— Прежде чем позвать Уинслоу, я должна дать тебе еще один совет, — сказала она. — Обещай мне, что завтра никому не позволишь… ничего с собой сделать. Если Агнес или Хелен вздумают вложить в тебя тампон, не позволяй им этого ни в коем случае.
Изабелла не поняла Джудит, и та решила, что ей придется говорить без обиняков.
— Некоторые повитухи, с которыми я встречалась в Англии, считали полезным закупоривать родильный канал пеплом и травами. Кое-кто для приготовления подобной пасты использует даже землю. Мод убедила меня, что такой тампон приносит больше вреда, нежели пользы. Но соблюдения этого ритуала требует церковь. Если ты выполнишь данное мне обещание, у тебя могут быть неприятности…
— Я никому не позволю к себе прикасаться, — с уверенностью шепнула Изабелла. — Если кто-нибудь спросит почему, я сделаю вид, что ты уже обо всем позаботилась.
У Джудит вырвался вздох облегчения.
— Да, — закивала она. — Мы сделаем вид, будто я уже все проделала сама.
Оглядев комнату, чтобы убедиться, все ли прибрано, она с удовлетворением кивнула и пошла звать Уинслоу.
Тот стоял за дверью. Бедняга выглядел совсем больным.
— С Изабеллой все в порядке? — с надеждой спросил он.
— Да, — ответила Джудит. — Она готова к встрече с вами.
Уинслоу не двинулся с места.
— Почему вы плачете? Что-то не получилось? Джудит и не знала, что плачет, пока муж Изабеллы не спросил ее об этом.
— Все чудесно, Уинслоу. Входите же.
Уинслоу с таким нетерпением рванулся в дом, что Джудит едва успела посторониться. Первая встреча отца с сыном должна состояться без посторонних, поэтому она аккуратно прикрыла дверь и прислонилась к ней с обратной стороны.
Неожиданно на нее навалилась адская усталость. Испытание, выпавшее на ее долю, отняло все душевные и физические силы. Джудит трясло словно листок в бурю.
— Вы там закончили? — раздался вдруг голос Йана.
Воин стоял в конце узкой дорожки, прислонясь к небольшому каменному выступу, со скрещенными на груди руками. В отличие от Уинслоу он выглядел отдохнувшим.
Джудит подумала о том, что сама она, должно быть, выглядит не лучшим образом.
— Пока закончила, — ответила она и двинулась к Йану. Ночной ветерок приятно ласкал ей лицо, но Джудит не замечала этого. Она едва держалась на ногах и чувствовала себя так, будто изнутри распадалась на части. Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Сохранить достоинство в этой ситуации можно было, только не позволив Йану догадаться, насколько она близка к срыву. Подобная слабость, пусть даже и со стороны женщины, несомненно, вызовет у него чувство отвращения. Да и в конце концов есть же у нее своя собственная гордость — это было бы так унизительно: разрыдаться сейчас перед ним. Она никогда не испытывала потребности опереться о чье-либо плечо, да и теперь не собирается искать опору в ком бы то ни было.
Но никакие глубокие вдохи ей не помогли. Дрожь усиливалась. Девушка убеждала себя, что все будет в порядке, что она не опозорится. Только что ей пришлось пройти через страшное испытание. Да. Но она все-таки прошла через него! И теперь имеет полное право добраться до собственной постели, прежде чем окончательно расклеится и примется рыдать, захлебываться слезами и еще бог знает что…
Такая последовательность действий казалась Джудит весьма и весьма логичной. Но разум говорил ей одно, а сердце настаивало на другом. Конечно же, ей сейчас необходимо было побыть одной, но в то же время она отчаянно нуждалась в утешении Йана, в его силе, его уверенности в себе, ибо свои собственные силы она полностью растратила этой ночью. Господи, да Йан ей сейчас просто необходим!
Мысль эта вызвала в ней протест. Джудит остановилась в нерешительности. Но тут Йан сам протянул к ней руки, и в то же мгновение девушка проиграла битву, бросившись бежать. К нему. Она упала ему на грудь, обхватила руками за талию и разразилась безудержными рыданиями.
Йан не произнес ни слова. В этом не было необходимости. Все, что нужно было сейчас Джудит, — это его прикосновение. Девушка стояла перед ним, уткнув голову ему под подбородок, и рыдала до тех пор, пока насквозь не промочила его плед. В промежутках между всхлипами с уст ее срывались какие-то бессвязные фразы, но воин не мог понять их смысла.
Когда Джудит прекратила плакать и начала икать, Йан понял, что буря миновала.
— Вдохните глубоко, Джудит, — приказал он.
— Оставьте меня в покое, пожалуйста! — Это был достаточно нелепый приказ с ее стороны, поскольку она стояла, мертвой хваткой вцепившись в его рубаху. Йан опустил подбородок на ее макушку.
— Нет, — прошептал он. — Я никогда больше не оставлю вас в покое.
Странно, но этот ответ значительно улучшил ее самочувствие. Она вытерла слезы его пледом и вновь прильнула к нему.
— Все прошло хорошо, да? — Йан уже знал ответ на этот вопрос. Сияющая улыбка на лице Джудит в тот момент, когда она открыла дверь перед Уинслоу, сказала все сама за себя. Но воин подумал, что, если напомнить девушке о счастливом исходе, та быстрее успокоится и будет вести себя более рассудительно.
Но Джудит не желала быть рассудительной.
— Бог свидетель, Йан, я больше никогда на это не пойду. Вы слышите?
— Тише, тише, — улыбнулся он. — Вы разбудите Англию. Джудит не оценила его шутку по достоинству, но все же следующую клятву произнесла более спокойным голосом:
— У меня никогда не будет детей. Никогда!
— Никогда — слишком долгий срок, — покачал головой Йан. — Ваш муж может захотеть сына.
Девушка отпрянула от него как ошпаренная.
— Никакого мужа у меня не будет, — решительно заявила она. — Я никогда не выйду замуж. Клянусь Богом, даже она меня не заставит это сделать!
— Кого вы имеете в виду? — спросил Йан, вскинув брови.
— Мою мать.
— А ваш отец? Разве он ничего не скажет по поводу вашего замужества?
— Нет, — ответила Джудит. — Мой отец умер.
— Но могила его пуста, вы помните?
— Откуда вы знаете о могиле?
Йан вздохнул.
— Вы сами мне о ней сказали.
И тут она вспомнила, как повалила могильный камень и что у нее не хватило здравого смысла не хвалиться этим перед шотландцами.
— В моей душе этот человек умер…
— Значит, мне не придется беспокоиться по поводу этого затруднения?
Джудит ему не ответила, так как не поняла смысла его слов. Она слишком устала, чтобы думать сейчас о чем-либо…
— Джудит?
—Да?
— Расскажите все-таки, как прошли роды.