Она хотела добавить еще, что Старыгин скучает по Танечке из отдела рукописей, но вовремя прикусила язык. Совершенно незачем ему знать, что она придает такое значение этой очкастой зануде! Да разве это правда? Маша не любила врать самой себе, это глупо. Сейчас же она совершенно запуталась.

— А вы разве не скучаете по своему компьютеру? — отозвался Дмитрий Алексеевич. — Вы, вообще-то, не забыли, что вы — журналистка, а не тайный агент?

Маша подумала, что Старыгин научился отвечать достойно на ее выпады, и замолчала.

Обойдя гробницу, группа выбралась на свежий воздух.

* * *

Перед входом уже собралась следующая экскурсия, состоящая из сухопарых сдержанных англичан. Дети туманного Альбиона выясняли у своего гида, сколько времени займет посещение пирамиды.

— Мы должны успеть к чаепитию, — объяснял седовласый джентльмен как нечто само собой разумеющееся. — Не можем же мы пропустить пятичасовой чай!

— Чаепитье! — Маша взволнованно схватила своего спутника за руку. — Чаепитье!

— Вы хотите чаю? — удивленно обернулся к ней Дмитрий Алексеевич. — Я видел неподалеку одно заведение! Не знаю, правда, насколько оно приличное…

— Да ну вас! — Маша поморщилась. — Я совершенно не о том! В загадке моего дедушки говорится о чаепитье… Так вот, я поняла, что он имел в виду! Время традиционного английского чаепития — пять часов! Мы пошли по ложному следу, отыскивая солнечные лучи на рельефе. Нам нужно посмотреть, куда падает тень от «самого высокого», то есть от пирамиды Хеопса, в пять часов!

— Маша, вы гений! — воскликнул Старыгин.

— Беру назад все свои слова о журналистах!

— То-то же! — девушка взглянула на часы. Как раз половина пятого. Пойдемте, это ведь совсем близко!

Она обежала пирамиду и остановилась на ровной каменной площадке, к которой медленно приближалась тень пирамиды. В десятке шагов от нее пестро одетый торговец предлагал туристам глянцевые альбомы и буклеты с видами пирамид.

— И что мы должны здесь найти? — разочарованно протянула Маша. — До самой пирамиды совершенно ровная площадка, никаких подземелий, никаких тайников, даже камней нет, которые можно было бы сдвинуть с места!

— Но ведь еще нет пяти, — неуверенно отозвался Старыгин. — Наверное, нужно подождать…

— Тень двигается очень медленно, и вряд ли в пять она укажет нам на что-то особенное…

— Да, пожалуй.., не думаю, что ваша идея была такой уж гениальной!

«Сам тогда что-нибудь придумай!» — сердито подумала Маша.

Движение тени действительно было едва заметным. Стрелки подошли к пяти, но ровным счетом ничего не произошло.

— Там сказано, что нужно поделить на шесть, — Старыгин не хотел сдаваться. Он дошел до основания пирамиды, считая шаги. Поделил полученную цифру на шесть, снова отсчитал шаги и остановился в недоумении. Ничего, даже отдаленно напоминающего на вход в тайник, перед ним не было.

— Зря мы все это затеяли! — Маша подошла к Старыгину и мрачно уставилась в землю. — Возможно, дедушка просто пошутил. Или впал в детство, такое тоже бывает…

— Постойте, — Старыгин зашевелил губами, не такой он был человек… Давайте-ка еще раз вспомним его загадку:

«Три величайших тебя охраняют, Стрелы разящие жарко роняют, Самый высокий поделишь на шесть, Но к чаепитью прислужники есть».

— Я уже наизусть вызубрила этот дурацкий стишок! — раздраженно проговорила Маша. Но это ровным счетом ничего не дает!

— Не спешите. Вы слушали, что говорил экскурсовод?

— Да ничего интересного. Обычный текст для туристов…

— Я имею в виду слова о высоте пирамид.

Пирамида Хеопса действительно самая высокая, если считать от основания. Но если считать от уровня моря — пирамида Хефрена выше. Может быть, профессор Магницкий имел в виду именно ее?

— Так что же мы стоим? — Маша оживилась. Пойдемте скорее туда! Правда, пять часов уже миновало…

— Тень двигается очень медленно. Будем надеяться, что то, что мы ищем, — не с булавочную головку размером…

Около пирамиды Хефрена было гораздо менее людно, а на той ее стороне, куда падала тень, вообще не было ни души. И место там было куда менее прибранное: каменные обломки громоздились друг на друга, нога скользила по известняковым осыпям.

— Ну вот она, верхушка тени, — озабоченно проговорил Старыгин. — Допустим, в пять часов она была на полметра ближе к пирамиде и чуть левее… Ну-ка, встаньте на этом месте…

Он снова дошел до пирамиды, считая шаги, только на этот раз идти было труднее, приходилось то и дело обходить огромные камни и ямы. Около пирамиды Дмитрий Алексеевич развернулся и пошел обратно. Отсчитав тридцать шагов, он остановился и пожал плечами.

— Ну, что там? — окликнула его Маша. — Можно мне сойти с этого места?

— Подождите! — Старыгин подбежал к ней, оглянулся на пирамиду и зашагал прочь от нее, в сторону пустыни, отсчитывая шаги.

— Двадцать пять.., двадцать шесть…

— Да бросьте вы, ясно, что все это пустой номер! — крикнула вслед ему девушка. — Все, я ухожу! Мне надоело изображать землемерную вешку!

— Двадцать восемь.., двадцать девять.., продолжал считать Старыгин, не оборачиваясь.

— Хватит! — Маша топнула ногой и двинулась вслед за Старыгиным.., но никакого Старыгина перед ней уже не было. Реставратор исчез, словно сквозь землю провалился!

— Дмитрий Алексеевич! — испуганно закричала девушка и побежала туда, где только что виднелась мужская фигура. — Что за шутки!

Куда вы по девались?!

Она подбежала к тому месту, где только что видела своего спутника, и едва успела остановиться на краю глубокой ямы. Старыгин стоял на дне, отряхиваясь от известковой пыли.

— Осторожно, — проговорил он, потирая ушибленное колено. — Попробуйте спуститься справа, там, кажется, не так круто!

Маша съехала по боковой стенке и оказалась рядом со Старыгиным на дне колодца глубиной около двух метров.

— Ну и что здесь внутри?

— Кое-что есть, — Дмитрий Алексеевич показал на выщербленную временем плиту.

Кроме царапин и борозд, оставленных на ее поверхности тысячелетиями, можно было разглядеть несколько прямых, глубоко прорезавших камень линий, исходящих от скупо намеченного круга.

— Стрелы, разящие жарко, — вполголоса проговорил Старыгин. — Солнечные лучи! И их, между прочим, ровно шесть! — Он коснулся рукой шестого луча.., и вдруг каменная плита легко подалась и повернулась на оси, как потайная дверь.