Book.

– Ева, – тихо сказал Рорк, – мне необходимо с тобой поговорить.

– Не сейчас, – ответила она и захлопнула за собой дверь. Рорк услышал, как она раздраженно запирает замок.

Соммерсет допил бренди и мрачно посмотрел на него:

– Она уже убеждена в моей виновности.

– Нет. – Рорк, в котором сожаление боролось с раздражением, смотрел на дверь, закрывшуюся перед его носом. – Она считает, что у нее есть только один выход – собрать все факты. – Он перевел взгляд на Соммерсета. – И я думаю, что она права.

– Это может только ухудшить ситуацию.

– Она имеет право знать.

Соммерсет отставил стакан и сказал жестко:

– Так вот что ты понимаешь под преданнос­тью!

– А ты? – прошептал Рорк, когда Соммерсет вышел. – Ты понимаешь что-то другое?

Ева спала в своем кабинете – и спала плохо. Она решила не думать о том, что ее нежелание видеть Рорка выглядит просто как обида каприз­ной женщины. Ей было необходимо выдержать дистанцию.

В участке она была задолго до восьми. Поже­вав рогалик, у которого был совершенно картон­ный вкус, и запив его кофе, напоминавшим по­мои, она сообщила Пибоди по рации, что ждет ее в комнате для допросов.

Когда Ева вошла туда, Пибоди, отличавшаяся редкостной исполнительностью, уже была на мес­те и проверяла записывающую аппаратуру.

– Неужели появился подозреваемый? – по­интересовалась она.

– Появился. – Ева налила себе стакан воды из графина. – Но, пока я не проведу допрос, рас­пространяться об этом не будем.

– Конечно. Но кто… – Увидев прибывших в сопровождении полицейского Соммерсета и Рор­ка, Пибоди замолчала и только тихонько охнула. Глаза ее округлились от удивления.

– Констебль, – обратилась Ева к сопровож­давшему, – вы свободны. Рорк, можешь подо­ждать в коридоре или в моем кабинете.

– Соммерсет имеет право на представителя.

– Ты не адвокат.

– Его представитель может и не быть адвока­том.

– Ты только усложняешь ситуацию, – сказала Ева сквозь зубы.

– Возможно.

Как ни в чем не бывало, элегантный и невозмутимый Рорк уселся за выщербленный стол. Ева обернулась к Соммерсету.

– Вам нужен адвокат, а не друг, – сказала она с расстановкой.

– Терпеть не могу адвокатов. Почти так же, как полицейских. – Он тоже сел, аккуратно под­тянув брюки, чтобы не испортить складку.

Еве мучительно хотелось по привычке взъеро­шить волосы, но она только засунула руки поглуб­же в карманы.

– Заприте дверь, Пибоди, и включите запись. – Сделав глубокий вдох, она начала: – Будьте доб­ры, назовите ваше полное имя.

– Лоуренс Чарльз Соммерсет.

– Допрос Лоуренса Чарльза Соммерсета по делу об убийстве Томаса Бреннена и по делу об убийстве Шона Конроя. Присутствуют допраши­ваемый, его представитель Рорк, сержант Делия Пибоди и лейтенант Ева Даллас, ведущая допрос. Допрашиваемый явился добровольно.

Она прочла права допрашиваемого и спросила:

– Соммерсет, вам ясны ваши права и обязан­ности?

– Совершенно ясны.

– И вы отказываетесь от официального за­щитника?

– Именно так.

– В каких отношениях вы были с Томасом Бренненом и Шоном Конроем?

Соммерсет, удивленный тем, что она сразу приступила к делу, на мгновение задумался.

– Я был с ними знаком, когда жил в Дублине.

– Когда это было?

– Более двенадцати лет назад.

– Когда вы в последний раз видели Бреннена или говорили с ним?

– Точно сказать не могу, но не менее двенад­цати лет назад.

– Однако вы были в Лакшери Тауэрз совсем недавно, в день убийства Бреннена.

– Это совпадение, – пожал плечами Соммер­сет. – Я и не подозревал, что он там живет.

– Что вы там делали?

– Я уже объяснял вам.

– Объясните еще раз. Для протокола.

Он шумно вздохнул, налил себе воды из гра­фина и ровным, спокойным голосом повторил все, что сказал Еве вечером.

– Миссис Моррел может подтвердить, что у вас с ней была назначена встреча?

– У меня нет оснований полагать, что она этого не подтвердит.

– Может быть, вы в состоянии объяснить мне, почему видеокамеры зафиксировали, как вы вош­ли в здание и сели в лифт, однако нет записи того, как вы выходили из здания ни в то время, которое вы указали, ни в какое-либо другое.

– Этого я объяснить не могу. – Он сложил на коленях свои безукоризненно ухоженные руки, и окинул взглядом Еву. – Возможно, вы недоста­точно хорошо смотрели.

За ночь Ева просмотрела записи шесть раз.

– Как часто вы бывали в Лакшери Тауэрз? – спросила Ева, сев наконец на стул.

– Я был там впервые.

– Впервые? – переспросила она. – Раньше у вас не было повода нанести визит Бреннену?

– У меня вообще не было повода наносить визит Бреннену – тем более, я не знал, что он там живет.

«Отвечает хорошо, – отметила Ева. – Осторожно, как человек, не впервые попавший на до­прос». Она искоса взглянула на Рорка, хранивше­го молчание, и подумала, что досье Соммерсета наверняка безупречно – Рорк должен был об этом позаботиться.

– Почему в день смерти Томаса Бреннена вы воспользовались неохраняемым выходом?

– Я не воспользовался неохраняемым выхо­дом. Я покинул здание тем же путем, каким в него вошел.

– Видеозаписи этого не показали. На них от­четливо видно, как вы вошли, но нет записи того, как вы вышли из лифта на том этаже, на котором, как вы утверждаете, живет миссис Моррел.

– Это просто смешно, – махнул рукой Соммерсет.

– Пибоди, будьте добры, поставьте диск 1-ВН, двенадцатая часть.

– Слушаюсь, мэм.

Пибоди вставила диск в компьютер, и тут же включился монитор на стене.

– Обратите внимание на время, указанное в углу экрана, – сказала Ева, снова просматривая сцену входа Соммерсета в вестибюль Лакшери Тауэрз. – Достаточно, – сказала она, когда двери лифта закрылись. – А теперь двадцать вторая часть. Обратите внимание на время, – повторила она, – и на табличку, указывающую на то, что эта камера установлена на двенадцатом этаже. Это тот этаж?

– Да. – Соммерсет, нахмурившись, смотрел запись. Двери лифта не открылись, и из них, есте­ственно, никто не вышел. Он почувствовал, как по спине ползет струйка липкого холодного по­та. – Мне все ясно. Вы стерли запись. Смонтировали все так, чтобы обвинить меня.

Этот сукин сын смеет ее оскорблять!