Макс приподнял ее и начал раздевать, бормоча какую-то любовную чепуху. Он прикасался к ней так бережно, словно она была хрупкой, как стекло, и драгоценной, как бриллиант. Лейн затаила дыхание, а потом снова еле слышно вздохнула от наслаждения. Ласки Гэннона делали ее тело податливым, словно воск. Хотелось лечь навзничь, вытянуться, и пусть он делает с ней что угодно. От неторопливых чувственных прикосновений кожа начинала гореть огнем. Лейн лениво плыла по течению, но внезапно течение стало быстрее. Дыхание учащалось, в глазах стоял туман; желание жгло ее, казалось, все тело охватывает пламя. Она снова и снова шептала его имя, а потом опрокинула Макса на спину, оседлала и положила его ладони на свои груди.
Когда Лейн овладела им, Максу показалось, что его клинок погрузился в ножны из теплого бархата. Волосы Лейн сверкали в полумраке, глаза казались нестерпимо синими. Она откинулась, дав ему возможность полюбоваться ее стройным телом, а потом нагнулась, накрыв его волосами, изо всех сил вцепилась в плечи — и начала сводить его с ума.
Ее бедра двигались с быстротой молнии, и в жилах Гэннона забурлила кровь. Он наслаждался бешеной энергией этой женщины. Наконец Лейн закинула голову, вскрикнула, рухнула навзничь, и ее тело свела сладостная судорога.
Макс уцепился за край кровати, сел, обхватил Лейн руками, прильнул горячими губами к ее шее и позволил рыжекудрой красавице увлечь его за собой.
Нужно было вернуться к работе. Сделать это было нелегко: насытившееся тело млело от наслаждения, а мысли постоянно возвращались к Лейн. Но Макс понимал, что это жизненно важно — не столько для клиента и для него самого, сколько для Лейн.
Чем скорее эта часть бриллиантов вернется на место, тем легче будет всем заинтересованным сторонам.
Но на этом трудности Лейн не кончатся.
Макс не думал, что Крю снова сунется в дом, но знал, что этот человек не смирится со своей потерей и не уедет. Из-за этих камней он убил человека и не ус покоится, пока не завладеет всем.
Скорее всего, Крю с самого начала собирался убить Майерса и забрать себе его долю. Иначе зачем ему по надобилось заманивать ювелира в ловушку под предлогом беседы с глазу на глаз? Потом он собирался изба виться от других партнеров и ускользнуть со всеми двадцатью восемью миллионами.
Может быть, они почувствовали это? У человека, который всю жизнь прожил между мельничными жерновами, должен быть развит нюх. Гэннон был готов держать пари: либо Джек и Вилли почуяли, что с ними ведут двойную игру, либо их напугало исчезновение Майерса.
Как бы там ни было, но они ударились в бега. И по рознь очутились в городке, считая магазин Лейн идеальным тайником, где можно спрятать камни, потом продать их и тихо испариться.
Ну ничего, у него еще будет время сказать Джеку пару теплых слов. Черт возьми, этот идиот привел Крю к самому порогу собственной дочери! Камни в конце-концов оказались в безопасности, но совсем не так, как было задумано. Вилли умер, а Лейн стала мишенью.
«Как бы то ни было, Большой Джек далеко не уйдет, — подумал Макс. — Потому что на кону стоит доля Вилли. Видимо, он где-то прячется и готовит очередной план. Что ж, это неплохо. Можно успеть поймать его и вернуть владельцам еще одну четвертую часть добычи».
Макс не собирался передавать Большого Джека копам — он ведь дал слово Лейн. Но зато собирался стряхнуть будущему тестю пыль с ушей за то, что тот подверг Лейн опасности.
Это снова заставило его подумать о Крю.
Этот тип тоже где-то неподалеку. Теперь он знает, что поиски ведутся в самом городке, и будет вдвойне осторожен. Но не захочет находиться слишком далеко от своего приза.
Он уже убил одного человека ради четверти добычи. А ради половины не остановится ни перед чем. Крю считает, что часть денег находится у Лейн, а остальное у Большого Джека. В любом случае, ниточка к двадцати восьми миллионам была только одна — Лейн.
Лучше всего было бы вернуть клиенту бриллианты, обнаруженные в собачке, умыть руки, сказать: «Я сделал все, что мог», взять Лейн и увезти ее в Саванну Конечно, пришлось бы усыпить ее, связать и посадить под замок, но он пошел бы на это, если бы знал, что другого способа спасти ее нет.
Однако сколько можно держать ее в таком состоянии? Несколько лет? Едва ли это доставит удовольствие им обоим. Нет, следует придумать другой способ.
Крю будет ждать. Ждать и искать удобный момент для нападения. Будет лучше, если он сделает это на их территории, где они смогут встретить врага в полной боевой готовности.
Должно быть, Лейн обо всем догадывается. Она кто угодно, только не дура и не тугодумка. Она знает, что человек, который крал миллионы и убивал ради них, не станет жизнерадостно подсчитывать убытки и уди рать с половиной пирога. Да и для Макса это дело давно перестало быть захватывающим расследованием, в конце которого его ждал внушительный гонорар. Отныне речь шла о жизни и смерти. Ради их с Лейн мирного и спокойного будущего он был готов на все.
Макс снова просмотрел досье Крю и задумался, барабаня пальцами по распечатке.
Алекс Крю женился на Джудит П. Файнс 20 мая 1994 года. Свидетельство о браке выдано в Нью-Йорке.
Один ребенок, мальчик, Уэстли Файнс-Крю, родился в больнице «Гора Синай» 13 сентября 1996 года.
Брак расторгнут: решение о разводе вынесено судом города Нью-Йорк 28 января 1999 года.
Джудит Файнс-Крю переехала с сыном в Коннектикут в ноябре 1998 года. Впоследствии переехала еще раз. Местонахождение в настоящий момент неизвестно.
— Ничего, найдем, — пробормотал Макс. До сих пор он не слишком усердно занимался этим направлением. Предпринятый им опрос соседей, знакомых и родных Джудит почти ничего не дал. Ничто не указывало на то, что она продолжает поддерживать связь с бывшим мужем.
Он перелистал распечатку и нашел собственные за метки, посвященные Джудит Крю, урожденной Файнс. Когда они поженились, ей было двадцать семь. Служила менеджером художественной галереи в Сохо. Под судом и следствием не была. Выросла в семье, принадлежавшей к верхушке среднего класса, получила хорошее образование и была чрезвычайно привлекательна — Макс скопировал газетную фотографию, когда проводил компьютерный поиск.
У Джудит была сестра, на два года младше, но ни сестра, ни родители не получали от нее вестей и не слишком горевали из-за этого. Джудит порвала с семьей, с друзьями и куда-то исчезла летом 2000 года. Вместе с маленьким сыном.
«Крю наверняка знает, где она», — подумал Макс. Человек с таким самомнением и таким самолюбием должен видеть в сыне отражение самого себя и считать мальчика залогом собственного бессмертия. Может быть, он не поддерживает связь с бывшей женой: пока мальчик маленький, он требует слишком много внимания. Но в том, что Крю следит за ними, сомневаться не приходится. Потому что в один прекрасный день мальчик вырастет, а каждому мужчине хочется иметь наследника.
— Ну что ж, Джуди и маленький Уэс… — Макс раз мял пальцы, как пианист перед исполнением сложной сонаты. — Посмотрим, куда вы девались. — Потом он опустил пальцы на клавиатуру и начал поиск.