Book.

– Это отметина от шприца. Ваша рыдающая блондин­ка убила арестованного, которого вам было поручено охранять, прямо у вас под носом!

В поисках блондинки, которая отвечала бы описанию, данному конвоиром, здание суда было прочесано от чер­дака до подвала, но, как и ожидала Ева, поиски оказались безрезультатными. Поручив оперативно-следственной бригаде начать работу по возбуждению уголовного дела о новом убийстве, она позволила себе удовольствие допро­сить Кенарда.

– Вы ведь знали, что он готов согласиться сотрудни­чать с нами, не так ли?

– Не имею ни малейшего представления, о чем идет речь, лейтенант. – Они уже находились в Управлении по­лиции, в комнате для допросов, и Кенард, развалившись на стуле, с безразличным видом разглядывал свои ногти. – Хочу напомнить вам, что я не обязан здесь находиться и, согласившись приехать сюда, сделал вам одолжение. Сего­дня утром я даже не виделся с моим несчастным клиен­том, А вам, между прочим, еще только предстоит устано­вить, является ли его смерть насильственной или она была вызвана естественными причинами.

– Здоровенный сорокалетний мужчина ни с того ни с сего падает и умирает от сердечного приступа? И это при том, что накануне офицер полиции предложил ему защиту полиции в обмен на свидетельские показания против дру­гого вашего клиента, мистер Кенард. Замечательная полу­чается картина!

– Даже если вы предложили ему защиту, лейтенант, мне об этом ничего не известно. Вы, видимо, забыли вве­сти меня в курс дела. А между тем закон требует, чтобы подобное предложение было сделано подзащитному с ве­дома и в присутствии его адвоката. – Кенард обнажил в улыбке мелкие острые зубы. – Вы нарушили процессу­альные правила, лейтенант, и это, как видите, обернулось для моего клиента трагической гибелью.

– Вы все правильно понимаете, Кенард, и можете пе­редать вашему основному клиенту, что этот его шаг окон­чательно вывел меня из себя. А когда я злюсь, я начинаю работать еще усерднее.

Кенард одарил Еву еще одной змеиной улыбкой:

– За моего клиента можете не волноваться, лейтенант, он умеет о себе позаботиться. А сейчас я, с вашего позво­ления, выполню свой долг по отношению к бедному мис­теру Льюису. Насколько мне известно, у него остались же­на и брат. Я должен выразить им свои соболезнования. А если по странной прихоти судьбы вы окажетесь правы и выяснится, что ему действительно помогли сойти в могилу, я посоветую его родственникам подать в суд на Управ­ление полиции. Ведь в таком случае окажется, что он погиб в результате вашей халатности! Для меня будет огромным счастьем представлять в суде их интересы.

– Знаете, Кенард, чем дольше я с вами общаюсь, тем сильнее крепнет во мне убеждение, что Рикеру даже не нужно платить вам гонорар. Ему вполне достаточно про­сто кидать палочку в лужу, а вы будете прыгать в грязь и со счастливой мордочкой приносить ее хозяину. Это и станет вам лучшей наградой.

Адвокат продолжал улыбаться, но глаза его стали хо­лодными и злобными. Не говоря ни слова, он встал, резко повернулся и вышел из комнаты.

– Я должна была это предвидеть! – мрачно говорила Ева, сидя в кресле напротив стола Уитни, хотя ей хотелось вскочить и заметаться по комнате. – Я была обязана сооб­разить, что у Рикера есть источники информации в управ­лении!

– Ты все сделала правильно. О том, что Льюису нужно предоставить защиту, были проинформированы очень не­многие – только те, кого это касалось напрямую.

В голосе майора Уитни клокотал гнев, но не на Еву, а на сложившиеся обстоятельства. Она знала, что этот гнев еще долго будет подпитывать его, как дрова питают огонь в очаге.

– И все-таки утечка произошла! А теперь, когда Льюиса убили, мне ни за что не удастся склонить кого-ли­бо из оставшихся троих дать показания против Рикера. Я уже и сама не совсем уверена в том, что мы действитель­но можем кого-то от него обезопасить. Мне нужна какая-то зацепка, босс! Однажды я уже смогла схватить его за жабры и смогу еще раз. Но мне необходим любой – пусть даже самый незначительный – повод для того, чтобы вы­звать его на допрос!

Уитни почесал в затылке.

– Не так это просто. Рикер – тертый калач. Кстати, я хотел спросить тебя относительно Миллза. Ты уверена в том, что он брал в лапу?

– На все сто процентов, сэр. Но я не могу с той же уверенностью утверждать, что он брал именно у Рикера. Это сейчас пытается выяснить Фини. Мы работаем сразу по нескольким направлениям.

– Начиная с сегодняшнего дня я хочу получать еже­дневные отчеты о каждом шаге, который предпринимает ваша группа. О каждом шаге, лейтенант!

– Так точно, сэр!

– Я хочу знать имена всех полицейских, которые при­влекают ваше внимание, даже тех, честность которых под­твердится в результате ваших проверок.

– Так точно, сэр!

– Если вы обнаружите, что список полицейских-взя­точников не ограничивается именами Коли и Миллза, не­обходимо будет проинформировать отдел внутренних рас­следований.

Некоторое время Ева и Уитни глядели друг на друга в упор, словно соревнуясь в том, кто кого пересмотрит. За­тем Ева заговорила, тщательно подбирая слова:

– Сэр, я воздержалась бы от этого шага до тех пор, по­ка в нашем распоряжении не окажутся доказательства го­раздо более веские, нежели мы имеем сейчас. Пока у нас нет ничего конкретного – одни только подозрения.

– И сколько еще времени вам понадобится для того, чтобы ваши подозрения переросли в уверенность?

– Двадцать четыре часа, майор. Это все, о чем я прошу.

– Ну что ж, в вашем распоряжении одни сутки, Дал­лас, – помолчав, ответил Уитни. – Топтаться на месте дольше нам никто не позволит.

Не тратя времени даром, Ева позвонила Мартинес и договорилась о немедленной встрече. Подумав, что им бу­дет проще разговаривать, если встретиться на нейтральной территории, она пригласила коллегу в небольшое кафе в центре города. Оно находилось на половине пути между управлением и штаб-квартирой Сто двадцать восьмого от­дела, поэтому можно было не беспокоиться, что столики оборудованы полицейскими «жучками».

Мартинес немного опоздала, и, наблюдая, как она идет к столику, Ева поняла, что эта женщина всерьез при­готовилась обороняться.

– Я встречаюсь с вами в свое свободное время, а у ме­ня его не так много, – сказала она, усаживаясь напротив Евы, и та заметила, что ее голос столь же напряжен, как и все тело.

– Мои часы тоже тикают, – сказала Ева. – Хотите кофе?

– Я его не пью.

– Не пьете кофе? На что ж тогда похожа ваша жизнь?

Мартинес кисло улыбнулась и знаком подозвала маль­чишку-официанта.

– Сделай-ка мне чаю, – велела она, когда парень по­дошел, – да не из этих ваших дурацких пакетиков, а зава­ри, как полагается, иначе я поджарю твою тощую задни­цу! – Покончив с указаниями относительно чая, Марти­нес повернулась к Еве: – Вы, видимо, обратились ко мне в надежде на то, что я помогу вам повесить что-нибудь на Коли и Миллза? Так вот, учтите, этого не будет! Вам, оче­видно, нравится копаться в грязи не меньше, чем геста­повцам из отдела внутренних расследований, а меня от этого мутит.