– Боюсь, что теперь ее вера в меня немного поколеблется.
Кейн решил про себя, что с такой недооценкой событий он еще не сталкивался.
– Тогда помоги своей жене вновь обрести веру в тебя, – предложил он.
– Как?
– Ты любишь ее, Натан?
– Она мне небезразлична, – прозвучало в ответ. – Я пришел к выводу, что она мне не враг. Она мой партнер, соратник, – прибавил он резким голосом. Она заботится о моих интересах так же, как и я о ее.
Кейн был раздражен его ответом и не скрывал этого.
– Твой партнер – Колин, Натан. Сара – твоя жена.
Натан ничего не ответил. Кейн с нескрываемой издевкой в голосе продолжил:
– Ты хочешь прожить рядом с Сарой всю свою жизнь? Или это всего-навсего досадная обуза, с которой ты вынужден мириться ради королевского дара?
– Я не могу себе представить жизнь без нее, – тихим голосом, в котором звучали страсть, произнес Натан.
– Значит, Сара нечто большее, чем просто партнер, да?
– Конечно, так оно и есть, – пробормотал Натан. – Бога ради, она моя жена. Мой партнер – Колин.
На минуту в комнате воцарилась тишина.
– Я даже не подозревал, что… забота о ком-то может доставлять столько беспокойства. Я все погубил, Кейн. Я разрушил ее веру в меня.
– Она любит тебя?
– Конечно, любит, – немедленно согласился Натан. – Во всяком случае, любила. Она твердила мне об этом почти каждый день. – Он вздохнул, потом сказал:
– Мэтью оказался прав. Все это время Сара отдавала мне всю свою любовь без остатка. Ее чувство – это прекрасный цветок, а я его растоптал.
Кейн постарался не улыбаться.
– Цветок? Да, с тобой действительно что-то случилось, ты стал таким… красноречивым.
Натан не обратил ни малейшего внимания на его слова.
– Она считает себя всего лишь обузой, с которой я вынужден мириться, чтобы получить землю и деньги. Сначала это действительно было так, но теперь все изменилось.
– Натан, ты просто скажи: что ты чувствуешь?
– Сара такая нежная, хрупкая, – проговорил Натан. – Она заслуживает лучшей судьбы, чем я. Но будь я проклят, если позволю хоть кому-нибудь прикоснуться к ней. Я должен все уладить. Я растоптал ее…
Кейн резко оборвал его:
– Знаю, знаю, ты растоптал этот цветок…
– Ее сердце, черт возьми, – выругался Натан. – Бога ради, пойми это правильно.
Поскольку Натан не смотрел на него, Кейн решил, что можно, не опасаясь обидеть его, улыбнуться.
– Итак, что ты намерен делать? – спросил он. В молчании прошло еще минут пять. Потом Натан расправил плечи и посмотрел на Кейна.
– Я хочу возродить в ней веру в меня.
Кейн подумал, что ничего хорошего из этого не получится. Он имел в виду только то, что не стоило сейчас дразнить Натана и напоминать ему, что ровно десять минут назад именно он предложил сделать то же самое.
– Что ж, разумная идея, – вместо ответа заметил он. – А теперь расскажи мне, как ты собираешься достичь этого…
– Я хочу показать ей… – Натан внезапно осекся. – Черт, почему я не додумался до этого раньше?
– Поскольку я не знаю, о чем ты думаешь, я не могу тебе ответить.
– Это так просто, что даже идиот мог бы догадаться. Чтобы все удалось, мне нужна твоя помощь,
– Я уже сказал, что помогу тебе.
– Теперь мне нужен твой совет, Кейн. Ты ведь у нас специалист по женщинам, – произнес он будничным тоном.
Это сообщение оказалось для Кейна новостью, и он уже собирался поинтересоваться у Натана, как же тот пришел к такому неординарному выводу, но шурин дал ответ, прежде чем Кейн успел спросить:
– В противном случае Джейд никогда бы не решилась стать твоей женой. Что угодно, но сестра умеет разбираться в людях.
Кейн было заулыбался, но улыбка медленно сползла с его губ, когда Натан, будто невзначай, заметил:
– И все же я этого не понимаю. В тебе, видно, есть что-то такое, что только она способна оценить.
Шанса ответить на эту колкость Кейну предоставлено не было, потому что Натан продолжил:
– Мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться с Лютером Грантом.
– Бога ради, Натан, можно ли так перескакивать с одной темы на другую? Только что ты просил совета по поводу женщин, а теперь ты…
– Грант должен объясниться с нами, – продолжал настаивать Натан.
Кейн откинулся на спинку стула.
– В любом случае, Натан, я собирался заняться негодяем. Он получит то, что заслужил.
– Он может сбежать, – не унимался Натан.
– Не пророчь, – сказал Кейн. – Очень скоро мы будем в курсе.
– Он должен признаться в своем соучастии в этом преступлении до Фарнмаунтского бала. Если только Грант снялся с места, то, чтобы найти его, у нас только два дня.
– Значит, мы получим его подпись под признанием гораздо раньше, – пообещал Кейн. – Но почему, Натан, ты хочешь все сделать до Фарнмаунтского бала?
– Все съедутся в Лондон, чтобы посетить его, вот почему.
– Но ты же никогда не посещал его.
– В этом году я буду там. Кейн кивнул.
– Знаешь, Натан, это торжество мне всегда нравилось. Пожалуй, это единственный бал, на котором бывают твои приветливые родственники Сент-Джеймсы.
– Это единственный бал, на который их приглашают, – уточнил Натан. Он прислонился к выступу подоконника и улыбнулся шурину.
Кейн все еще не понимал, что у Натана на уме. Но он знал, что давить на него было бессмысленно. Натан сам все скажет ему, когда будет готов.
– Люди боятся появляться на этом балу из-за того, что опасаются стать очередной жертвой твоего дядюшки Дэнфорда, – заметил Кейн. Он улыбнулся и добавил:
– Но они также боятся пропустить это зрелище. Дэнфорд – это всегда гарантия нового развлечения.
Он напоминает мне гунна Аттилу, одетого в официальный наряд. Вот таково мое мнение, Натан, и, надеюсь, твое.
Но шурин едва ли слышал то, о чем толковал Кейн. Все его мысли были заняты планом. Прошло еще несколько минут, и он сказал:
– Принц-регент тоже всегда посещает этот прием.
В глазах Кейна блеснули искорки. Он подался вперед.
– Да, – согласился он. – А также и все Уинчестеры, насколько я помню.
– Меня интересует только один из них, – проговорил Натан. – Уинстон.
– Ты думаешь, что именно там он намеревается раздуть скандал вокруг имени твоего отца? Черт возьми, похоже, – продолжил Кейн. – Лучшей возможности и быть не может.