Ева посмотрела себе под ноги, потом заставила себя поднять глаза и встретить взгляд Финн.
— Я так этого хочу, так чертовски сильно хочу, что мне даже страшно становится. Я хочу этого так сильно, что понимаю: мне надо об этом забыть. Обязательно надо, иначе я натворю такого, с чем потом не смогу жить.
Финн кивнул, и этого было довольно им обоим.
— Ну, пошли, нас работа ждет.
Майор Уитни был крупным мужчиной и сидел за большим столом. Ева знала, что его день до отказа заполнен бумажной работой и политикой, дипломатией и директивами. И тем не менее он был настоящим полицейским.
Его кожа напоминала полированную древесину дуба. Блестящие темные глаза на широком лице светились умом. В волосах с прошлого года прибавилось седины. «Наверняка жена пилит его за это и говорит, что надо что-то Делать», — подумала Ева.
Самой Еве его седина нравилась. Она считала, что седые волосы придают майору еще больше солидности.
Он выслушал ее доклад молча, но его молчание показалось Еве сочувствующим. Даже не глядя на Пи-боди, она ощущала, что ее напарница ждет, затаив дыхание.
— Источник информации надежен? — кратко осведомился Уитни.
— Сэр, поскольку информация поступила по анонимным каналам, я не могу гарантировать их надежность, но я убеждена, что данные сами по себе верны.
Он поднял брови и кивнул.
— Весьма взвешенная формулировка. Если на вас будут давить, она вас, пожалуй, выручит. Ваши дальнейшие действия?
— Я собираюсь раскрыть эту информацию Риве Юинг.
— Ее адвокаты спляшут победный танец!
— Сэр, она не убивала Биссела и Кейд. Мне совесть не позволяет скрыть эту информацию от человека, являющегося, по сути дела, третьей жертвой.
— Все верно. Просто я не люблю, когда адвокаты торжествуют.
Пибоди не удержалась и тихонько прыснула, но торопливо замаскировала свой смешок кашлем.
— Окружной прокурор тоже будет недоволен, — добавил Уитни.
— А вот ему грех жаловаться. Он еще спасибо скажет, если мы повесим на ОБР двойное убийство и предумышленную попытку подставить гражданское лицо. Если нам это удастся, дело станет очень горячим, — добавила Ева, заметив сомнение в глазах Уитни. — Таким горячим, что привлечет внимание СМИ по всему миру. И все прожектора будут устремлены на прокурора.
— Любопытный пример политического мышления, Даллас. Вы меня удивляете.
— Если на меня нажать, я способна направить свои мысли в политическое русло. Кстати, вы могли бы упомянуть об этом в разговоре с прокурором.
— Не сомневайтесь.
— Кроме того, Юинг может оказаться полезной в обеспечении контактов, которые помогут мне в расследовании. С ее помощью я смогу доказать причастность ОБР.
— Как только парни из ОБР прознают об этом аспекте расследования, они сделают все, чтобы положить ему конец.
«Невмешательство, — вспомнила Ева. — Вот чего они от меня потребуют. И вот как они это назовут. Но будь я проклята, если они это получат!»
А еще она вспомнила Рорка, который не мог смириться с тем, что невинного ребенка нарочно не замечали, позволяли избивать и насиловать его. И наконец позволили ему совершить убийство из самозащиты.
— Речь не о сохранении безопасности, майор, национальной или глобальной, а просто о грязной игре. — Горло у нее горело, но она твердо решила не обращать на это внимания и приказала себе придерживаться фактов, не вспоминая о прошлом. — Корпорация, на которую работает Юинг, получила контракт под «Красным кодом» на разработку программы уничтожения компьютерного вируса, созданного террористической группировкой. Если ОБР попыталась воспрепятствовать этой работе, это тоже не вопрос национальной или глобальной безопасности. Это промышленный шпионаж, направленный на расширение собственного могущества и крайне опасный;
— Не сомневаюсь, они все это повернут по-другому.
— Пусть поворачивают хоть до посинения, это не повлияет на тот факт, что два человека были зверски убиты, а ни в чем не повинное гражданское лицо сделано козлом отпущения. СМИ уже размазывают имя Ривы Юинг по всем экранам и страницам таблоидов. Она этого не заслужила. Когда-то она едва не погибла, как щитом заслонив собой президента Соединенных Штатов, потому что такова была ее работа. Не больше и не меньше. Вот и в «Рорк индастриз» она всего лишь делала свою работу. То есть вносила посильный вклад в создание щита иного рода: против угрозы, способной, в потенциале, вырубить и Пентагон, и Совет национальной безопасности, и администрацию президента, и Капитолий, и даже саму ОБР, будь она неладна. Уитни вскинул руку:
— Похоже, Юинг и адвокаты не нужны, хватит вас одной, лейтенант. Я с вами не спорю, — добавил он, увидев оскорбленное выражение на лице Евы. — Я прочел ее досье. Вы же понимаете, можно просто снять с Юинг все обвинения, и пусть идет на все четыре стороны. Нью-Йоркский департамент полиции и вас лично обвинят в необоснованном аресте и произволе, но это быстро забудется.
— Это не изменит того факта, что два человека убиты.
— Два оперативника, Даллас, — напомнил Уитни. — Это профессиональный риск. Так сказать, побочный эффект производства. — Он опять вскинул руку, не давая Еве возразить. — Вы хотите высказать свое мнение по этому поводу, детектив Пибоди?
— Да, сэр. Если бы меня убили при исполнении служебного долга, это был бы побочный эффект производства. Но я не сомневаюсь, что Даллас и другие мои товарищи сделают все от них зависящее, чтобы моя смерть не осталась неотмщенной. Мы не можем просто отмахнуться от убийств, потому что они стали побочным эффектом производства.
— Вы отлично обосновали свою точку зрения, детектив. Ну что ж, теперь я вижу, что все мы на одной стороне. Поговорите с Юинг. А я доложу об этом шефу Тибблу. Только шефу Тибблу, — добавил он. — Его необходимо поставить в известность. Но больше никто ни о чем не должен знать.
— Спасибо, сэр. Команда электронщиков будет работать в основном у меня дома. Там больше уровней безопасности, чем у нас в управлении.
— Меня это не удивляет. Все документируйте, Даллас, но с этого момента ваши доклады мне будут исключительно и только устными. Если с вами вступит в контакт любой агент или представитель ОБР, информируйте меня в ту же минуту. И не забывайте прикрывать свои тылы. Если вам нанесут удар, пострадает весь департамент.
— Все прошло хорошо, — прокомментировала Пибоди, когда они шли к гаражу.
— Неплохо.
— Когда он спросил, не хочу ли я высказать свое мнение, я чуть не околела прямо на месте.
Ева пожала плечами:
— Он бы не спросил, если бы не хотел услышать твое мнение.
— Может, и так, но большое начальство обычно хочет слышать только то, что хочет слышать. И вот о чем еще я подумала. — Пибоди небрежно одернула полы своего жакета. Природа данного расследования и степень секретности таковы, что было бы разумнее переселить всех членов команды в вашу резиденцию.