Разве было проведено полноценное расследование предполагаемого самоубийства пятилетней Валерии-Марии Падильо? Нет. Кто был наказан? Никто.
Карл Глисон, ложно обвиненный, торопливо осужденный и предательски зарезанный в тюрьме. Его жена Терри, умершая, по словам Зины, потому, что не смогла перенести позора. Разве правосудие пыталось помочь им?
И Сьюзен Джэггер. Да, она убита своею собственной рукой, но не она управляла действиями этой руки.
Убедить в этом полицейских, даже честных — а они, скорее всего, составляют большинство, — будет трудно, если не вовсе невозможно. И несколько подкупленных мерзавцев, имеющихся среди них, будут неустанно работать, чтобы гарантированно похоронить правду и направить кару на невиновных.
С мощным фонарем на шести батарейках, найденным в «БМВ», они осмотрели близлежащие развалины и быстро наткнулись на тот самый древний колодец, о котором говорили убийцы. Судя по всему, это первоначально была естественная шахта в мягкой вулканической скальной породе, которую расширили вручную и обнесли невысокой каменной стенкой, правда, без крыши.
Для того, чтобы заглянуть далеко в его глубину, света фонаря не хватало. В шахте клубились снежинки, они толклись в луче, как стайки комаров, исчезая в темноте; вверх доносился слабый запах сырости.
Дасти и Марти вдвоем притащили труп Захарии к колодцу, перевалили его через ограду, а потом слушали, как тело бьется о неровные стены шахты. Кости, ломавшиеся от ударов, издавали резкий треск, громкий, как выстрелы; мертвец падал так долго, что Дасти успел спросить себя: а есть ли дно у этого колодца?
Когда тело наконец упало, то донесшийся доверху звук не был ни плеском воды, ни глухим стуком, а чем-то средним. Возможно, вода была уже не так чиста, как в древности, и на дне накопился толстый слой осадка, а возможно, погибшего встретили другие мертвецы, сброшенные сюда прежде.
После того как раздался звук удара, снизу послышалось какое-то жуткое чавканье, словно там обитало нечто, пытавшееся сейчас или сожрать труп, или просто-напросто изучить мертвеца, ощупать легкими прикосновениями слепца его лицо и тело. Но, что вероятнее, труп потревожил образовавшиеся на дне карманы болотного газа, который теперь стал пузырями вырываться на волю.
Дасти воспринимал все это так, словно сам ад здесь вышел на поверхность земли. Судя по выражению лица Марти, она испытывала сходное чувство. Один из кругов ада прямо в окрестностях Санта-Фе. И предстоявшая им работа была работой для проклятых.
Доставка второго трупа обошлась обоим гораздо тяжелее, и дело было не только в физической трудности. Человек по имени Кевин потерял больше крови, чем Захария, по-видимому, большую часть из своих шести или семи литров; не вся она успела замерзнуть, и его кожа и одежда были липкими. К тому же он вонял — наверно, потерял власть над кишечником во время предсмертных страданий. Тяжеленного, липкого, столь же упрямого после смерти, как и в ее преддверии, его было очень трудно дотащить.
Но хуже всего была его внешность. В первый раз они увидели его, полулежавшего у стены кивы, в луче фонаря, а потом — когда наполовину несли, наполовину волокли по освещенному фарами участку. На его гладко выбритом лице появились кровавые борода и усы, серую кожу усеяли белые снеговые веснушки. В остекленевших глазах застыл всепобеждающий ужас, и объяснить его можно было только одним: в момент ухода из этого мира он, должно быть, бросил взгляд прямо в лицо Смерти, склонившейся, чтобы дать ему последний поцелуй, а потом, сквозь ее пустые глазницы, разглядел ожидавшую его безжалостную вечность.
Работа для проклятых, и сколько же еще ее осталось…
Они трудились в мрачной тишине, ни один не смел вымолвить хотя бы слово.
Если они заговорят о том, что делают, то продолжать эту необходимую работу станет невозможно. Им останется лишь в ужасе бросить все это.
Они столкнули Кевина в колодец, и вслед за падением, сопровождавшимся более твердым звуком, чем у его напарника, опять послышалось жуткое чавканье и бульканье. Воображению Дасти представилась омерзительная картина: Захарию и Кевина внизу встречают их предыдущие жертвы, кошмарные фигуры, пребывающие в различных стадиях разложения, но все еще сжигаемые жаждой мести.
Хотя значительная часть территории Нью-Мексико представляет собой выжженную пустыню, в недрах штата находится колоссальный водный бассейн. Он настолько обширен, что только крошечная часть его к настоящему времени исследована. Это потаенное море питается подземными полноводными реками, истоки которых прячутся как на возвышенных плато центральной части Соединенных Штатов, так и в Скалистых горах. Именно эти воды, в течение тысяч и тысяч лет размывавшие трещины в податливых известняковых скалах, образовали чудеса Карлсбадских пещер [55] , и, несомненно, есть еще и ненайденные сети пещер, достаточно больших, чтобы скрыть целые города. Если это потаенное море бороздят корабли-призраки с экипажами из неупокоившихся мертвецов, то эти двое новичков могут провести вечность гребцами на весельной галере или моряками, расправляющими паруса покрытых плесенью галеонов, носимых призраком ветра, под каменными небесами меж неизвестных портов под Альбукерке и Порталесом, Аламогордо и Лас-Крусесом.
Глубоко под их ногами лежал океан, но на поверхности земли вовсе не было воды, которой они могли бы смыть кровь со своих рук. Они оттирали руки снегом. Снова и снова они сгребали снег и старательно терли кожу, пока их закоченевшие пальцы не разболелись от холода, пока их кожа не покраснела от трения, а потом не побелела от холода, а они брали все новые и новые пригоршни снега и все старательнее терли им руки, пытаясь не просто оттереть их, но и очиститься.
Внезапно почувствовав, что находится на грани безумия, Дасти оторвал взгляд от своих трясущихся рук и увидел Марти. Она стояла на коленях, наклонившись вперед, на лице застыла маска отвращения, черные волосы покрывала кружевная снежная мантилья. Она скребла руки крепкими комками снега, наполовину превратившегося в колючий лед, терла их с такой жестокостью, что вот-вот должна была разодрать кожу до крови.
Он взял ее за запястья, мягко вынудил разжать пальцы и выпустить заледеневшие комья снега.
— Достаточно.
Она кивнула, с благодарностью взглянув на мужа.
— Я скребла бы всю ночь, если бы можно было отскрести то, что произошло за последний час. — Ее голос срывался от потрясения.
— Я знаю, — ответил он. — Я знаю.
* * *
Спустя пятьдесят минут — что соответствовало продолжительности двух эпизодов из шоу Фила Харриса и Алисы Фэйв, которое Ариман слушал по радио, — Дженнифер прискакала домой, чтобы накинуть на спину попону и остыть.
Ее стеснительные преследователи — Скит и краснолицый тип — прибыли сразу же вслед за нею. Они въехали прямо на стоянку для жильцов дома и остановились, чтобы посмотреть, как Дженнифер исчезает в подъезде.