— Малыш! — Я резко села в кровати.
Одновременно с этим дверь в комнату со стуком распахнулась, явив мне полуобнаженного мужчину потрясающей красоты. Совершенное тело. Тонкие черты лица. Его густые белокурые волосы были заплетены в толстую косу, спускавшуюся куда ниже талии, а чистоте и нежности кожи, а также длине ресниц могла позавидовать любая девушка. А как этот красавец улыбался! Поверьте, если бы я могла, то обязательно написала поэму об его улыбке, ибо банальная проза тут не годилась.
Он прошел в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.
— С пробуждением вас, прекрасная леди. — Мужчина прильнул к столбику кровати, не сводя с меня внимательного взгляда дымчато-синих глаз. — Надеюсь, вы прекрасно спали?
Пока я пыталась собрать разбегающиеся мысли в кучу и проблеять ответ, каким-то неуловимым движением он перетек на кровать. Его рука почти касалась моей босой ступни.
— Какая у вас ножка, — восхитился прекрасный незнакомец. — Такая крохотная, изящная. Эти пальчики просто умоляют, чтобы их поцеловали.
Прикосновение его губ к моей коже вызвало дрожь во всем теле, пробежавшую от кончиков пальцев на ногах к макушке и обратно.
— Александр, прекрати! — донесся до меня сквозь дымку сладостной истомы раздраженный голос Евы Мюллер. — Она нужна нам для дела.
Мужчина поднялся с кровати и повернулся ко мне спиной, на которой была вытатуирована цветная змея. Ее голова достигала плеча, а кончик хвоста прятался за резинкой широких штанов из некрашеного льна.
М-да, только убийственной парочки суккуб-инкуб мне тут не хватало для полного счастья. Хотя, что скрывать, смотрелись они вместе бесподобно. Она — маленькая и хрупкая, как фарфоровая статуэтка. Он — прочный и гибкий, как хлыст.
Инкуб подошел к закутанной в газовый пеньюар Еве, застывшей в открытых дверях, и приобнял ее за талию, увлекая суккуба в комнату.
— Ревнуешь, любовь моя?
Она дернула плечиком:
— Вот еще! Ревновать к еде — это глупо.
— Я тоже так думаю, — мурлыкнул незнакомец, заглядывая в глаза девушке. — Не против, если я позавтракаю?
— Против! — Она раздраженно его отпихнула. — Александр, я же сказала, эта пташка нужна нам для дела.
— Но я очень голоден. Очень. Если хочешь, можешь даже посмотреть. Я не возражаю.
Я думала, что сейчас Ева устроит безобразный скандал, отстаивая собственное мнение, но вместо этого она прильнула к мужчине всем телом.
— Милый, ну ты же знаешь, как это важно для нас. — Мюллер выделила голосом последнее слово. Я столько усилий приложила, чтобы ее найти. Только на этого тюфяка Смит-Эванса потратила три недели. А сколько еще до этого перебирала другие кланы!
— Неужели тебе это не понравилось? Уж я бы развлекся на твоем месте.
Ева отпихнула хохочущего инкуба.
— Ничего себе развлечение! Я от скуки чуть не свихнулась. Да еще приходилось ходить полуголодной. Слишком много усилий на нее потрачено. Эти ночные слежки, поднятие мертвяков под носом у Инквизиции. Да одна только неудавшаяся авария чего стоит! Ты же знаешь, как я не люблю рисковать Матильдой!
— Да что ей станется, этой твоей Матильде. — Александр пожал плечами. — Она даже у меня аппетита не возбуждает.
— Вот и хорошо, что не возбуждает! По твоей милости у меня даже горничные дольше пары месяцев не задерживаются.
Инкуб демонстративно надулся:
— Скупость женщине не к лицу.
— Что уж мне точно не к лицу, так это два испорченных неправильной глажкой костюма! — притопнула ножкой Ева. — Эта новая горничная совершенно ничего не умеет!
— Так и знал, что ты подумываешь ее сменить, поэтому уже вчера вечером обо всем позаботился. И об избавлении от тела в том числе.
— Александр… — Ее голос был полон мягкой укоризны.
— Да, милая?
— Будь серьезнее. Ты же понимаешь, что будет, если он не получит то, что хочет. Главное сейчас — продолжить цепь, иначе мы просто сгорим. Но для этого нам просто необходим он. А ему нужна проклятая, чтобы провернуть это дельце…
Мне стало настолько интересно, кто такой этот таинственный «он», что я даже прекратила сползать с кровати, боясь упустить хоть крупицу информации. Мое самоуправство не осталось безнаказанным.
— А куда это наша птичка собралась?
Я честно ткнула пальцем в сторону зашторенного окна.
— Зачем? — Ева прошла к изящному креслу на гнутых ножках, что стояло неподалеку от кровати, и уселась в него, закинув ногу на ногу. — Мы вкололи тебе такую дозу сыворотки — до вечера о превращении можешь и не мечтать.
Инкуб же снова растянулся на кровати, подбираясь к моим босым ногам, но я вовремя их подобрала и отодвинулась от него подальше.
— Чтоб ты знала, селиться она предпочитает на верхних этажах. — Перевернувшись на живот, Александр скользнул по шелку покрывала поближе ко мне.
Ему тут же прилетело в плечо нежно-голубой туфелькой с помпоном — аккурат по носу вытатуированной змеи.
— Александр!
— Хорошо, любимая, я понял. — Инкуб подобрал туфельку и увернувшись, невероятно гибким движением спрыгнул с кровати, проявляя чудеса владения своим сильным гибким телом.
Он сделал два текучих шага, картинно упал на одно колено и надел туфельку на ножку Евы. Та ухватила его за косу, заставляя усесться на пол рядом с креслом.
— Куда Малыша дели? — хмуро поинтересовалась я, смотря на эту парочку уже без прежнего невольного восхищения.
— Жив твой звереныш, — отмахнулась Ева, наматывая косу возлюбленного на кулачок. — И ты тоже веди себя как паинька.
— А то что?
Девушка смерила меня тяжелым взглядом.
— Смерть твоя будет быстрой и нелегкой.
— Ну, возможно, она все-таки будет не лишена некоторой приятности. — Я в свою очередь со значением поглядела на инкуба.
Тот в ответ послал мне самую обольстительную из своих улыбок. Ева больно дернула его за волосы. Не смущаясь, он лучезарно улыбнулся и ей.
— К тому же когда о моей безвременной кончине узнают мама, бабушка и тетя, — продолжала я, — еще посмотрим, кто у нас возжелает быстрой смерти.
— Да? Вот мы какие смелые? — не улыбаясь, переспросила Ева. — Оборотнем ты тоже легко пожертвуешь? Вряд ли за него кто-нибудь возьмется мстить.
Я смерила их снисходительным взглядом.
— А вот и возьмется! Вы знаете, на кого он работает?
Мисс Мюллер вернула мне снисходительный взгляд.
— Ну разумеется, наша маленькая глупенькая птичка. Нам проблемы с кровососами не нужны. Все заранее оговорено. За мальчишку вампирам уплачена цена. Я считаю, что мы даже переплатили.