- Как насчет женщины в парандже в Афганистане? - саркастически добавила Афродита, подняв брови.
- Да, о чем-то вроде этого я и говорила, - сказала я. - Но думаю - что, или где, или кто бы ты ни был, все равно предстанешь перед Богиней.
- Ты думаешь, что она когда-нибудь явится каждому? - спросил меня Аурокс.
- Я надеюсь, - убедительно сказала я, думая о Хите и своей маме.
- Значит, вне всякого сомнения знание того, что существует Потусторонний мир, и то, что наши любимые могут найти собственный путь к нему, даже если они не вампиры, или даже недолетки, является некоторым утешениеем для нас, так как мы переживаем смертных в наших жизнях. Это не значит, что потеря родителей станет легче. Зои, я знаю, что это больно, но можешь ли ты поделиться с нами тем, что для тебя самое трудное в смерти твоей матери?
Я кивнула и открыла свой рот для того, чтобы сказать что-нибудь о факте, что теперь она даже не может компенсировать того, что лишила меня матери в последние три года, но слова не шли с языка.
- Не торопись, - сказала Танатос.
Стиви Рэй протянула руку и взялась за мою. Сжимая ее, она шепнула.
- Все в порядке, просто сделай вид, что здесь никого больше нет кроме нас. Ты можешь сказать мне.
Я посмотрела на мою ЛПН и выпалила.
- Самое ужасное, что я не знаю, что на самом деле случилось с ней.
- Почему ты думаешь, что именно это тебя больше всего печалит?
Танатос задала вопрос с кафедры, но я продолжала смотреть на Стиви Рэй. Она улыбнулась и сказала.
- Почему тебе стало бы лучше, если бы ты узнала что случилось с твоей мамой?
- Потому что кто-то должен заплатить за то, что сделал с ней, - ответила я своей ЛПН.
- Месть? - Танатос спросила.
Затем я взглянула на нее.
- Нет. Справедливость, - твердо ответила я.
- Это достойно восхищения, но также и понятно твое желание к справедливости. Пусть это будет урок для всех вас - есть большая разница между желанием добиться реванша и отомстить, и желанием пролить свет на правду так, чтобы справедливость была очевидна для всех. - Танатос встретила мой взгляд. - Я верю, что смогу помочь тебе показать правду, и так ты сможешь добиться справедливости за свою мать и найдешь умиротворение для себя.
- О чем вы говорите?
- Я говорила с твоей бабушкой. Сегодня - пятая ночь после смерти твоей матери. Я объяснила ей, что пять - это важное число в нашей вере, оно представляет стихии и нашу близость к ним. Она согласилась остановить свое традиционное очищение на эту пятую ночь. Я не совсем уверенна, но с силой стихий вашего круга и связью погибшей, смерть которой мы хотим раскрыть, с одной из вас, я верю, что смогу пролить свет на правду об убийстве твоей матери, если вы не прочь создать ваш круг и стать свидетелями того, что он покажет.
- Я готова. - Меня затошнило, но я знала, что должна пройти через это.
- Есть еще кое-что, - сказала Танатос. Она перевела взгляд с меня на Стиви Рэй. - Зои будет создавать круг. Я буду там, чтобы обеспечить присутствие смерти, но заклинание, которое призывает смерть, зависит от тебя.
- Меня? - пискнула Стиви Рэй.
- Это твоя стихия, на которой было запечатлено это деяние. Через твою стихию правда о нем будет раскрыта. - Взгляд Танатос выискивал каждого члена моего круга, в то время как она продолжала объяснять. - Это заклинание не будет приятным. Мать Зои была убита. Если нам повезет, мы станем свидетелями этого ужасного акта. Все вы должны участвовать добровольно, осознавать и сконцентрироваться на том, что вы соглашаетесь сделать.
- Я согласна, - незамедлительно выпалила Стиви Рэй.
- Я тоже... Да, я в игре... Я согласна, - звучало от Шони, Дэмьена и Эрин.
- Тогда решено. Мы уезжаем, как только закончится первый урок. Если я назову ваше имя, вы соберетесь на стоянке и подготовитесь к ритуалу и заклинанию. Если не назову, пожалуйста, идите в класс на второй урок. Вашим домашним заданием будет эссе о потере... и это задание будет как и для участвующих в ритуале, так и для тех, кого там не будет. Студенты, которые присоединятся ко мне: Зои, Стиви Рэй, Дэмьен, Шони, Эрин и Афродита. Остальные могут начать работу над своим эссе. Хорошего дня всем, и будьте благословенны.
Танатос формально поклонилась всем в классной комнате и пошла сесть за свой стол.
Мой рот раскрылся. Как сказала бы бабушка, это событие смутило меня.
Афродита плюхнулась за стол рядом со мной и прошептала.
- Поговори с Танатос. Удостоверься, что она не разрешит Дракону ехать с нами. - Она остановилась, наклонила свою голову и вытаращила глаза на Стиви Рэй и Рефаима, которые держали головы вместе и очень быстро разговаривали. - Если я не ошибаюсь - а я никогда не ошибаюсь - она собирается настоять, чтобы птицемальчик шел с нами, что не удивительно, потому что я могу поклясться, что Дарий не пустит меня без него. Но то, что Рефаим с нами, значит, что Дракон не может идти, или, полагаясь на мое видение, его собираются разрезать надвое.
- Черт! - сказала я.
- Ругательство? - спросила Афродита.
- Нет. Не в этом случае. Я никого туда не посылала, - ответила я.
- Подрасти, - сказала она.
- Да пошла ты, - коротко выпалила я.
Афродита засмеялась, что полностью остановило язвительность "Большой девочки" по поводу моего полуругательства. Я вздохнула и, как только прозвенел звонок, вышла из-за своего стола и медленно, но решительно поднялась к Танатос.
Сидя за своим столом Танатос скользнула взглядом по мне, но ее глаза не остановились на мне. Вместо этого она осмотрелась вокруг меня и позвала:
- Аурокс, на минутку пожалуйста.
Аурокс покидал класс, но остановился и развернулся.
- Вы звали меня, Жрица?
- Я хочу дать ответ на твой вопрос.
- М-мм, я подожду снаружи, чтобы вы двое могли...
- В твоем уходе нет необходимости, - перебила меня Танатос. - Мой ответ одинаков для любого, кто его задает.
- Я не понимаю, - произнес Аурокс.
По правде говоря, я тоже не понимала. Его вопрос был "Что я?" Как на такой вопрос мог быть только один ответ?
- Я верю, вы поймете, когда услышите мой ответ. Вопрос в том, что каждый может отвечать только сам за себя. Мы сами решаем кем нам быть, делая выбор пути, по которому будем идти по жизни. Какими мы были, кто наши родители, где мы живем, цвет нашей кожи, выбор кого любить, все эти вещи не определяют нас. Только наши действия определяют нас, и будут определять нас, даже после смерти.
Я видела удивление в выражении Аурокса.