— Вы проявили немалое умение, милорд. Я сам не смог бы лучше наложить швы. Что же касается ребер, они, вероятно, треснули, но не сломаны.
— А выкидыш?
— Она очень молода, милорд, и, очевидно, наделена прекрасным здоровьем. У вас еще будет много детей.
Он еще раз всмотрелся в синяки, покрывавшие ее тело, и покачал головой. Да, они живут в безумное время, но подобная жестокость просто неслыханна!
— Вы погостите на вилле, синьор?
— Да, милорд. И синьорина, и Жозеф нуждаются в моем уходе. Позвольте мне лишь написать записку жене.
Внезапно дверь спальни широко распахнулась, и задыхающийся Скарджилл ворвался в комнату. Синьор Биссоне поспешно укрыл девушку.
— Милорд, Франческо и его люди поймали одного из них!
Доктор взглянул на графа, и у него прошел мороз по коже. Плотно сжатые губы лорда Уэллза искривила ужасная усмешка, а глаза сверкнули дьявольским блеском.
— Вы узнали имя этой свиньи?
— Еще нет, милорд. Но это не Андреа. Худой, пониже ростом и ранен в бедро.
— Отведите его в библиотеку, — мягко приказал граф. — Я скоро буду.
* * *
Граф бесшумно переступил порог библиотеки, где уже стояли Скарджилл, Франческо, двое матросов и пленник, в грязной, промокшей от дождя одежде. Немного помедлив, Энтони осведомился:
— Джакомо?
Мужчина резко обернулся. Заросшее щетиной лицо исказилось от страха. На вид ему было лет тридцать, не больше. Залитые кровью штаны облепили ноги.
— Добро пожаловать на виллу Парезе, Джакомо, — продолжал граф, спокойно оглядывая пленника.
— Не знаю, почему ваши головорезы притащили меня сюда, — огрызнулся тот, не сводя с графа настороженного взгляда.
— Он упал с лошади, милорд, — вмешался Доннетти, — неподалеку от лачуги Ванноне. И мы нашли вот это.
Он вытащил из кармана плаща черную маску.
— Вот как! Ты, вероятно, торопился на маскарад, друг мой?
Граф медленно приблизился к письменному столу, оперся о тумбу и сложил руки на груди.
— Да, синьор, — поспешно подтвердил наемник. — Прошлой ночью моя сестра устроила вечеринку, и я не успел выбросить маску.
— Сестра, Джакомо? Позволь мне усомниться в твоих словах, приятель Создание, подобное тебе, не может иметь сестер. Говоря по правде, сомневаюсь, что ты вообще знаешь своих родителей.
Джакомо затаил дыхание и попятился назад. Граф кивнул Франческо, Доннетти и его люди схватили негодяя и грубо завернули ему руки за спину.
— Осторожно, не обижайте нашего гостя. Неужели вы не видите, что он повредил ногу? Как ты беспечен, Джакомо! Расскажи-ка, что ты делал сегодня. Нам не терпится узнать, — невозмутимо продолжал граф.
— Ничего! Я скакал в Геную, когда эти мерзавцы схватили меня. Что касается раны.., я случайно выстрелил в себя, когда чистил пистолет.
— Лживая тварь! — прошипел Доннетти, но граф нахмурился, и он счел за лучшее промолчать. Энтони поднял со стола блестящий стилет, осторожно провел пальцем по лезвию и, неожиданно шагнув вперед, взмахнул рукой. Рубашка Джакомо распалась на две части. Он взвизгнул, скорее от испуга, чем от боли. На груди у него появился кровавый крест.
— Я ничего не сделал! — простонал наемник, но тут же застыл — в спину уперлось дуло пистолета.
— Скажи, Джакомо, — задумчиво осведомился граф, — сколько человек потребовалось, чтобы держать ее?
Джакомо нервно облизнул губы. Граф — сущий дьявол с ледяной кровью!
— Сколько? — вкрадчиво настаивал граф. Джакомо скосил глаза на красный от крови кончик стилета.
— Трое, — прохрипел он, чуя, что смерть близка. Надежд на пощаду никаких.
— Хочешь сказать, что трое прижимали ее к земле, пока четвертый насиловал? Джакомо молча кивнул.
— Как звали того, которого я убил?
— Джулио.
— А Андреа, ваш главарь.., именно он разорвал ее? Джакомо, внезапно смутившись, покачал головой и бессвязно пробормотал:
— Разорвал? Нет, это, должно быть, Джулио! Она была слишком скользкой, и он взял ее сзади.
— О Боже! — отчаянно взмолился про себя Скарджилл, видя, как побелело лицо хозяина. Сейчас он вонзит стилет в грудь подлого негодяя!
Шотландец замер, ожидая удара, но длинные пальцы графа по-прежнему ласкали блестящее лезвие.
— Снимите с него одежду.
Синьор Доннетти непонимающе уставился на графа.
— Немедленно, — резко приказал тот. — Я желаю видеть этот великолепный образец мужской породы.
Джакомо пытался сопротивляться, но уже через несколько минут остался обнаженным. Энтони оглядел наемника с головы до ног, и тот затрепетал.
— Как необычно, — заметил наконец граф, — на твоем члене тоже кровь. Ты не находишь это странным, Франческо?
— Да, милорд, — простонал синьор Доннетти, не отрывая взгляда от вялого пениса Джакомо.
— И татуировка у тебя на руке. Змея, обвившая меч. Твой приятель, которого вот-вот начнут пожирать черви, тоже обзавелся такой. Твоя карьера bravi оказалась успешной?
— Наемный убийца! — потрясенно охнул Скарджилл.
Джакомо не ответил.
— Я спрошу тебя только один раз: кто нанял тебя и твоих сообщников?
Джакомо знал, что обречен. Он вел жизнь наемника вот уже пять лет и сознавал, что умрет страшной смертью, если предаст неписаные законы bravi. Кроме того, только Андреа знал имя человека, заплатившего им.
Негодяй снова облизал сухие губы и приготовился умереть. Умереть всего лишь потому, что его угораздило свалиться с лошади. На этот раз судьба сыграла с ним злую шутку.
— Не знаю, — выдавил он, вынуждая себя выпрямиться и расправить плечи.
— Имя четвертого наемника? Джакомо покачал головой.
— Ты, оказывается, глуп, Джакомо. Правда, мой друг, Хар эль-Дин ничего не имеет против глупых мужчин.., но только если они перестают быть мужчинами.
Граф с преувеличенным вниманием уставился на чресла Джакомо.
— Возможно, пирату понадобится еще один евнух для гарема. Ты станешь толстым и ленивым, Джакомо, зато сможешь до конца жизни любоваться прекрасными женщинами. Если, конечно, выживешь.
Стилет мелькнул в воздухе, и Джакомо вскрикнул. На животе у него появилась тонкая багровая полоска, с которой медленно закапала кровь.
— Крепись, друг мой. Я не хочу, чтобы ты умер. Зато вечно будешь помнить, каково наказание за насилие над женщиной, особенно если эта женщина принадлежит другому.