- Нужно будет договориться в гараже Паркера о снегоочистителе на "Эксплорер", прежде чем начнется настоящая зима.
- Уже сделано, - сказал Джек. - В десять утра в четверг. - Застегивая рубашку, он подошел к окну, чтобы поглядеть на восточный лес и северные долины. - Это зрелище меня гипнотизирует. Я что-нибудь делаю, очень деловой, затем поднимаю глаза, вижу вот это в окне, или с крыльца и просто застываю и смотрю.
Хитер подошла к нему сзади, обвилась вокруг него руками и поглядела из-за плеча на удивительную панораму лесов, полей и широкого синего неба.
- Будет хорошо? - спросила она, чуть помедлив.
- Будет отлично. Мы ведь к этому всему принадлежим. Ты разве не чувствуешь?
- Да, - сказала она, после короткого колебания. При свете дня события предыдущей ночи казались ей неизмеримо менее грозными все более относящимися к работе воображения. Она ничего не видела, в конце концов, и даже точно не знает, что ожидала увидеть. Остаточные страхи города, осложненные ночным кошмаром. Ничего больше. - Мы к этому принадлежим.
Он повернулся, обнял ее, и они поцеловались. Она медленно закружила руками по его спине, нежно массируя мышцы, которые снова выросли благодаря упражнениям. Ему было необычайно приятно. Утомленные путешествием и домоустройством, они не занимались любовью с той самой ночи, как выехали из Лос-Анджелеса. Как скоро они сделают дом их собственным в этом смысле, он будет их и во всех других, а ее странное недомогание, вероятно, пройдет.
Он проскользил своими сильными руками по ее бокам к бедрам. Притянул к себе. Перемежая слова, произносимые шепотом, с поцелуями в шею, щеки, глаза и уголки рта, он сказал:
- Как насчет сегодня... когда начнется снегопад... когда мы выпьем... стаканчик-два вина... у огня... романтическая музыка... по радио... когда мы расслабимся...
- Расслабимся, - повторила она мечтательно.
- И тогда мы будем вместе...
- ...м-м-м-м вместе...
- ...и устроим изумительную, действительно изумительную...
- ...изумительную...
- Битву снежками.
Она шлепнула его, играя, по щеке:
- Животное! В моих снежках будут камни.
- Ну, или займемся любовью.
- Ты уверен, что не захочешь выйти наружу и скатать снежную бабу?
- Пока не знаю, у меня так мало времени об этом думать.
- Одевайся, умник. Мы должны кое-что купить.
* * *
Хитер нашла Тоби в гостиной, уже одетого. Он сидел на полу перед телевизором, глядя программу с отключенным звуком.
- Сегодня ночью будет сильный снегопад, - сообщила она сыну в дверях, ожидая что восторг мальчика превзойдет ее, потому что это была и его первая белая зима.
Он ничего не ответил.
- Мы собираемся купить пару саней, когда поедем в город, подготовимся к завтрашнему дню.
Он все еще сидел, окаменев. Его взгляд оставался прикованным к экрану.
Оттуда, где она стояла, ей не было видно, что такое захватило его внимание.
- Тоби? - Она вышла из-под арки и зашла в гостиную. - Эй, малыш, что ты там смотришь?
Он наконец, заметил ее, только когда она приблизилась.
- Я не знаю, что это. - Его глаза, казалось, расфокусировались, как будто он по-настоящему ее не видел. Потом снова повернулся к телевизору.
Экран был заполнен постоянно изменяющимся потоком амебовидных пятен, светящихся, как под лампами "Лава", которые когда-то были весьма популярны. Лампы всегда были двухцветные, однако, в этой сцене они разрослись до всех цветов спектра, то темные, то светлые. Постоянно изменяющиеся формы сплавлялись вместе, извивались и изгибались, текли и били струями, моросили и летели вниз ливнем. Пульсировали в бесконечной круговерти аморфного хаоса, вздымаясь в неистовом ритме на какое-то время, потом вяло замедлялись, затем дергаясь снова быстрее.
- Что это? - спросила Хитер.
Тоби пожал плечами.
Беспрерывно перестраиваясь, цветные абстракции были интересны для взгляда, часто даже красивы. Чем дольше, однако, Хит смотрела на них, тем раздражительней они становились, хотя причин этого она не могла понять. Ничего в этих картинках не было очевидно злого и угрожающего. На самом деле, жидкое и мечтательное переплетение форм, которым полагается быть в покое.
- Почему ты отключил звук?
- Я не отключал.
Она села на корточки рядом с ним, подняла дистанционное управление с ковра и нажала на кнопку громкости. Единственным звуком был слабый статический свист динамиков. Перескочила всего на один канал вперед по номеру и громоподобный голос взволнованного спортивного комментатора и одобрительные вопли толпы на футбольном матче взорвались в гостиной. Хит быстро снизила громкость.
Когда она переключила на прежнюю программу, лампы "Лава Техниколор" уже исчезли. Мультфильм про утенка Даффи заполнил экран и, судя по безумному ритму действия, уже подходил к завершению.
- Это было странно, - заметила она.
- Мне понравилось, - сказал Тоби.
Она пробежалась по другим программам, затем снова включила ту же, но нигде не смогла найти странного калейдоскопа. Затем нажала на кнопку "ВЫКЛ", и экран погас.
- Ну ладно, - сказала она. - Время перехватить что-нибудь на завтрак, а то мы так и целый день можем провозиться. Много дел в городе. Не хочется потратить все на покупку саней.
- Покупку чего? - спросил мальчик, встав на ноги.
- Ты что не слышал, что я говорила раньше?
- Нет.
- О снеге?
Его лицо засияло:
- А что, собирается снег?
- У тебя должно быть, восковые затычки в ушах были, из самых больших в мире свечей, - сказала Хитер, направляясь на кухню.
Следуя за ней, Тоби канючил:
- Когда? Когда пойдет снег? Мам! А? Сегодня?
- Мы можем вставить по фитилю тебе в каждое ухо, поднести к нему спичку, и тогда на ближайшее десятилетие наши ужины будут обеспечены светом свечей.
- И как много снега?
- Возможно, у тебя там мертвые улитки.
- Просто снегопад или большая буря?
- А может быть, мертвая мышь, или три.
- Мам?! - сказал он сердито, заходя на кухню вслед за ней.
Она резко обернулась, села на корточки перед ним, и приставила ладонь к его коленке:
- Вот досюда, может быть, выше.
- Правда?
- Мы собираемся ездить на санях.