— Я помогу тебе, — сказал он, опускаясь на пол перед Фрэнсис.
— Спасибо, — сказала та с полнейшей серьезностью. Хок снял туфельку и бросил ее через плечо, потом поднес к губам ногу Фрэнсис и поцеловал каждый палец. Вначале она просто смотрела, склонив голову к плечу с озадаченным видом. Раздалось хихиканье. Нога завозилась в его руках, мягко ткнувшись в лицо кончиками пальцев.
Хок укусил кончик мизинца.
Фрэнсис откинулась на спину и зашлась в настоящем припадке смеха, держась за бока и дергая ногой.
Он не заметил, как начал улыбаться в ответ. Затея с бренди повернулась в довольно неожиданном направлении. Но не неприятном, вовсе нет. Он положил ладонь на лодыжку и легко провел вверх по ноге Фрэнсис.
— Щекотно! — ахнула она и попробовала высвободить ногу.
Не теряя времени, Хок приподнял другой рукой подол сорочки. Он никогда не видел ее ног так близко и в таком неожиданном ракурсе. Какие же они длинные и белые! А бедра… округлые, нежные, такие шелковистые на ощупь! Господи Боже, даже ее колено было точеное, мраморно-белое под его смуглой рукой.
Он совершенно перестал сознавать окружающее. Между тем Фрэнсис, все еще в приступе нетрезвого смеха, уперлась другой ногой ему в грудь и вложила все силы в хороший толчок. От неожиданности Хок потерял равновесие и повалился на спину, продолжая крепко держать ее лодыжку.
Ему удалось поймать обе ноги и потянуть на себя. Сорочка задралась еще немного выше. Другой рывок. Подол был уже выше талии Фрэнсис. Хок развел ее ноги, равно наслаждаясь открывшимся зрелищем и яростными рывками, сопровождаемыми все тем же хихиканьем.
Неожиданно он почувствовал, что вот-вот потеряет контроль над собой.
— Ох, Фрэнсис!.. — прошептал он, не решаясь двинуться и зажмурившись изо всех сил.
За эти несколько секунд она успела освободиться. Когда Хок открыл глаза, она стояла на четвереньках и смотрела ему в лицо, по-совиному моргая и неуклюже балансируя на ладонях. Он заметил, что она так и не одернула сорочку, которая собралась вокруг ее талии.
— Ты боишься щекотки? — спросила она сурово.
— Я? Я не зн…
В следующее мгновение Фрэнсис нырнула вперед, приземлилась ему на грудь и, хохоча, начала щекотать его под мышками. Ее лицо с блестящими глазами, пылающими щеками и мстительно высунутым кончиком языка оказалось очень близко от его лица.
Хок забарахтался. Он боялся щекотки больше всего на свете. Фрэнсис в считанные секунды добралась до его наиболее уязвимых мест и упоенно предалась расправе. Он зашелся от смеха, на время забыв о желании, которое всерьез начинало мучить его. Ему не сразу удалось поймать ее запястья и отвести в сторону.
Только отдышавшись, он обнаружил, что халат давно раскрылся и что их голые до пояса тела соприкасаются. Фрэнсис лежала между его разведенных ног и смеялась, нимало не заботясь, прилично это или нет.
Он отпустил ее запястья и сцепил пальцы у нее за спиной, притянув ее ближе. Его сцепленные пальцы сомкнулись на затылке, пригибая голову.
— Поцелуй меня, Фрэнсис.
— Будь по-твоему, — сказала она важно и вытянула губы.
— Нет, не так! — засмеялся он, несмотря на болезненное стеснение между бедер. Он приоткрыл рот Фрэнсис кончиками пальцев. — Так и оставайся, только не говори ни слова. Вот как это делается…
Он провел языком внутри ее рта, по прохладному ряду зубов, по ее языку. Взял губы, казавшиеся сладковатыми и очень нежными. Ее покорность!.. Он не думал, что сможет сдерживаться дольше.
— А дальше что? — вдруг спросила Фрэнсис, отстраняясь. — Поцелуи — это ведь не самое страшное…
— А ты хочешь еще чего-нибудь? — спросил Хок, делая вид, что борется с локоном, упорно щекотавшим его лицо.
Он бросил взгляд из-под ресниц. Лицо Фрэнсис внезапно и разительно изменилось. Зрачки расширились, дыхание прервалось. Она думала о запаснике! Он тоже. Его бедра невольно дернулись в ее сторону, и Хок понял по лицу Фрэнсис, что она впервые осознала, на чем лежит сейчас.
— Хок… — начала она нерешительно.
— Да, милая.
— Это все очень… очень странно…
— Ничего странного в этом нет. Пойдем в постель, Фрэнсис.
Глаза ее затуманились, взгляд стал тревожным и ушел в сторону, но улыбка на губах не померкла. «Надеюсь, он теперь на небесах, тот, кто придумал бренди», — мелькнуло в голове у Хока. Он высвободился и поднялся на ноги, потом поднял Фрэнсис. Она пошатнулась и еле устояла на ногах.
Улыбаясь, он взвалил ее на плечо, легко, но звучно шлепнув по голому заду. Оказавшись в постели, Фрэнсис спросила самым встревоженным голосом, который ему когда-либо приходилось слышать:
— А где крем, Хок?
— Я думаю… я уверен, что сегодня он нам не понадобится.
— Ну, не знаю… возможно, ты прав. Я так странно себя чувствую…
К его безмерному удивлению, ее бедра содрогнулись.
Ох, Фрэнсис!..
In vino ventas.
Латинская пословица
У Фрэнсис закружилась голова, и она помотала ею, чтобы комната перестала раскачиваться взад-вперед.
— Это не поможет, — усмехнулся Хок. — Просто не закрывай глаза.
Он сбросил халат на пол и, осторожно опираясь на локти, опустился на жену.
— А я все видела! — хихикнула Фрэнсис. — Природа наделила тебя щедро, точь-в-точь как Джентльмена Дэна.
— Не настолько щедро, к счастью для тебя. — Он слегка щелкнул ее по кончику носа.
— Ты знаешь, — продолжала она с серьезным видом и таким сильным шотландским акцентом, что Хок едва мог понять смысл, — я нахожу, что это… это зрелище волнует…
— Вот и хорошо. А теперь, если ты не против, я сниму наконец эту чертову сорочку!
Она была не против и даже приподнялась, чтобы ему было удобнее. Когда тонкая ткань на несколько секунд прикрыла ей лицо, Фрэнсис снова захихикала:
— У тебя такой мрачный вид, Хок! Это заметно даже через мою паранджу.
«Еще бы! Я так хочу ее, что сейчас испачкаю простыни и опозорю себя на всю оставшуюся жизнь!» — пронеслось у него в голове.
— Значит, ты решила остановиться на Хоке? — спросил он вслух, пытаясь отвлечься.
— Я всегда считала ястреба не самой симпатичной птицей… хм… но теперь… — К удивлению Хока, Фрэнсис вдруг схватила его за голову обеими руками, притянула и звучно поцеловала в губы.
— А можно я на тебя посмотрю?
Он поморгал, впервые в жизни смущенный в постели с женщиной, и даже не нашелся что ответить на столь неожиданную просьбу.
— Можно, да? Тогда ложись.
Он подчинился, чувствуя себя словно в одном из редкостных эротических снов. Наяву он должен был ласкать ее, уговаривая расслабиться, уверяя в том, что ничего неприятного не случится… вместо этого он расслабился сам. Фрэнсис устроилась рядом, подогнув ноги, и принялась разглядывать его с головы до ног.