— Возможно.
Это было уже слишком. Джудит отпустила его руку и попыталась уйти. Но теперь уже Йан схватил ее сзади за плечи. Нагнувшись, он прошептал ей на ухо:
— Вам действительно нужно попытаться как-то бороться с вашей вспыльчивостью, милая.
Сказав это, он поцеловал ее в шею, от чего дрожь пробежала по всему телу девушки.
Однако Йан так и не ответил на ее вопрос. Джудит вспомнила об этом только после того, как он уехал.
Этот человек способен был одним лишь своим прикосновением превращать ее разум в бесформенное желе. Тем не менее Джудит не пришлось долго горевать по этому поводу, так как Фрэнсис Кэтрин настойчиво позвала ее в дом.
— Йан в тебя влюблен, — заявила она подруге, втолкнув ее в дверь.
Голос ее дрожал от возбуждения. Джудит лишь покачала головой.
— Я запрещаю себе думать о любви, — вздохнула она. Подруга рассмеялась.
— Можешь сколько угодно запрещать себе о ней думать, Джудит, но ты все равно в него влюблена, ведь правда? Я достаточно долго молчала. Этому человеку вовсе не нужно знать…
— Знать о чем? — Джудит насторожилась.
— Правду о твоем отце. Никто не должен знать. Пускай…
— Нет.
— Подумай над моим предложением, — настаивала Фрэнсис Кэтрин.
Джудит плюхнулась на стул.
— Хоть бы ты скорее родила, и я смогла бы уехать домой. С каждым днем пребывание здесь становится для меня все более тяжким. Господи, что, если я и вправду в него начинаю влюбляться? Как мне это остановить?
Фрэнсис Кэтрин подошла к ней со спины и положила ей на плечо руку.
— Тебе будет легче справиться с этим, если ты станешь думать о его недостатках, — улыбнулась она.
Девушка подшучивала над подругой. Но та приняла ее предложение всерьез. Она и в самом деле попыталась вспомнить как можно больше недостатков Йана. Но человек этот был едва ли не воплощением совершенства. Фрэнсис Кэтрин высказала предположение, что отсутствие недостатков тоже можно считать недостатком, и Джудит согласилась с ней.
Подруги были так увлечены обсуждением этой проблемы, что не заметили Патрика, стоящего у порога. Тот очень тихо открыл дверь, не желая беспокоить жену, так как знал, что она часто спит после обеда, и в этом случае ему не хотелось бы ее будить.
Как только Патрик понял, что гостья высказывает его жене свое мнение насчет Йана, улыбка заиграла на его губах. Джудит знала его брата почти так же хорошо, как и он сам, и когда она упомянула о том, как тот упрям, Патрик непроизвольно кивнул в знак согласия.
— Но тебя все же влечет к нему, не так ли? Джудит вздохнула.
— Да. Фрэнсис Кэтрин, что мне делать? Меня охватывает такая паника, когда я размышляю о том, что со мной происходит. Не может быть, чтобы я его вдруг полюбила…
— И не может быть, чтобы он полюбил тебя? — спросила Фрэнсис Кэтрин. — Ты обманываешь себя, если думаешь так, а не иначе. Этот человек действительно тебя любит. Почему бы тебе просто не принять это как должное? Джудит покачала головой.
— Как ты считаешь, что он сделает, если когда-нибудь узнает, что лаэрд Маклинов — мой отец? Ты уверена, что он по-прежнему будет меня любить?
За долгие годы Патрик научился справляться со своими чувствами и лишь поэтому устоял на ногах. Видит Бог, он чувствовал себя так, словно только что получил удар в солнечное сплетение. Пошатываясь, он вышел на крыльцо и поспешно закрыл за собой дверь. Йана ему удалось найти в Большом Зале.
— Нам надо поговорить, — заявил он брату. — Полчаса назад я узнал кое-что такое, о чем следует знать и тебе.
По выражению его лица Йан понял, что случилось нечто ужасное.
— Выйдем наружу, Патрик, — приказал он. — Будет лучше, если я выслушаю твою новость с глазу на глаз.
Братья не произнесли ни слова, пока не отошли достаточно далеко от замка. Затем Патрик повторил то, что услышал, стоя на пороге собственного дома. Йан не удивился.
— Ну и каша заварилась, черт возьми, — пробормотал Патрик.
Йан был согласен. Каша заварилась просто дьявольская.
Подругам понадобился целый час, чтобы прибраться в доме. То и дело разговор возвращался к Йану. Фрэнсис Кэтрин твердо вознамерилась заставить Джудит признаться в том, что она уже влюблена в Йана, а Джудит так же твердо решила ни в чем подобном не сознаваться.
— Ты должна помочь мне преодолеть это влечение, — настаивала она. — Ты понимаешь, насколько болезненным будет для меня отъезд домой? А ведь мне придется вернуться назад, Фрэнсис Кэтрин. Независимо от того, хочу я этого или нет. И этот разговор меня очень расстраивает. Не хочу больше продолжать его. — Фрэнсис Кэтрин тотчас же пошла на попятную, видя, что подруга вот-вот расплачется.
— Ладно, — прошептала она в утешение и похлопала Джудит по плечу. — Не будем об этом говорить. А теперь помоги мне переодеться. Я пойду в замок вместе с тобой. Одному Богу известно, что нужно от тебя Совету. Должно быть, вновь назревают какие-нибудь неприятности.
Джудит вскочила на ноги.
— Ты останешься дома. В замок я пойду одна. Обещаю рассказать тебе обо всем, что там произойдет.
Фрэнсис Кэтрин и слушать ни о чем не желала. Она твердо решила в случае возможных осложнений стоять плечом к плечу с Джудит.
Джудит столь же твердо решила уговорить подругу остаться дома. В разгар их спора в дверях показался Патрик. Он попытался привлечь их внимание, громко поздоровавшись, однако попытка его не увенчалась успехом. Тогда он требовательно поднял руку, призывая девушек к молчанию.
Но девушки по-прежнему не обратили на него никакого внимания.
— Ты всегда была упрямой как ослица! — кричала Фрэнсис Катрин подруге. Патрик возмутился.
— Ты не должна так разговаривать с нашей гостьей, — сказал он жене.
— Почему это? Она меня еще и не так обзывала, — возразила та.
Джудит улыбнулась.
— Это правда, Патрик, — застенчиво призналась она.
— Дорогой, пожалуйста, не вмешивайся, — попросила Фрэнсис Кэтрин. — Я только-только разошлась. И этот спор выиграю я. Моя очередь!
Джудит покачала головой.
— Нет, не выиграешь, — возразила она. — Патрик, уговорите ее, пожалуйста, остаться дома. Мне пора идти в замок. Но я не задержусь там долго.
Сказав это, девушка поспешно вышла из дома, прежде чем подруга успела открыть рот для дальнейшего продолжения спора. Теперь пусть Патрик сам удерживает ее дома.
Джудит понимала, что опаздывает и Йан наверняка будет этим раздражен, но ее ничуть не пугало его недовольство. Поднимаясь по крутому склону холма, она размышляла над этим поразительным фактом. Йан — такой крупный воин свирепого вида. Из-за одних только его устрашающих размеров Джудит уже должна была бы поседеть от ужаса. Она вспомнила, как стало ей немного не по себе, когда она увидела Йана в первый раз на подъемном мосту у дома дяди Текела. Но это ощущение тогда быстро исчезло, и Джудит больше никогда не чувствовала себя при нем беспомощной или загнанной в ловушку. Иногда Йан вел себя, как разъяренный медведь, но, прикасаясь к ней, он был предельно нежен.