— Наверное, в лес, облегчиться, — ответила Синди. — Такие, как эти, долго терпеть не могут.
— Не думаю, что дело в этом, — не согласился Бенни. — Насколько я понимаю физиологию Старых мужчин, у них обычно нет проблем с недержанием мочи, пока с возрастом не увеличивается простата.
— Тогда, возможно, они пошли в лес, чтобы сделать ребенка.
Бенни уже с трудом сохранял терпение.
— Люди не делают детей в лесу.
— Делают. Они делают детей везде. В лесу, на полях, на яхтах, в спальнях, на кухонных столах, на залитых лунным светом пляжах, в туалетах авиалайнеров. Они делают детей везде. Постоянно, миллионы и миллионы новых детей каждый год.
— Их метод репродукции — грубый и неэффективный, если уж говорить об этом. Резервуары — более совершенная, чистая и управляемая система.
— Резервуары детей не делают.
— Они создают взрослых граждан. И каждый, рождаясь, может сразу начинать служить обществу. Это намного практичней.
— Мне нравятся младенцы, — стояла на своем Синди.
— И напрасно.
— Но мне нравятся. Их маленькие пальчики, их крохотные стопочки, красные мордашки, беззубые десны. Мне нравится их нежная кожа, их запах, их…
— У тебя просто навязчивая идея, — Бенни нервно оборвал ее.
— Ну почему ты не хочешь ребенка?
— Дети — это не наше, — раздраженно ответил он. — Для нас это неестественно. Все, что я хочу, действительно хочу, так это убивать людей.
— Я тоже хочу убивать людей, — заверила его Синди.
— Я уже не уверен, что хочешь.
Она покачала головой, на ее лице отразилось разочарование.
— Это несправедливо, Бенни. Ты знаешь, что я хочу убивать людей.
— Раньше я думал, что хочешь.
— Не могу дождаться дня, когда мы убьем их всех. Но почему ты не хочешь также и создавать?
— Создавать? Нет. Зачем мне это? Создавать? Нет. Я не хочу быть таким, как эти, с их детьми, книгами, промышленными империями…
Бенни прервали два разрыва, прозвучавших практически одновременно, громких и не таких уж далеких.
— Стреляли, — прокомментировала Синди.
— Два выстрела. За теми соснами.
— Ты думаешь, они стреляли друг в друга? — спросила Синди.
— С чего им стрелять друг в друга?
— Люди это делают. Постоянно.
— Они не стреляли друг в друга. — В голосе Бенни звучала надежда, но не убежденность.
— Я думаю, они стреляли друг в друга.
— Если они стреляли друг в друга, я жутко разозлюсь.
Вновь раздались два выстрела, также практически одновременно, но куда более громких, эхом отразившихся от сосен.
— Они стреляли не друг в друга. — Голос Бенни переполняло облегчение.
— Может, кто-то стрелял в них?
— Почему ты так негативна? — спросил он.
— Я? Наоборот, я такая позитивная. Я — за созидание. Созидание — это позитив. И кто у нас против созидания?
В тревоге за судьбу двух детективов Бенни неотрывно смотрел сквозь ветровое стекло на далекую сосновую рощу.
С полминуты они просидели в молчании, которое нарушила Синди:
— Нам нужна кроватка для младенца.
Он не желал участвовать в этом разговоре.
— Мы покупали одежду, — продолжила Синди, — а начинать-то следовало совсем с другого. У меня нет ни подгузников, ни простынок, ни одеяла.
Волна отчаяния поднялась в Бенни Лавуэлле, грозя накрыть его с головой.
— Я не собираюсь покупать детское питание, пока не увижу, что молока у меня нет. Я хочу вскормить нашего младенца грудью.
Из сосновой рощи появились две фигуры.
На таком расстоянии даже Бенни, при его остром зрении, потребовались две-три секунды, чтобы убедиться, что это О’Коннор и Мэддисон.
— Это они? — на всякий случай спросил он.
— Да, — после короткой паузы ответила Синди.
— Да. Да, это они. — Бенни искренне радовался тому, что детективы живы, а потому их можно убить.
— Что они несут? — спросила Синди.
— Не могу разглядеть.
— Чемоданы?
— Возможно.
— Как могли они раздобыть чемоданы в лесу?
— Может, взяли их у людей, которых убили?
— Но что могут делать в лесу люди с чемоданами?
— Мне без разницы. Кто знает, что они делают и почему? Они не такие, как мы, им недостает рационализма. Давай их убьем.
— А место подходящее? — спросила Синди, но двигатель завела.
— Я к этому готов. Мне необходимо убить.
— Слишком открытое место, — указала Синди. — У нас не будет времени сделать все так, чтобы нам понравилось.
— Ты права, — с неохотой согласился Бенни. — Хорошо, хорошо. Но мы можем напасть на них, вырубить и отвезти в более укромное место.
— В Складской район. На ту заброшенную фабрику. Ты знаешь, о чем я.
— Где мы убили начальника полиции и его жену в ту ночь, когда изготовили их дубли. — Бенни улыбнулся, вспоминая, как это было.
— Мы убили их классно, — добавила Синди.
— Это точно.
— Помнишь, как он кричал, когда мы очищали ее череп от кожи, словно апельсин от кожуры? — спросила Синди.
— Я думал, что у начальника полиции нервы должны быть крепче.
Синди вырулила на служебную дорогу.
— Мы можем разрезать их на куски, пока они еще будут живы… и знаешь, что мы сделаем потом?
— Что? — Они приближались к припаркованному седану, в багажник которого детективы только что положили чемоданы.
— Сразу после этого, прямо в крови, мы сделаем ребенка.
Настроение Бенни заметно ухудшилось. Вся эта чушь, которую несла Синди, действовала ему на нервы.
— Ладно, — пробурчал он.
— Кровь, действительно свежая кровь, используется в самых эффективных ритуалах.
— Разумеется. Прибавь газу, чтобы мы подъехали к ним до того, как оба сядут в машину. В каких ритуалах?
— Ритуалах, способствующих зачатию. Старая раса способна к зачатию. Если мы сделаем это в их крови, покрытые их теплой кровью, возможно, я тоже смогу зачать.
Детективы повернулись к приближающемуся «Маунтиниру», Бенни сосредоточился на грядущем убийстве, но по инерции спросил:
— Ритуалах, способствующих зачатию?
— Вуду, — пояснила Синди. — Культ Ибо.