– Вполне естественно, что я беспокоился за нее. Хотелось убедиться, что с ней все в порядке. Я хотел проведать ее, но так, чтобы не встречаться с твоим отцом.

– Время для посещений давно закончилось. Как тебе удалось сюда пройти?

– Это не проблема. Я знаком с медсестрой по имени Лоретт. Она меня и впустила. А вот тебя я тут не ожидал увидеть. Никак не думал, что ты приедешь. Ведь этот ублюдок Марлин Джоунс все еще на свободе. Мне казалось, ты ни за что не откажешься от участия в операции по его розыску.

– С какой стати ты поцеловал маму?

– Я знаю ее уже много лет, Лейси. Она хорошая женщина. Для меня она почти что мать…

– Твой поцелуй не был похож на сыновний.

– Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось – я имею в виду, еще что-нибудь, – продолжал Дуглас, игнорируя последнюю фразу Лейси.

– В это трудно поверить, Дуглас. Ты целовал ее так, словно она – твоя любовница.

– Нет, Лейси, это уж полная ерунда. Ты почему все время поглядываешь на дверь?

– Жду, что сюда вот-вот ворвется Кэндис. В последнее время, стоит нам с тобой встретиться, как тут же появляется она.

– Когда я уходил, она спала, так что сюда она не придет. – Дуглас рассмеялся. – Но она, конечно, очень пожалеет, что упустила такую возможность поскандалить. Представляешь – ты со мной в одной комнате, да еще в халате. Уж тут бы она показала себя во всей красе.

– У меня сегодня что-то нет настроения участвовать в скандалах. Ты уверен, что она спит?

– Очень на это надеюсь.

Лейси встала, кутаясь в халат.

– Думаю, теперь тебе лучше уйти, Дуглас. Мне нужно хоть немного поспать. Да, кстати, у отца и в мыслях не было причинять ей какой-либо вред. Она нарочно выскочила из кустов прямо перед машиной.

– В этом нет никакого смысла.

Притворив за Дугласом дверь, Лейси глубоко вздохнула. Прислушавшись в темноте к ровному дыханию матери, она снова легла и укрылась тремя больничными одеялами. Тем не менее прошло немало времени, прежде чем она смогла наконец согреться.

Почему Дуглас разговаривал с ее спящей матерью так, словно была его любовницей? Или, может быть, ей это просто показалось?

От этих мыслей у Лейси разболелась голова, и ей страшно захотелось домой, к Диллону.

Глава 33

– Я не выбегала на дорогу. Твой отец прекрасно видел, что я подстригаю тисовые кусты. Он позвал меня и сказал, что хочет со мной о чем-то поговорить. Когда я подошла, он нажал на акселератор и сбил меня. Он это сделал специально.

– Мама, – Лейси старалась говорить как можно спокойнее, – есть свидетель, который все видел. Это старик, который живет рядом с вами. Он утверждает, что ты пряталась, а потом нарочно выскочила перед самой машиной.

– А, старик Мэрдок, – произнесла Эвелин Шерлок с явным раздражением в голосе. Лицо ее при этом исказилось от боли. – Старый лжец! Много лет назад, после того как его несчастная жена умерла от рака груди, он предложил мне спать с ним. Я подсказала, куда ему лучше всего запихать свою штуковину. И вот теперь он решил мне отомстить, старый злобный ублюдок.

– Ладно, мама, успокойся. Ну вот, так будет лучше. Дыши глубоко. Если тебе нужно обезболивающее, ты можешь нажать вот эту кнопку.

– Откуда ты все это знаешь?

– Когда меня ранили, врачи мне все это объяснили. Пожалуйста, мама, помоги мне разобраться в происходящем. С какой стати папе тебя убивать?

– Чтобы завладеть моими деньгами, разумеется. Тогда он сможет жениться на этой своей смазливой сотруднице.

– О каких деньгах ты говоришь? О какой сотруднице? Папиного сотрудника зовут Дэнни Элбрайт, он мужчина.

– Я не знаю, как зовут эту дрянь. Мне известно только, что она новенькая и работает на твоего отца вместе с Дэнни. Впрочем, все это не важно.

В это время в палату вошел судья Шерлок.

– Ты проснулась, Эвелин, – сказал он, остановившись неподалеку от порога. – Как ты себя чувствуешь?

– Ты что здесь делаешь? – сварливым старушечьим голосом осведомилась Эвелин Шерлок. – Ты же по утрам вечно сидишь в своем суде. Что тебе надо, Корман?

– Сегодня не совсем обычный день. Я пришел, чтобы узнать, как у тебя дела.

– Вопреки твоим надеждам я выживу. И можешь быть уверен, я выдвину против тебя обвинения. О Боже, мне кажется, что у меня голова мягкая. Что там сегодня по телевизору, Лейси? Я хочу посмотреть свою любимую передачу. Она еще не началась?

– Она бывает днем, – сказал судья Шерлок. – Держись, Эвелин.

– А, тогда, значит, показывают другую передачу – «Справедливая цена». Прекрасное шоу! Правда, разыгрываемые суммы и призы интересуют меня куда больше, чем конкурсанты и их дурацкие ответы. Лейси, включи, пожалуйста, телевизор.

Лейси щелкнула выключателем, думая о том, что увлечение матери телепередачами не что иное, как своеобразная попытка ухода от реальной действительности, и протянула ей пульт дистанционного управления.

– А теперь можешь идти, Лейси, я не умру, – сказала Эвелин Шерлок. – Твой отец недостаточно сильно ударил меня своей машиной. Наверное, он не успел набрать скорость, чтобы раз и навсегда решить свои проблемы.

– Ну хорошо, – сказала Лейси и, наклонившись, поцеловала мать в бледную щеку. – Я пойду. До свидания. Веди себя хорошо, ладно?

– Что? Ах да, конечно. Я готова поспорить, что вон та моторная лодка со всем установленным на ней оборудованием стоит овно тридцать три тысячи пятьсот долларов.

Выходя из комнаты, Лейси услышала, как ведущий выкрикул: «Тридцать четыре тысячи!»

Только когда отец вошел вместе с ней в лифт, Лейси поняла, что он покинул палату вслед за ней.

– Я позабочусь, чтобы за ней хорошо ухаживали, – сказал он. – Мне кажется, что миссис Арч не в состоянии полностью держать ее под контролем. Она не должна была допускать, чтобы мама от нее сбежала. Сегодня днем маму осмотрит новый психиатр – кстати, это женщина. После осмотра я позвоню тебе и сообщу ее мнение. Хочу, однако, заметить, что в данный момент мама ведет себя так, что как-то непохоже, чтобы ей хотелось побольше внимания с моей стороны. Скорее, ей хочется повесить меня за яйца на ближайшем столбе.

– Как ты уже сказал, посмотрим, что будет дальше. – Лейси взглянула на отца и, видя растерянность в его глазах, заметную, несмотря на упрямо выдвинутый вперед подбородок, мягким движением положила руку ему на плечо. – Все перемелется, пап. Ты ведь не думаешь, что она в самом деле попытается выдвинуть против тебя обвинение?

– Надеюсь, она этого не сделает. К середине дня она забудет об этом своем намерении. А если не забудет, полицейские, конечно же, обойдутся с ней очень вежливо, но потом просто попросят меня проследить за тем, чтобы за ней получше ухаживали – и все дела.