– Постой! – Гейб схватил ее за руку, прежде чем Келси успела выскочить за дверь. – Ты слишком торопишься спустить курок, дорогая….
Он отставил в сторону стакан с минералкой и потер ладонью грудь.
– Да и мишень у тебя такая, что не промахнешься, – добавил он и неожиданно страдальчески сморщился. – Ладно, ты права. Может, мы все-таки присядем?
– Ты садись, а я постою. Мне надо выпустить пар.
Гейб не торопясь опустился на диван. Он никак не мог понять, смутили ли его откровения Келси или, наоборот, обрадовали.
– Мне очень жаль, Келси. Я понимаю, что слова мало что значат, но все-таки прими мои соболезнования.
– Я стараюсь поменьше думать о том, как мне сейчас скверно. Больше всего меня заботит, как переживет потерю Наоми.
– Она справится и снова восстанет из пепла. – Он сказал это совершенно серьезно, и Келси кивнула.
– Надеюсь, нам всем хватит сил, чтобы преодолеть все трудности. – Келси вздохнула и, пройдясь по ковру, взяла со столика один из стаканов, чтобы промочить пересохшее горло. – Я чуть в обморок не упала, когда мне сказали о наркотиках. Это было все равно что потерять Горди еще раз. Теперь судьи проверяют урны с использованным медицинским инструментом – каждую иглу, каждый одноразовый шприц, но даже если они что-нибудь найдут, что это изменит? Горди не вернешь.
– Если скаковая комиссия найдет иглу, которая убила его, то она, возможно, поможет выйти на человека, который это сделал.
Келси упрямо покачала головой.
– Я так не думаю. Я не верю, что преступник.., убийца мог быть столь небрежен, чтобы оставить такую важную улику. Даже если это произошло, то на игле вряд ли найдутся пригодные для идентификации отпечатки пальцев. – Снова разнервничавшись, Келси засунула руки в карманы, но тут же снова вынула их и продолжила оживленно жестикулировать.
– Только подумать, Гейб! Когда я найду того, кто это сделал – а я найду негодяя, чего бы мне это ни стоило, – я заставлю его страдать. Долго страдать!
Келси снова схватила со столика стакан с газировкой и стала смотреть, как со дна поднимаются цепочки серебристых пузырьков.
– Горди сжег свое сердце дотла. Он сражался до конца и даже хотел встать после того, как упал… – Она вздрогнула, но тут же обуздала свое горе. – Рено еще легко отделался – он вывихнул плечо и сломал ключицу, но это – сущая ерунда. И слава богу!
– Джоуи мне рассказал. Через несколько недель Санчес снова будет в строю.
Хватит горевать, думай о завтрашнем дне, приказала себе Келси. Переключить передачу – и вперед!
– Да, его можно выпустить на приз Прикнесс, – задумчиво проговорила она. – Ты знаешь нашего жеребца по кличке Прилив? Он может выступить довольно прилично.
– Умница, – пробормотал Гейб. Келси улыбнулась.
– Нам придется сделать еще очень много, Гейб. Я видела, как увозят Горди… Это очень больно. Мне еще никогда не приходилось терять никого из близких, но я даже представить себе не могла, что первой потерей будет лошадь. Мне было очень больно, Гейб. Я любила его.
– Я знаю.
– И ты тоже… – Она подошла к дивану и приложила ладонь к щеке Гейба. – Извини меня, что я прогнала тебя, когда ты предложил мне помощь. Если бы ты остался со мной, я бы расслабилась, и тогда меня пришлось бы откачивать с валерьянкой и прочим. Зато когда на меня свалилось столько забот сразу, на то, чтобы рыдать и рвать на себе волосы, просто не осталось ни сил, ни времени. К тому же я была уверена, что справлюсь.
– Мне показалось, что ты не хочешь видеть меня, потому что я выиграл.
– Я рада, что ты выиграл. Это было единственное приятное известие за весь день. Если бы я смогла, то обязательно посмотрела бы, как вы выходите на круг почета и как вам вручают кубок.
Келси, рассмеялась и полезла в карман.
– Боже, я совсем забыла! – воскликнула она. – Гляди! – Она протянула Гейбу два билета тотализатора, один был выписан на Дубля, второй – на Гордость Виргинии. – Это я застраховалась!
Гейб поглядел на билеты и почувствовал себя растроганным, как если бы Келси поклялась ему в вечной любви.
– Ты поставила одинаковую сумму на каждого.
– Это потому, что оба значили для меня одинаково много-, Гейб поднял голову. Гнев Келси улегся, вызванный им румянец тоже исчез со щек, и ее лицо снова стало бледным, словно фарфор тонкой работы; огрубевшие от работы ладони были все так же изящны и длинны; элегантный голубой костюм, который Келси надела на скачки вместе с туфельками на высоком каблуке, сидел на ней как влитой.
Его рука сама потянулась к ней и легко коснулась непослушных прядей, выбившихся из заплетенной на французский манер косы. Волосы Келси имели цвет спелой ржи, тронутой золотыми лучами утреннего солнца.
Молчание Гейба и неожиданное прикосновение заставили сердце Келси бешено забиться. Ей пришлось напомнить себе, что она смертельно устала, что она выжата досуха, и, наверное, так оно и было в действительности. Несколько часов кряду Келси то сражалась с репортерами, которым непременно нужно было знать все подробности, то пыталась скрыться от них, что требовало не меньших усилий. В конце концов ей все же пришлось ответить на некоторые вопросы; при этом она попыталась сделать все возможное, чтобы опровергнуть самые невероятные предположения. И это была только первая волна. Келси понимала, что падкая до сенсаций пресса не оставит в покое ни ее, ни Наоми. Пытаясь справиться со всеми делами, она выложилась до конца.., так откуда взялся этот новый прилив сил?
– Уже поздно. Я, пожалуй, пойду. – Она не хотела, чтобы Гейб подумал, будто она спасается бегством, но, когда он вдруг поднялся, Келси непроизвольно шагнула к выходу. – Мне надо проведать Наоми.
– У нее есть Моисей.
– И тем не менее.
Вот теперь Гейб улыбнулся, и его взгляд неожиданно потеплел.
– И тем не менее… – повторил он.
– Сегодняшний день был очень длинным.
– Длинным и тяжелым, – согласился Гейб. – В такие дни все без исключения мысли и чувства человека приходят в движение и, так или иначе, показываются на поверхности. Безумно интересно читать на твоем лице все, о чем ты в данный момент думаешь и что чувствуешь. Безумно интересно и.., эротично.
Он придвинулся ближе, но все еще не трогал ее.
– Желания, сомнения, побуждения.., инстинкты…
Интересно, мимолетно подумала Келси, как все это может не отпечататься на моем лице, когда внутри меня бушует настоящий шторм?
– Я не слишком хороший партнер, Гейб. Да, впрочем, ты, наверное, и сам знаешь.
– Не слишком хороший партнер – для чего?
– Для… – Продолжая отступать, Келси наткнулась на кресло, выругалась и обогнула препятствие. – Я недостаточно хорошо владею всей этой наукой – соблазнение, игра в сопротивление, сдача в плен, утоление сладострастия. Да и момент…