— Так как же тебя зовут на самом деле? — удивленно осведомилась Синджен.
— Уинифред.
— Ты ни капельки не похожа на Уинифред, — тут же вмешался барон. — И слава Богу!
— Абсолютно не похожа! — подтвердила Синджен. — Грей прав, гораздо лучше «Джек», хотя моей маме это наверняка не пришлось бы по вкусу. Она бы обязательно сказала, что это принижает значение женского очарования в угоду мужским интересам. А мне плевать! И вообще, слово «Джек» полно твердости и стойкости!
Слушая прочувственную речь Синджен, Грей не мог удержаться от смеха.
— Ладно, у нас еще будет время это обсудить. Давай-ка, Джек, я закутаю тебя как следует, и пусть Синджен побыстрее доставит нас в Лондон!
Грей ничуть не сомневался, что со стороны их процессия выглядела довольно впечатляюще. В то время как он тащил Джек, Синджен, идя следом за ними, снабжала его ценными указаниями, в которых, естественно, не было никакой нужды.
Неожиданно их успешное продвижение остановил возмущенный мужской голос.
— О Боже! — воскликнула Синджен. — Кажется, меня накрыли!
Грей, до сих пор озабоченно посматривавший то на небо, затянутое тяжелыми низкими тучами, то на бледное личико Джек, меланхолически заметил:
— Ты же сказала, что оставила Колину очень миленькое письмецо.
— Это правда. До того миленькое, что с души воротит. Сроду не сочиняла ничего подобного. Может быть, он не успел его прочитать? А может, прочел письмо и все равно решил меня догнать? Ты ведь знаешь Колина — он так похож на Райдера с Дугласом! То вопит как ненормальный, то хохочет…
И в самом деле, стремительно двигавшийся им навстречу рослый мужчина неистово размахивал руками и кричал:
— Синджен, чертова кукла, не смей трогаться с места! Только попробуй сделать еще хоть шаг! Стой там, где стоишь, успокойся и не вздумай дышать слишком глубоко — от этого внутри может что-нибудь сдвинуться!
Джек, закрученная в одеяла, точно узел с бельем, не сводила взгляда с высокого темноволосого незнакомца, чуть ли не бегом пересекавшего двор таверны. От удивления она даже позабыла, что сама находится в довольно нелепом положении.
— Синджен, а почему тебе нельзя глубоко дышать? И что может сдвинуться у тебя внутри?
— Да потому что она, черт побери, беременна!
Колин Кинросс, граф Эшбернхем, остановившись возле жены, с нежностью взял ее за руки.
— Ты здорова, дорогая?
— Да, Колин. Здоровее не бывает.
— Проклятие, но ты выглядишь слишком румяной!
— Еще бы мне не быть румяной, когда муж гоняется за мной по пятам и при этом орет на всю округу. Вон, смотри, из таверны даже выскочил хозяин: наверняка решил, что пора пристукнуть буяна пивной кружкой по голове!
Колин на мгновение обернулся и так глянул на мистера Харботтла, не вовремя проявившего любопытство, что тот словно прирос к месту. Затем граф снова обратился к жене:
— Ты сбежала от меня, Синджен! Не успел я выйти, думая, что моя жена послушно лежит в мягкой постельке, почитывая свои любимые истории с привидениями, которые я ей купил, как ты тут же удираешь из дома! Ты умудрилась проскочить мимо слуг, несмотря на то, что я приказал им никуда не выпускать тебя из дома!
— Но без меня никак нельзя было обойтись, Колин. Райдер оказался занят — повез бездомную девочку в Брэндон-Хаус, к Джейн…
Колин уже открыл рот, чтобы облегчить душу новой порцией упреков, но тут в их разговор вмешался Грей.
— Привет, Колин. Я бы пожал тебе руку, да сам видишь — в данный момент не могу. Я держу Джек, и она кажется мне все тяжелее с каждой минутой, — сообщил барон. — Хотя она выглядит бледной и тощей, как пересушенная рыба, но ведь даже мелкие камни могут составить изрядный вес, если их полный мешок! Может, ты будешь столь любезен и позволишь мне сперва погрузить Джек в карету, а уж потом продолжишь читать наставления Синджен?
Колин познакомился с Греем еще до того, как в 1807 году встретил Синджен, явившись в Лондон в надежде жениться на богатой наследнице. Вот почему теперь они могли позволить себе обращаться друг к другу запросто.
— Сент-Сайр, ты держишь на руках юную девицу, и она растрепана настолько, что из-за волос почти не видно лица. Она такая бледная, что похожа на восковую фигуру из музея мадам Тюссо. Тем более, раз это не мальчишка, как же тогда ее можно звать Джеком?
— Просто мне показалось, что она очень похожа на Джека. — Грей ухмыльнулся. — Эх, жаль, я не успел убрать ей волосы — тогда бы ты ни за что не догадался! Как бы там ни было, я рад видеть тебя, Колин. Прими мои поздравления с ожидаемым наследником!
Граф отчего-то побледнел, но тут же взял себя в руки и буркнул:
— Благодарю.
В этот момент, решив, что приветственная церемония наконец закончена, его жена сделала шаг в сторону кареты, однако граф загородил ей дорогу:
— Не смей двигаться, пока я не скажу! Так, значит, это и есть тот лакей Джек? — бросил он Грею через плечо.
— Собственной персоной, — усмехнулся барон и затем спросил: — Колин, ты поедешь верхом или мы набьемся в экипаж?
— Нет, только не это! — запротестовала Синджен. — Колин замучает нас, потому что станет без конца ругаться! Хватит того, что он уже и так начал распекать меня при всех!
— Твои братья на моем месте еще бы и выдрали тебя кнутом!
— Это правда, но ведь они англичане! А ты шотландец — человек гораздо более цивилизованный!
Колин Кинросс, граф Эшбернхем, возвел глаза к небесам.
— И это длится уже почти четыре года! — громко пожаловался он. — Нет, мне не дожить до тридцати!
Синджен невозмутимо похлопала его по плечу:
— Тридцать тебе исполняется в этом году, и ты непременно получишь от меня в подарок на день рождения книгу стихов. — Она обернулась к Грею: — Колин обожает стихи. Они успокаивают ему нервы — по крайней мере когда он в нормальном состоянии. А теперь, господин барон, пора запихнуть Джек в карету, пока ты и вправду ее не уронил.
Грей обреченно вздохнул. Его жизнь была безмятежной, предсказуемой, в общем, вполне сносной, и он был всем доволен! Он сумел спасти Лили и надеялся, что укротил ее мерзавца мужа. Его любовница, Дженни, раздобыла новый рецепт супа из перепелки, восхитительного, как амброзия. Один день сменялся другим с легкостью и удобством — пока ему на голову не свалились почтенные тетушки и лакей Джек не увел Дурбана, чтобы затем обернуться проклятой девчонкой, которой приспичило заболеть.
В конце концов, поняв всю бесполезность переживаний, барон шагнул в карету и тут же, поскользнувшись на оброненной Синджен шелковой перчатке, полетел головой вперед, врезавшись в противоположную дверцу; однако каким-то чудом ему все же удалось зашвырнуть Джек на сиденье.