– Она моя дочь! – Он сердито отодвинул тарелку. – Я в свое время дал Лоре слишком много воли – и смотри, что из этого получилось!
– Я не сделаю Кейт ничего плохого, – ответил Байрон. Слова Томаса его почему-то совсем не обидели и не удивили: в конце концов, он и сам вырос в семье, где личные и деловые интересы были тесно связаны. – Она занимает очень важное место в моей жизни.
– Важное место? – фыркнул Томас. – Хороший обед тоже занимает важное место в жизни.
Сьюзен вздохнула:
– Ешь лучше десерт, Томас. Видишь, это твой любимый торт. Байрон, не обращайте внимания на моего мужа. Если вы работаете на нас, то это еще не означает, что вы обязаны давать нам отчет относительно вашей личной жизни.
– Я задаю этот вопрос не как владелец компании, а как отец Кейт!
– Что ж, я отвечу вам как отцу Кейт, – не стал спорить Байрон. – Она действительно значит для меня очень много: я собираюсь на ней жениться.
До последней секунды он и сам не знал, что собирается сделать это. Слова вырвались сами собой. Байрон замолчал и угрюмо уставился в бокал.
– Вот и отлично! – Томас удовлетворенно хлопнул ладонью по столу.
– Должен сказать, это будет для нее сюрпризом, – пробормотал Байрон. – Если не возражаете, я сообщу ей эту новость сам. Надо только подумать, как лучше приготовиться…
– Вы уж извините моего мужа, Байрон, – сказала Сьюзен. – Скоро я увезу его отсюда, и вас будут разделять шесть тысяч миль.
Томас проглотил кусок торта и угрожающе произнес:
– Я уеду, но я еще вернусь!
По дороге домой Байрон думал, что он всегда был мастером улаживать самые щекотливые проблемы. Уж как-нибудь справится с таким простым делом, как предложение руки и сердца!
Только не нужно говорить ничего цветистого, падать на одно колено и так далее. Слава Богу, Кейт предпочитает разговор прямой и простой. Тут главное – найти правильный подход. Прежде всего ни в коем случае не следует формулировать предложение в форме вопроса: «не согласишься ли ты?» или «могу ли я рассчитывать?..» Все это не годится. Лучше всего просто констатировать факт. Но не слишком напористо: на прямое давление Кейт не возьмешь. Неплохо бы иметь наготове перечень причин и мотивов, объясняющих рациональность подобного шага…
К сожалению, ничего путного в голову пока не приходило.
Он уже снимал туфли, когда до него внезапно дошло, что дома непривычно тихо. Щенки поднимали радостный лай всякий раз, когда его машина подъезжала к дому, но сегодня никто не выбежал ему навстречу. Байрон бросился к двери во двор, распахнул ее… Собак не было. Сердце его сжалось от страха.
Он крикнул, свистнул, пробежался вдоль ограды – никакого результата. Что случилось? А вдруг какие-нибудь злоумышленники похитили щенков, чтобы продать их в лабораторию для экспериментов?
Когда вдали раздался веселый лай, у него чуть не подкосились ноги. Очевидно, сорванцы просто сумели каким-то образом перебраться через ограду и спустились к пляжу. Только и всего. Но ничего, он им задаст!
Щенки пронеслись вверх по ступенькам, вовсю виляя хвостами, и запрыгали вокруг него, повизгивая и норовя лизнуть языком в лицо. Такой встречи он удостаивался всякий раз – вне зависимости от продолжительности отлучки.
– Вы оба под домашним арестом! – строго сказал им Байрон. – Я ведь велел вам сидеть во дворе.
Пеняйте на себя: я хотел дать вам вкусные косточки, но теперь вы их не получите. И нечего подлизываться! – фыркнул он, когда щенки словно по команде сели и протянули ему правые лапы. – Оба отправляетесь на гауптвахту!
– Правильно, построже с ними, – вслед за щенками неожиданно появилась Кейт. – Хотя вообще-то в данном случае они не виноваты. Я решила прогуляться, а поскольку они псы воспитанные, настоящие джентльмены, то не могли отпустить даму в одиночестве.
– Я так испугался! – признался Байрон.
Он смотрел на нее сверху вниз и никак не мог налюбоваться.
– Извини. Надо было оставить тебе записку.
– Я не думал, что ты сегодня приедешь.
– Я и не собиралась. – Она смущенно потупила взгляд и сунула руки в карманы. – Вечером заехала к Марго, поужинала, повозилась с ребенком. Кстати, ты знаешь, что малыш поправился на четыре унции?
– Конечно, знаю! Джош мне об этом говорил раз десять. И фотографии показывал – штук семьдесят.
– Правда? А мне показывали видеопленку. Ну вот, потом я поехала домой… – Она передернулась, вспомнив свою пустую унылую квартиру. – И почему-то свернула сюда. Ты ведь не против?
– Хороший вопрос!
Он подошел, обнял ее и притянул к себе. Их губы встретились. Кейт сразу обмякла, чувствуя, как подгибаются колени. Ей показалось, что небо рассыпалось мириадом мелких звезд.
– И все-таки ты на него не ответил… – слабым голосом произнесла она, и Байрон снова ее поцеловал.
Кейт судорожно вдохнула воздух, видя прямо перед собой его глаза.
– Насколько я поняла, ты не против, – улыбнулась она.
– Я хочу, чтобы ты все время была здесь! – Он поцеловал ее руку.
Глаза Кейт удивленно расширились; кажется, она понемногу приходила в себя, а ему этого совсем не хотелось.
– Пойдем-ка в дом, – прошептал Байрон. – Я отвечу на твой вопрос более обстоятельно.
Шли дни, она по-прежнему жила у него, а он по-прежнему не решался предложить ей руку и сердце.
Сегодня Байрон заявил, что устроит Кейт передышку: вместо поднятия тяжестей они совершат легкую пробежку по пляжу – мили три, не больше. Когда-то Кейт начинала утро с двух чашек обжигающего очень крепкого кофе. Теперь вместо кофе ей предстояло с утра пораньше пробежать целый кросс!
Правда, в качестве награды Байрон пообещал приготовить ей вафли.
– Ты в самом деле считаешь, что это хороший способ начинать день? – задыхаясь, пропыхтела она, едва поспевая за ним.
– Привыкнешь – жить без этого не сможешь! Байрон нарочно бежал помедленнее, чтобы она не слишком утомлялась. К тому же ему нравилось смотреть на ее стройные ноги.
– Не может быть. Не верю. Привычки, от которых не может отвязаться человек, все сплошь вредны для здоровья. Кофе, табак, шоколад, секс… К полезным вещам человек не привыкает.
– Положим, секс полезен для здоровья, – заметил Байрон.
– Все равно он относится к сфере порока! Хотя, конечно, это приятный порок – впрочем, как и все остальные…
Щенки норовили прыгнуть навстречу прибою, кувыркались в воде, выскакивали на берег и встряхивались, разбрасывая мелкие брызги.
«Что ж, бегать на рассвете – не так уж плохо, – решила Кейт. – Какое нежное, прозрачное сияние окутывает мир! А воздух так ароматен, что кружится голова».