А тут еще какие-то хорры проклюнулись. И кто это вообще такие? Надо бы…
– Хорры это вообще кто? – опередил меня с вопросом Висельник. – Не хочется столкнуться с чем-то неизвестным.
– Разумный подход. Хорры – практически лишенные разума полуживотные, продукт оккультных экспериментов тех, кто давно уже затерялся в глубине веков. Они то затерялись, а вот некоторые их следы не только сохранились, но и отлично себя чувствуют.
– Насколько они опасны и как мы поймем, что это именно они?
– Опасны… Не слишком, когда есть достаточный опыт, умение боя и знание некоторых оккультных практик. В других же случаях слопают и даже не подавятся. Узнать же их и вовсе легко. Туманные, полупрозрачные уроды, более всего похожие на помесь крысы и человека. Ядовитые зубы и когти, очень хорошо умеют подкрадываться и практически не обнаруживаются поисковыми заклятиями. Хорошо хоть они никогда не высовываются из подземелий, не нравится им на поверхности и все тут.
Подробное описание, однако, от него на душе более спокойно как-то не стало. Вот не хочется мне в ближайшее время лицезреть опасную и крайне ядовитую помесь крысы и человека, как выразился граф. У нас и своих забот хватает, так к чему вешать на шею еще и посторонние? Я к тому, что можно было попытаться обойти, ан нет, Череп без всяких сомнений прет вперед как паровоз. У Клима никаких сомнений нет, он всегда готов пробивать дорогу лбом и оружием, а вот Висельник с Ханной выглядят не столь довольными. Оно и понятно, осторожность для них не пустой звук.
А вот и повод для осторожности появился. Череп остановился, словно пытаясь уловить нечто слабопроявившееся, находящееся на грани восприятия, после чего отдал команду своим Тварям, которые выдвинулись еще на пару шагов вперед, контролируя определенные участки подземного хода.
Боевая Тварь со скорпионьим жалом удачно заняла позицию по центру, ее конечности теперь могли дотянуться практически по всей ширине туннеля, ну а червь-копатель осторожненько так прилип к стеночке, готовясь плюнуть непонятной, но, по словам графа, эффективной в качестве метательного снаряда дрянью.
– Хорры, – несколько удивился Череп. – Не думал, что они рискнут напасть на нас.
Не было заметно ни малейших следов чьего-либо присутствия, но легче от этого не становилось. Скорее наоборот, появлялось ощущение дополнительной опасности, ибо не в пример сложнее сражаться с врагом, которого и заметить то практически невозможно. Только Череп оставался вполне бесстрастным, для него это событие было нормой жизни.
– Малейший шорох, колебания воздуха, смутная тень – все это может быть хорром. Бейте в любое подозрительное место.
Совет графа был излишним, мы и так понимали, что удар может настичь практически из любого места. Висельник сразу же рванул с пояса доселе незаметный кнут, замаскированный под ремень. Хороший кнут, длинный… В обычных ситуациях он редко может пригодиться, но вот в таких его достоинства становятся неоспоримыми. Отскок на пару метров вбок и мой приятель окутывается шелестящей паутиной росчерков, что оставляет в нещадно вспарываемом воздухе подземелья кнут я лезвием-крюком на конце. В этом деле Висельник непревзойденный мастер – теперь незамеченной не окажется ни одна невидимая зараза – непременно нарвется на хлещущий удар, способный пусть не убить, но заметно убавить пылу, а заодно и обнаружить присутствие.
Ханна, медленно перемещающийся по странным, но осмысленным траекториям… В его левой руке короткая шпага-бретта, а правая обхватывает револьвер. Клим, вечный сторонник огнестрельного оружия, ощетинился двумя револьверными стволами, ощупывающими возможные траектории выстрелов.
Ну а мне отчего-то кажется, что револьверы сейчас будут не слишком эффективны, хотя и не полностью бесполезны. Поэтому руки автоматически тянутся к ставшими уже родными четырехгранным стилетам. Гипноглифы… Я вообще с давних пор испытываю почти мистическое влечение к оружию, сочетающему в себе красоту и смертельную опасность. Холодный блеск стали, плавные изгибы лезвий, подогнанная под хозяина клинка рукоять.
В детстве учитель фехтования долго морочил мою юную голову всяческими изысканными премудростями, но ни одна так и не стала мне полезной. Техника да, тут он многому мог научить, но вот дух боя так и оставался смутен и неясен. Теперь то я великолепно понимаю, в чем было дело… Есть фехтование, основанное на знании приемов, а есть единение с клинками. Для меня оставались далекими те правильные, но слишком уж механические рамки, в которые пытались загнать мою манеру боя. Зато стоило лишь попытаться представить клинок живым существом, слиться с ним в единое целое… Тогда менялось все, и не требовались уже те четкие каноны. Клинки-руки сами находили уязвимые места в обороне противника, разум следовал за сталью, а сталь подчинялась разуму. Именно такое сочетание и отличает простого фехтовальщика от мастера клинков.
Вот и сейчас, стоило мне только извлечь стилеты из ножен, как сама заостренная сталь всеми своими гранями почувствовала присутствие врага. Или я почувствовал? А кто его знает, да и не столь важно это… Загадочные хорры действительно были где-то рядом, но увидеть их было делом… слабовозможным. Раз так, то я закрываю глаза, зрение сейчас только отвлекает, сбивает с толку.
Слышу своих друзей, графа, а вот и Твари. Одна из них шелестит хитиновой броней, ну а другая хлюпает склизкой тушей червя-переростка. Ощущаю запахи, но тут их слишком, слишком много. Ощущаю, как меня медленно поглощает состояние той отстраненности и одновременно желания боя, что так нужна для приближенного к идеалу поединка. Это уже не совсем человеческие эмоции, скорее уж подобные чувства могла бы испытывать предназначенная для битвы сталь клинков. Зато теперь меня заполняет холодная уверенность если и не в исходе боя, то хотя бы в том, что подобраться незамеченным ко мне будет невозможно. У стилетов в моих руках нет ни глаз, ни иных органов чувств, но они не ошибутся в выборе цели.
Все пространство вокруг словно бы затянуто сетью незримых нитей, рвущихся при прикосновении к ним. Шесть источников беспокойства – свои, а вот если появится что-то иное, тут уже остается реагировать как можно быстрее. А вот и он – неслышный и практически неощутимый обрыв одной единственной нити, практически незаметный на фоне всего остального… Не совсем рядом со мной, ближе к Ханне, так что никаким колющим выпадом не дотянуться. Но стилет тем и хорош, что это и метательное оружие. Естественно, при должном уровне мастерства. Стилет, находящийся в левой руке, вырывается и летит на встречу с неизвестной покамест целью. Теперь можно и открыть глаза, пора.
Стилет мчится по траектории, уходящей в пустоту, то я уже знаю, что это не так. Просто там ПОКА еще пустота, а может и не пустота, а просто нечто невидимое для нас. Изумление в глазах Ханны, в сторону которого летит клинок…Он конечно понимает, что не в него, да и причина есть, но все же она (причина) остается загадкой.
Была загадка, и нет ее. Редкое, никогда еще не виденное мною зрелище – стилет, несущийся в пустоту и медленно проявляющаяся на его пути тварь, находящаяся в прыжке, целью которого был бы Ханна. Место встречи изменить нельзя, вот и встретились две смерти, стальная и другая, состоящая из клыков с когтями. Ни с чем не сравнимый звук входящего в плоть клинка, возмущенный визг хорра… Судя по всему, стилет в тушке не был для него сколь-либо серьезным увечьем или же я просто не задел жизненно важных органов этого создания.