— Невил был не слабак, а натуральный неудачник, — добавил лорд Демпси, входя на конюшню и играючи переводя дуло пистолета с одного из собравшихся на другого. — Мне даже не пришлось особенно утруждаться — так, дал ему тычка возле перил. В сущности, он сам себя утопил, потому что был слишком пьян, чтобы выплыть.
— Негодяй! Убийца! — воскликнул маркиз, невольно делая шаг по направлению к лорду Демпси.
— Будь осторожен, отец, — предостерег Хок, удерживая его за плечо. — Не делай ничего опрометчивого.
— Итак, вернемся к нашим баранам, — криво улыбнулся Эдмонд. — Ты нужна мне, Беатриса, и ты пойдешь со мной.
— Вы ставите себя вне закона, — предупредил мистер Акли, с трудом подавляя готовую вырваться ярость. — Если вас поймают, вы оба обречены, а присутствие леди только обременит вас. Лучше откажитесь от этого намерения.
— Наоборот, друг мой, наоборот, — отмахнулся лорд Демпси, взгляд которого успел пропутешествовать по Фрэнсис от макушки до пяток. — Я ускользну от кого угодно даже с двумя леди на буксире. Эдмонд, я был прав: женщины этого джентльмена одна лучше другой. Захвачу-ка я с собой его женушку.
— Не советую, — сказал Хок тихо и раздельно. — Если вы коснетесь ее хоть пальцем, я убью вас своими руками, медленно, мучительно и с наслаждением.
— Хотелось бы посмотреть, милорд, как это вам удастся! — расхохотался лорд Демпси. — Мой пистолет нацелен прямо в грудь вашей супруге.
Фрэнсис попятилась поближе к мужу.
— Впрочем, боюсь, нам и впрямь не удастся улизнуть с двумя леди сразу, — разочарованно протянул лорд Демпси.
— Не строй из себя идиота! — отрезал Эдмонд. — Конечно, не удастся. Фрэнсис нам совершенно без надобности, хватит и Беатрисы.
— Я не пойду с вами, — внятно сказала его невеста, до сих пор хранившая молчание. На протяжении всей сцены ее взгляд ни разу не оторвался от лица Эдмонда. — Я не пойду с вами ни за какие блага мира. Поверить не могу, что я была так одурачена, милорд. Мне казалось, ваши качества…
— Оставим мои качества, Беатриса. Что до того, пойдешь ты со мной или нет, у тебя нет выбора, дорогая. — Он повел дулом пистолета. — Перестань капризничать и иди сюда.
— Вы пользовались мной, милорд, вы предали чувства, которые я к вам испытывала. Я не желаю иметь ничего общего с убийцей брата… — Беатриса помедлила, набрала побольше воздуха и продолжила:
— Можете убить также и меня, но я не пойду с вами ни под каким видом.
На несколько секунд лицо Эдмонда выразило всю полноту его удивления, потом он взял себя в руки.
— Какой огонь, какой бешеный темперамент! Я просто не могу расстаться с тобой, дорогая. Демпси, целься в маркиза и, если что-то пойдет не так, пристрели старика.
Он сунул пистолет за пояс и схватил Беатрису, стараясь пригвоздить ее руки к бокам. Беатриса боролась с ловкостью разъяренной кошки. Она успела расцарапать экс-жениху все лицо, пока тот наконец не решился ее ударить. Размахнувшись, он так и застыл с поднятой рукой и раскрытым ртом.
Дикий женский вопль прозвенел и отдался эхом под кровлей конюшни. На спину лорду Демпси прыгнула еще одна разъяренная кошка — Амалия. Она вцепилась ему в подбородок и рванула назад его голову.
Вслед за этим на конюшне начался ад кромешный. Люди бегали, лошади ржали, потревоженные летучие мыши носились над головами. Фрэнсис бросилась в глаза рука Беатрисы, с ненавистью врезающая кулаком в челюсть Эдмонда. Тот не устоял и попятился, чтобы быть схваченным мистером Акли. Оба покатились по земле, лягаясь и молотя кулаками.
Демпси пытался стряхнуть со своей спины бешеную фурию. Он махал пистолетом, тряс плечами и сыпал проклятиями. Подоспевший Хок старался направить дуло его пистолета вверх. Это почти удалось ему, но тут раздался выстрел, и пуля попала в руку несчастливцу Тиммонсу.
Беатрисе и мистеру Акли с помощью Маркуса удалось скрутить Эдмонда и поставить его на колени. Между тем Хок припечатал к носу Демпси свой громадный кулак. Тот застонал и рухнул на покрытый соломой пол. Там он ударился головой о колоду, на которой раньше сидел один из конюхов, и остался лежать неподвижной массой.
Хок подал руку Амалии и рывком поднял ее на ноги. На его лице появилась широкая улыбка при виде ее пылающего, торжествующего лица. Фрэнсис, которая стояла пригвожденная к месту, словно что-то почувствовала и поспешила к ним.
— Вы очень выручили нас, мадам, и я хочу от всей души поблагодарить вас. Кто вы? Как вы здесь оказались?
Улыбка на лице Хока померкла. Затруднительность ситуации вдруг представилась ему со всей полнотой. Он прочистил горло, лихорадочно шевеля извилинами.
— Дорогая, эта женщина — мой давний и добрый друг.
Мы поговорим об этом позже, а пока мне нужно отправить мистера Акли за окружным судьей.
Только через час Хок, Фрэнсис и Амалия расположились в гостиной для разговора. Маркиз вызвался сопровождать дочь до ее комнаты. Лорд Делакот с неожиданной заботой взялся ухаживать за раненым Тиммонсом. Он вызвал известнейшего городского врача и стоял у него над душой во время перевязки, разражаясь возмущением по адресу бедняги эскулапа, стоило только Тиммонсу издать звук.
— Это Амалия, дорогая, — просто сказал Хок.
Не то чтобы Фрэнсис оставалась в неведении. Она ждала только подтверждения своей догадки, а когда услышала ее, молча подошла к прекрасной француженке и искренне обняла ее.
— Благодарю вас еще раз. Вы очень храбрая, Амалия. Благодарю вас за все.
Хок, до этой минуты чувствовавший себя очень неловко, вздохнул с облегчением. К несчастью для себя, он не потрудился скрыть вернувшуюся самоуверенность.
— За все, Фрэнсис? — спросил он с многозначительной усмешкой.
Обе женщины разом обернулись.
— Quel mauvais ton! Как некрасиво! — воскликнула Амалия. — Если ты будешь вести себя таким образом, Хок, ты заставишь меня сожалеть о спасении твоей английской шкуры.
Она бросила Фрэнсис вопросительный взгляд, поймала ответный кивок и неожиданным движением заломила правую руку ему за спину. Хок издал возглас изумления, но в следующее мгновение его левая рука была таким же манером заломлена Фрэнсис. Он попробовал сопротивляться, но добился лишь того, что плюхнулся на колени.
— Я так завидовала Беатрисе после сегодняшней битвы, — сказала Фрэнсис с довольным видом, удерживая руки мужа за запястья, — но теперь вижу, что действую ничуть не хуже, чем она.
— Но этого мало, — заметила Амалия задумчиво.
Она обошла коленопреклоненного, белого от бешенства Хока и уперла руки в бока. Он мог бы вырваться без труда, но ничуть не жаждал заполучить на физиономии несколько царапин. Женская мстительность в конце концов не знает границ! Он подумал, что разумнее будет обратить все в шутку.
— Леди, я сдаюсь! — заискивающе начал он, поднимая руки.