— Да, я думаю малышка Брэнди вас утешит. Достаточно лишь кивнуть, чтобы она прибежала. А вам это нравится, ваша светлость, не так ли? Вам нужна слабая, безликая, дрожащая….
Это уже не лезло ни в какие ворота.
— Заткнитесь, миледи. Будете показывать свой характер маркизу Хардкастлу.
— О Господи, как я в вас ошибалась. И позволила вам так унижать себя из-за ваших денег и положения. Какая же я дура.
— Фелисити, — спокойно сказал Ян, — ты мне надоела. Я устал от тебя уже через десять минут после того, как ты вошла в комнату. Может быть, Джилз станет слушать твои отповеди, но только не я.
Она величественно расправила плечи и вытянулась во весь рост.
— Вы обидели меня, — сказала она официально, — а теперь, ваша светлость, я настаиваю на том, чтобы вы сегодня же поехали со мной в Лондон. В противном случае я буду вынуждена расторгнуть нашу помолвку.
Ему хотелось запрыгать от радости и запеть. Ни капли вины, только радость, ни с чем не сравнимое облегчение.
— Я отказываюсь! — почти пропел он. Фелисити удивленно взглянула на него, а затем спокойно, высоко подняв голову, пошла к двери.
Обернувшись на пороге, кинула через плечо:
— Желаю удачи, ваша светлость, в отношениях с шотландскими родственниками. Надеюсь, вы не будете возражать, если я опубликую о расторжении помолвки в «Газетт»?
— Конечно, не буду. Объяснитесь с вашими родителями. Да, и еще, Фелисити, мой вам совет, не отшивайте маркиза, даже такого, как Хардкастл. Он, конечно, нелюдим, но стоит всего лишь на один ранг ниже, чем я.
— Идите к черту, — завизжала она и ушла, хлопнув дверью.
Когда Джилз буквально через минуту зашел в спальню, чтобы узнать об исходе битвы, то обнаружил радостного, улыбающегося герцога.
— Черт бы меня побрал, Ян, ты выглядишь как кот, которому удалось стащить банку со сливками. Чем вы тут занимались?
— Поздравь меня, Джилз. Я теперь свободный человек. Фелисити расторгла нашу помолвку. Мне кажется, маркиз Хардкастл скоро тоже ее выгонит.
Джилз гулко сглотнул.
— Никогда не думал, что она зайдет так далеко. Прости Ян, мне очень жаль. Ага, ты смеешься?
— Дорогой мой, ты всегда говорил, что она совсем не похожа на Марианну, что не так добра и нежна. Теперь я и сам это понял. Мне надо было тебя слушаться. Как здорово, что в конце концов я спасся от долгих лет домашнего террора. Черт, я был слеп. Прошедшего не вернешь, теперь я это знаю, особенно… — Он улыбнулся широкой, доброй улыбкой, не закончив фразу.
— Особенно что?
— Не обращай внимания, я просто размышлял вслух. Окажи мне услугу, отвези Фелисити в Лондон, ко всем чертям.
— Хорошо, — улыбнулся Джилз.
Герцог не понимал, как можно улыбаться, когда тебе предстоит шесть дней провести в компании Фелисити.
— Ваше лекарство, герцог.
— А, Мэбли. Видишь, Джилз, он на моей стороне. С тех пор как я оказался в постели, охранял меня лучше верного пса. Не волнуйся за меня, кузен.
Герцог протянул ему огромную руку, и Джилз с удовольствием пожал ее.
— Спасибо тебе, Джилз. Думаю, скоро мы встретимся в Лондоне.
— Очень хорошо, Ян. Я увезу Фелисити утром.
— Надеюсь, ее не выгонят раньше. Джилз посмотрел на кузена в последний раз.
— Ты неважно выглядишь. Тебе надо отдохнуть. Больше никаких волнений. Позаботься о нем, как следует, Мэбли, — сказал кузен напоследок и вышел.
Герцог улыбнулся слуге.
— Ты знаешь, Мэбли, я сейчас в таком настроении, что мне бы не лекарство, а что-нибудь покрепче выпить. Принеси вина, старик, здесь наверняка его хватает.
Ян заметил радостный блеск в глазах Мэбли, когда тот выходил из комнаты.
Герцог произвел фурор, появившись в гостиной. К нему сразу же бросился Бертран.
— Что вы делаете, Ян! Вам еще рано вставать, надо оставаться в постели, так сказал коротышка Роберт.
— Я проспал целый день, — сказал герцог, улыбаясь Бертрану, хотя несколько натянуто, — и ужасно устал от спальни и общества, состоящего из меня одного.
Ян отвернулся от Бертрана и поприветствовал родственников. Он посмотрел на Брэнди, но она только кивнула ему. У него еще было слишком мало сил, чтобы подойти и поцеловать ее, поэтому тоже кивнул в ответ.
— Так, мальчик мой, — подала голос леди Аделла со своего стула возле камина, — а Берти сегодня утром говорил, что вы еле дышите. Сейчас день, а вы уже скачете по замку, что случилось?
— Леди Фелисити уехала, — объявила Констанция, — ну и скатертью дорога.
Леди Аделла сверкнула глазами, но потом рассмеялась и стукнула палкой об пол. Констанция самодовольно улыбнулась.
— А я знаю, — сказал герцог и снова посмотрел на Брэнди. — Я согласен с Констанцией. Действительно, стало легче дышать после того, как она уехала, не так ли, Брэнди?
— По крайней мере, у меня теперь кулаки не чешутся, — ответила девушка.
— Что-то я вас не понимаю, ваша светлость, — закашлял Клод, — вы тоже рады тому, что она уехала?
— Больше, чем вы думаете, Клод.
— Ян, сядьте, пожалуйста, — подал голос Перси и подвинулся на софе, — я не имею ни малейшего желания поднимать вас еще раз. Вы такой тяжелый.
Появился Краббс и объявил, что ужин готов. Ян повернулся к Брэнди и предложил ей руку. Она ничего не ответила, просто ждала. Герцогу очень хотелось подмигнуть ей, но он решил, что только напугает ее.
Наконец девушка кивнула и взяла его под руку.
Пока леди Аделла с помощью мужчин поднималась с места, Ян наклонился к уху Брэнди и прошептал:
— Вы уже знаете, что я порвал с леди Фелисити?
— Знаю. Она перед отъездом с большим удовольствием высказала нам все, что о нас думает. Констанция — ребенок; Фиона — вульгарно-рыжая. Так постепенно очередь дошла и до меня, и я оказалась всего лишь шлюхой. Видимо, ваша бывшая невеста поняла, что мне ничего не стоит навешать ей оплеух, поэтому продолжать не стала. Все-таки у нее есть какие-то зачатки самообладания, особенно когда она сталкивается с опасностью.
— Фелисити прочитала в твоих глазах угрозу?
— Да, наверное, потому что я хотела убить ее и сжала руки в кулаки.
— Да, она всегда была мудрой женщиной. К сожалению, я ошибся в ней. Фелисити не оправдала моих ожиданий. Господи, я самый счастливый человек на свете, и только потому, что она разорвала нашу помолвку.
Он поднял глаза вверх, как во время молитвы, а потом тихонько шепнул Брэнди:
— Мне надо будет поговорить с тобой.