Ах да, вы занимаетесь делом Сета. Филип обрисовал мне ситуацию в общих чертах.
– М-м, – только и ответила Анна, снимая с крючка фартук. – Вам понравилась прогулка на яхте?
Итак, Сета с чужими не обсуждают. Ну, что же, придется с этим смириться. Пока.
– Да, очень. Больше, чем я ожидала. Поверить не могу, что так поздно попробовала.
– Я сама впервые ступила на яхту всего несколько месяцев назад. – Анна водрузила на плиту огромную кастрюлю с водой. – Грейс ходила под парусом всю свою жизнь.
– Вы работаете здесь, в Сент-Кристофере, Грейс?
– Да, я убираю дома.
– Включая этот, благодарение господу, – вставила Анна. – Я все уговариваю Грейс основать собственную фирму. «Мы рады взять на себя ваши заботы!» или что-нибудь в этом роде. – Грейс засмеялась, и Анна покачала головой. – Я не шучу. Это была бы незаменимая помощь женщинам, особенно работающим. Вы могли бы убирать и офисы. Если бы ты вымуштровала двух-трех человек, дело расцвело бы на одних рекомендациях благодарных клиентов.
– Это дело мне не по плечу. Я даже не представляю, как управлять фирмой.
– Не сомневаюсь, что у тебя все получится. Твоя семья занимается крабовым бизнесом уже несколько поколений.
– Крабовый бизнес? – переспросила Сибил, – Сортировка, упаковка, торговля. Очень вероятно, что любой краб, которого вы здесь попробуете, попадет к вам через фирму моего отца. Но я никогда не занималась управлением.
– Это вовсе не значит, что ты не справишься с собственным бизнесом. – Анна достала из холодильника большой кусок моцареллы и начала натирать его. – Множество людей, не желающих тратить редкое свободное время на уборку, стряпню, стирку, с удовольствием заплатят надежным людям за помощь по дому. Согласитесь, Сибил, традиционные роли меняются. Некоторые женщины не могут и не хотят проводить свободное время в кухне.
– Я бы согласилась, только… Ну, вы же сейчас на кухне.
Анна замерла, озадаченно замигала, потом откинула назад голову и расхохоталась. Сибил смотрела и думала, что этой женщине больше подошла бы пляска вокруг костра под звуки цыганских скрипок, чем возня на кухне.
– Вы правы, абсолютно правы. – Все еще смеясь, Анна покачала головой. – Пока мой мужчина лентяйничает в кресле перед телевизором, слепой и глухой ко всему, кроме бейсбольного матча, я батрачу на кухне. Обычная воскресная сцена в этом доме. Однако я не возражаю. Я люблю готовить.
– Правда?
Различив в голосе Сибил недоверие, Анна снова рассмеялась.
– Правда. Только не тогда, когда приходится бежать с работы и думать, чем бы накормить голодных мужчин. Вот почему мы установили график. По понедельникам подъедаем то, что осталось с воскресенья. По вторникам страдаем от стряпни Кэма. Такой повар, как он, даже в страшном сне не приснится. По средам покупаем готовые блюда, по четвергам на кухне дежурю я, по пятницам – Филип, по субботам перехватываем что-нибудь.
– Анна планирует назначить Сета шеф-поваром на среды, – заметила Грейс.
– В его возрасте?
Анна откинула назад волосы.
– Через пару недель ему стукнет одиннадцать. В его возрасте я готовила потрясающий красный соус. Главное – внушить Сету, что, научившись готовить, он все равно останется мужчиной. – Анна бросила в кипящую воду широкую плоскую лапшу и добавила:
– И если я намекну, что он сможет хотя бы в чем-то переплюнуть Кэма, он будет стараться изо всех сил.
– Сет и Кэм не ладят?
– О, они прекрасно ладят. – Анна вскинула голову, так как гостиная взорвалась подбадривающими криками и топотом. – А Сет больше всего на свете любит производить впечатление на старших братьев. Что, естественно, вызывает споры и постоянные подкалывания. Как я понимаю, у вас нет братьев.
– Нет.
– Сестры? – спросила Грейс и удивилась, почему глаза Сибил словно подернулись ледяной коркой.
– Одна.
– Я всегда мечтала о сестре. – Грейс улыбнулась Анне. – И теперь у меня есть сестра.
– Мы с Грейс – единственные дети в своих семьях. – Проходя к плите, Анна мимолетно сжала плечо Грейс, и этот ласковый непринужденный жест вызвал в Сибил зависть. – А поскольку мы влюбились в братьев Куин, то быстро компенсируем одинокое детство. Ваша сестра живет в Нью-Йорке?
– Нет. – У Сибил засосало под ложечкой. Она была не в состоянии продолжать этот разговор. – Простите меня. – Она рывком поднялась. – Можно воспользоваться ванной комнатой?
– Конечно. По коридору первая дверь налево. – Анна подождала, пока Сибил не вышла, затем повернулась к Грейс и поджала губы:
– Не могу понять, нравится она мне или нет.
– Похоже, она несколько не в своей тарелке, – заметила Грейс.
Анна пожала плечами:
– Ну, поживем – увидим.
Оказавшись в ванной комнате, Сибил быстро сполоснула лицо. Ей было жарко, она нервничала, ее подташнивало. Она не понимала эту семью, шумную, временами грубоватую, объединившую людей с самым разным прошлым… Однако они казались счастливыми и явно очень любили друг друга.
Сибил вытерла насухо лицо и уставилась на себя в зеркало. В ее семье никто никогда не подшучивал друг над другом, не повышал голос. Естественно, кроме тех безобразных случаев, когда Глория переходила все границы. Только сейчас Сибил не смогла бы честно ответить на вопрос, были ли они когда-либо счастливы, было ли им когда-либо легко друг с другом. И любовь в их семье никогда не была главной, никогда не выражалась открыто.