– Вы могли сами пораниться, – пробормотал Бредфорд, зарываясь лицом в волосы Кэролайн.
Он прижался щекой к ее лицу, и Милфорд, глядя на них, почувствовал удовлетворение. Он редко ошибался в чувствах окружающих его людей и только удивлялся, что Бредфорд не хочет признавать, что с ним случилось.
Бредфорд увидел улыбку Милфорда и взглянул на него.
– Я вовсе не поранилась, – сказала Кэролайн жалобно. – Я ударилась локтем и упала потом на…
– Что случилось, любимая? Ты была без очков, как Черити? – спросил он.
Голос его звучал теперь ласково и сочувственно, и Кэролайн почувствовала, что успокаивается.
– Это было ужасно, – призналась она с дрожью в голосе. На глаза ее навернулись слезы от всего пережитого, но тут она осознала, как он к ней обратился. – Но я не позволяла вам называть меня любимой!
В этот момент подъехала карета Бредфорда, и Милфорд поспешил открыть им дверь.
– Осторожно, не ударьтесь головой, – предупредил он ее за секунду до того, как Кэролайн, пригнувшись, исчезла в карете.
Там она прижалась щекой к плечу Бредфорда и почувствовала, как ей хорошо рядом с ним. Как спокойно и как надежно, с улыбкой подумала она.
Он устроил ее у себя на коленях и еще раз напомнил Милфорду, чтобы он не забыл предупредить ее отца, а потом откинулся на спинку сиденья, прижимая к себе Кэролайн и с наслаждением вдыхая ее тонкий аромат. Было так чудесно ехать, сжимая ее в своих объятиях. Единственное, что мучило Бредфорда, было то, что ему хотелось большего, гораздо большего.
Карета покачнулась, и Кэролайн с явной неохотой выпрямилась. Бредфорд красноречиво взглянул на нее, и Кэролайн снова овладел испуг.
– Не думаю, что вам следует так глядеть на меня, – прошептала она.
Лицо ее находилось всего лишь в нескольких дюймах от его лица, и она не могла отодвинуться от него подальше. Да, собственно, она и не желала этого, призналась девушка самой себе, ей хотелось только поглубже зарыться в полы его камзола и укрыться от всего мира.
– Я никогда не отличался примерным поведением, – ответил Бредфорд, голос его звучал тихо и нежно. – А ведь этим, насколько я знаю, должен отличаться удачливый претендент на вашу благосклонность, не так ли.
– Вы еще и не слишком любезны, – произнесла Кэролайн, пытаясь не попасться в сплетаемую им сеть.
– Но почему вы пришли к такому заключению? – спросил Бредфорд, удивленно приподнимая бровь.
– Потому что вы сочли, что я делала там нечто неподобающее, – ответила Кэролайн. – И не смотрите так невинно, Бредфорд! – воскликнула она, когда он улыбнулся ей якобы чистосердечной улыбкой.
– Но ведь я подумал так только на одно мгновение, – объяснил он и ласковым движением взъерошил ей волосы на затылке. – Я лишь завидовал тому, кому вы позволили… – продолжил он, но Кэролайн прервала его, укоризненно покачав головой.
– Вы всегда думаете о людях самое плохое? – спросила она, нахмурившись. – Это тоже не очень-то любезно.
Бредфорд вздохнул с притворным огорчением и кончиками пальцев погладил ее по щеке. Кэролайн похолодела и попыталась отстранить его руку.
Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Бредфорд поцеловал ее.
– Мне очень понравилось, как вы тогда поцеловали меня, – прошептала она. – Это очень неприлично – сознаться в этом?
Бредфорд не ответил. Не говоря ни слова, он сжал ладонями ее лицо и притянул к себе. Губы его нежно прикоснулись к ее губам, у Кэролайн вырвался вздох удовольствия.
Она приоткрыла губы и прижалась к Бредфорду, наслаждаясь прикосновением к его сильному телу. А ему только того и надо было. Одна его рука опустилась ей на затылок, а другая обвилась вокруг талии. Его губы тоже приоткрылись, не отрываясь от ее рта, и нежный поцелуй тут же стал куда более страстным. Бредфорд больше не просил, но требовал того, что она так невинно предложила ему.
Сердце Кэролайн заколотилось в груди, и она почувствовала, что не может сдержать учащенное дыхание. Он лишил ее благоразумия, даже намека на осторожность. Ее язык ласкал его губы, а пальцы зарылись в мягкую массу его волос. Она почти потеряла сознание, ощутив его ласки, его тепло, его дыхание. Она хотела бы, чтобы этот поцелуй длился без конца, и протестующе застонала, когда Бредфорд оторвался от ее губ.
Он глубоко вздохнул, надеясь, что это поможет ему остудить разгоревшуюся страсть. Тщетная надежда. Кэролайн чувствовала себя как никогда спокойно и уютно, прижимаясь к нему. Тогда он решил вести себя как истинный джентльмен, устроить ее на сиденье рядом с собой и хранить ее невинность, как должен был поступить любой человек благородного происхождения, но тут он посмотрел ей в глаза. Взгляд ее был чуть-чуть сонным, словно она только что открыла для себя чувственные наслаждения, которые делят друг с другом мужчина и женщина.
Взгляд этот заставил Бредфорда снова поцеловать ее, дав обещание самому себе, что это будет последний поцелуй за сегодняшний вечер, но тут страсть в нем вдруг вспыхнула жаром восторга, который он не смог погасить. Пальцы его скользнули по теплой коже ее шеи, задержались на краткую долю секунды, а потом проникли под ее платье и коснулись нежной полноты ее грудей. В этот момент все его намерения быть настоящим джентльменом растаяли, как дым.
Кэролайн попыталась было отвергнуть столь интимную ласку, но не смогла, потрясенная никогда ранее не изведанным ею чувством. Губы Бредфорда коснулись ее шеи, она ощутила его горячее дыхание, обдавшее ее жаркой волной страсти.
Затем его губы опустились к ее груди, и Кэролайн не нашла в себе сил остановить его. Ей казалось, что она, покачиваясь, плывет куда-то в его объятиях, и она вся отдалась потоку не изведанных ранее чувств, затопившему ее. Она была совершенно не искушена в науке страсти нежной, поэтому каждое прикосновение, каждый поцелуй открывали для нее новый мир. Внутренний голос говорил ей, что она может верить Бредфорду, что он знает, когда ему надо будет остановиться. Он стал ее проводником в этом совершенно неведомом для нее мире. Здесь он был куда опытнее ее.
– Кэролайн, ты просто чудо, – прошептал Бредфорд голосом, хриплым от желания. – Ты так нежна. Ты просто создана для любви.
Он нежно поглаживал ее груди. Кэролайн билась в его объятиях, пытаясь избежать этой сладкой пытки, и в то же время прижималась к его груди, безмолвно умоляя не прерывать ее. Когда Бредфорд коснулся горячими губами ее соска, Кэролайн показалось, что сойдет с ума от наслаждения.
Кэролайн снедало какое-то смутное желание, которое она не могла определить. Сладкая чувственная пытка начала пугать ее, и она забилась в его руках.
– Бредфорд, нет! Мы не должны… – Он заглушил ее протесты новым долгим и горячим поцелуем и усадил ее на коленях так, что она смогла ощутить сквозь одежду его восставшую плоть. Это еще больше испугало Кэролайн, она поняла, что Бредфорд вовсе не собирается отказаться от своих намерений.