— Прости, что не успел раньше. Ты можешь стоять?
Ариель кивнула, но Берк заметил, что она не отрываясь смотрит на хлыст. Ему хотелось выругаться, обнять се, утешить, но Берк не шевельнулся.
— Повернись и дай мне взглянуть на твою спину. Ариель молча повиновалась и услышала, как Берк процедил сквозь зубы страшное проклятие.
В плотной ткани жакета зиял аккуратный разрез, белая батистовая блузка тоже была порвана.
— Давай я помогу тебе снять жакет. Ариель немедленно послушалась, и Берк с облегчением увидел, что кнут почти не оставил следов на коже. Крови тоже не было. Берк глубоко вздохнул.
— Хочешь, чтобы я убил его?
Ариель молча опустила голову. Берк помог ей надеть жакет.
— Думаю, придется все-таки его прикончить, — решил Берк. — Вызову на дуэль. Достаточно справедливо, хотя эта мразь не заслуживает, чтобы с ним обращались как с порядочным человеком.
— Не надо, — выговорила она наконец, поворачиваясь лицом к мужу, и потрясение охнула, увидев его лицо, искаженное холодным бешенством. Неужели из-за того, что Эван ударил ее?
— Он плохой человек. Берк. Коварный. Не хочу, чтобы тебя ранили.
Гнев Берка исчез как по волшебству. Он ей не безразличен! Берк пальцами сжав ее подбородок, приподнял озабоченное личико. Теперь он улыбался.
— Не возражаешь, если я приведу его в себя и еще раз как следует врежу?
— Не возражаю. Собственно говоря, я не прочь бы сама это сделать.
Берк обрадовался еще больше. Ничего лучшего он не смел ожидать. Он поднял руку Ариель, сжал ее пальцы в кулак и хорошенько изучил его со всех сторон. Потом пощупал мускулы.
— Сойдет, — объявил он, ухмыльнувшись. — Сейчас я подниму его, и ты, дорогая, сможешь поставить ему великолепный фонарь.
Берк подтащил Эвана к берегу и сунул его голову под воду. Пришлось окунуть его трижды, прежде чем Эван начал отплевываться и сопротивляться. Тогда Берк поднял его за шиворот и хорошенько тряхнул.
— Ну вот, теперь все в порядке, — объявил он. — Твоя очередь, Ариель.
Ариель подошла к сводному брату, отвела руку и с размаху влепила ему кулаком в нос. Эван взвыл. Берк отпустил его, и тот, схватившись за лицо, поплелся к ближайшему дереву.
— Прекрасная работа, — похвалил Берк. — Вот что, Годдис, попробуй еще раз подойти к ней, и я убью тебя.
Эван согнулся в три погибели и лишь несколько минут спустя ухитрился кивнуть. Берк повернулся к Ариель.
— Пойдем, дорогая, пора домой.
— Надеюсь, я разбила ему нос, — злорадно-торжествующе фыркнула Ариель.
— Вполне возможно. Ты была великолепна. Берк и в самом деле невыразимо гордился женой.
— Он хотел получить от тебя деньги. Считает, раз он был моим опекуном, ты обязан платить.
— Теперь я почему-то сомневаюсь, что он заведет со мной разговор на эту тему.
— Он еще сказал, что Этьен дожидался меня, совсем как ты, на дороге в Саутхемптон. Ему тоже пришло в голову похитить меня, и Эван проговорился, что Этьен собирался заплатить ему за помощь пять тысяч фунтов.
Берк попытался изобразить возмущение, хотя уже знал об Этьене. «Капризы судьбы, — думал он про себя, — благословенные капризы судьбы».
Они отправились пешком в Рейвнсуорт Эбби, и Берк шел чуть сзади, не желая, чтобы кто-то из гостей или слуг заметил диагональный разрез на жакете жены. По пути граф кивнул Монтегю и о чем-то коротко поговорил с Олли Траиком. Оказавшись в спальне, он немедленно запер дверь.
— А теперь, Ариель, сними, пожалуйста, жакет. Я хочу полечить твою спину.
— Не стоит, Берк, со мной все в порядке.
— Делай, как сказано, Ариель. Против этого тона было трудно что-то возразить. Берк помог ей снять жакет и блузку, осторожно спустил с плеч тонкие лямки полотняной сорочки. Ариель попыталась прикрыть грудь руками, но тут же вытянула их по швам. Берк стоял сзади, глядя на длинную красную полосу, наискось пересекавшую белую спину.
— Больно?
— Нет, — покачала головой Ариель, — не очень.
— Кожа не рассечена, но все равно лучше промыть рубец.
Он вышел и вернулся с намыленной салфеткой.
Ариель стояла, опустив голову, с обнаженной до талии спиной. Берк на мгновение прикрыл глаза. О Боже, он должен был защитить ее от всех бед, а что получилось!
Он осторожно промыл длинную полосу, едва прикасаясь, промокнул полотенцем.
— У тебя есть мягкая сорочка без кружев и лент? Такая, чтобы не натирала кожу? — Ариель кивнула. — Постой, я сейчас принесу.
И, не желая слышать, как она умоляет его не беспокоиться, быстро открыл смежную дверь и прошел в ее спальню. Там оказалась Доркас.
— Милорд. — присела она.
— Мне нужна очень мягкая простая сорочка. Сейчас же.
Берк видел, что старуху буквально распирает сотня вопросов, но ничего не желал объяснять. Все это касается лишь Ариель: захочет рассказать — ее дело, но сам он будет молчать. Взяв у старухи сорочку, он вернулся к жене, осторожно поднял подол старой рубашки, снял ее и надел новую, помягче.
— Ну как?
— Почти не болит, Берк. Спасибо.
— Еще раз прошу, Ариель, прости меня за то, что опоздал. Я хотел видеть тебя и отправился в конюшню. Джорди сказал, куда ты уехала.
— Почему ты хотел видеть меня? — спросила она. оборачиваясь.
— Соскучился и истосковался по твоему прелестному личику, вот и все.
Ариель подняла блузку и жакет и уже хотела идти к себе, но тут же вспомнила, о чем хотела узнать у мужа.
— Сегодня утром мне представился мистер Олли Транк. Весьма странный из него получился лакей. Он, вероятно, сыщик с Боу-стрит?
— Совершенно верно. Ты права, на слугу он мало походит. Монтегю не знал, что и думать. Пришлось довериться ему, но никому больше. Если сумеешь найти для него ливрею по росту, буду тебе крайне благодарен.
— Согласна. Миссис Пепперолл знает, что делать?
— Вероятно, да. Ты не возражаешь против его пребывания здесь?
— Нисколько, просто неприятно думать, что человек, убивший Мелли, возможно, живет в одном с нами доме.
— Олли скоро найдет убийцу, не сомневайся. Ариель!
— Что?
— Я сделаю все, чтобы Годдис никогда и близко не подошел к тебе.
Ариель нерешительно улыбнулась.
— Спасибо за то, что позволил как следует расквасить ему нос.
— Пожалуйста, мне это доставило не меньшее удовольствие.
— Правда, он представлял из себя жалкое зрелище?
— Никогда не видел ничего более жалкого.