– А где была все это время собака?

– Заперта в чулане, где она, по-видимому, оставалась большую часть времени, когда Олдер принимал в своем кабинете посетителей. Собака довольно дикая. Она была тренирована как сторожевая… ну, знаешь, которая не лает, а прямо бросается… Она выдрессирована, как все армейские собаки, – преследовать, валить с ног, задержать и все такое прочее. Пока задержанный стоит неподвижно, подняв руки вверх, собака приучена лежать возле него и ничего не трогать, но при малейшем движении или угрожающем жесте она разорвет его на куски.

– А что делала собака в то время, когда произошло убийство?

– Что ты имеешь в виду? – опешил Дрейк. – О, понимаю. Я поручу моему агенту разузнать относительно этого и позднее тебе сообщу.

– Как давно все это произошло, Пол? – спросил Мейсон.

– Насколько полиция может судить после поверхностного осмотра, это произошло сегодня вечером, часов около девяти. У горничной был выходной, и она вернулась не раньше десяти часов.

– Значит, убийца находился там и искал то, что ему было нужно, целый час?

– По-видимому, так.

– Черт возьми, Пол, – Мейсон посмотрел на часы. – Сейчас двенадцать!

– Я тебе сказал, что, вероятно, сделал ошибку, не послав туда человека раньше для наблюдения за домом. Я отозвал его, приказав заступить в полночь и наблюдать до восьми утра, когда я прислал бы ему подмену… Перри, тебе нужны были сведения об Олдере, но ты не просил следить за кем-то конкретно, и я даже спорил сам с собой, стоит ли ставить человека на наблюдение за домом. И в результате решил сделать это, хотя бы для того, чтобы записать номера машин, которые могли туда подъехать и…

– Все хорошо, Пол, – сказал Мейсон. – А сейчас я, пожалуй, поеду, подниму с постели Дороти Феннер и расскажу ей об этом. Это может предупредить нежелательные интервью с газетными репортерами.

Делла Стрит, дожидавшаяся паузы в их разговоре, сказала:

– Прежде чем ехать, шеф, вы, может быть, взглянете вот на это. – Делла Стрит подала ему газету. – Посмотрите вот на это объявление: «Если Кармен Монтеррей, которая девять месяцев тому назад находилась в Южной Америке, даст о себе какие-то сведения, она получит информацию, в которой материально заинтересована. Почтовый ящик номер 123 Дж».

– Что такое? – удивился Мейсон.

– Правильно, – ответил Дрейк, – это объявление поместил в газете я.

– А как оно могло попасть в дневной выпуск? – спросила Делла Стрит.

– Что? – вскричал Дрейк, вдруг весь обратившись во внимание. – Дай-ка мне!

– Похоже, что кто-то тебя обскакал, Пол, – сказал Мейсон. – Лучше постарайся узнать, что это за почтовый ящик номер 123 Дж. – Делла, а ты бери такси, поезжай домой и поспи немного. Я же немедленно еду к Дороти Феннер, поднимаю ее с постели и бью полицию прямо под ложечку.

– Думаешь, они к ней приедут? – спросил Дрейк.

– О, конечно, если уже не приехали, – уверенно ответил Мейсон. – Во всяком случае, у меня с ней состоится небольшой разговор по душам.

– Я там вам не нужна? – немного грустно спросила Делла.

– Нет, поезжай домой и отоспись.

– К черту сон, меньше всего я сейчас хочу спать!

– Прими таблетку, – посоветовал Мейсон. – Утром тебе надо быть на работе.

– А как вы? – спросила она.

– Я, – довольно мрачно ответил Мейсон, – приступаю к работе теперь же.

Глава 10

Фасад отеля «Монаднок», отделанный блестящей красной плиткой и белой штукатуркой, производил весьма внушительное впечатление. Боковые стены здания были просто кирпичными, с узкими окнами, свидетельствующими о том, что большинство номеров небольшие, а стало быть, их наниматели принадлежали к числу низкооплачиваемых государственных служащих.

Мейсон припарковал машину, взбежал по ступеням крыльца, вошел в узкий, длинный холл и, увидев свет над столом ночного дежурного, обратился к нему.

– У вас здесь живет некая Дороти Феннер, – сказал он. – Я Перри Мейсон.

Клерк выразительно посмотрел на стенные часы.

– Я ее адвокат, – уточнил Мейсон. – Позвоните ей, пожалуйста, и скажите, что я здесь.

Клерк воткнул шнур в розетку, нажал несколько раз подряд кнопку, потом сказал:

– Боюсь, что она не хочет отвечать, или… о, одну минутку!

Потом он проговорил в трубку:

– Вас хочет видеть ваш адвокат, мистер Перри Мейсон.

Поколебавшись и нахмурив брови, снова взглянув на часы, он с некоторым сомнением покачал головой.

– Можете подняться наверх, мистер Мейсон. Номер четыреста пятьдесят девятый.

Мейсон поднялся в лифте на четвертый этаж, прошел по коридору и постучал в дверь номера.

Дороти Феннер в легком домашнем халатике отворила дверь и удивленно воскликнула:

– О, мистер Мейсон!

– Простите, мне нужно было вас обязательно увидеть!

Она отступила в сторону, распахнула перед Мейсоном дверь, чтобы он мог пройти в номер, потом закрыла ее за ним.

– У меня, простите, беспорядок. В номере всего одна комната, постель не застелена… Я очень крепко спала и еще не вполне проснулась.

– О’кей, – понимающе кивнул Мейсон. – Я ненадолго. Должен сообщить вам, что Джордж Олдер умер.

– Умер?!

Мейсон кивнул.

– Как же это? Почему… что случилось?

– Убит.

– Боже мой! Кто же его убил? Кто…

– Пока неизвестно, – ответил Мейсон. – Предварительное расследование показало, что труп обнаружила Салли Бенгор, горничная, которая вернулась в дом после свободного вечера.

– Салли Бенгор?!

– Вы ее знаете? – спросил Мейсон.

– Да, я знаю ее. Я ведь несколько раз бывала в доме в качестве гостьи.

– Ах вот как, – сказал Мейсон. – Тогда, может быть, полиция придет к вам, чтобы задать какие-то вопросы.

– Почему вы думаете, что она придет?

– Из-за того, что произошло в субботу вечером.

– Какое это имеет отношение к сегодняшнему убийству?

– Никакого, – пожал плечами Мейсон, – за исключением того, что есть основания предполагать: убийца ушел тем же путем – по воде. Полиция, возможно, сделает из этого свои выводы. Вы выходили куда-нибудь нынче вечером?